Чтение 29–й страницы книги ~Почка для президента~

ловит мышей, хотя я его проблемы понимаю. Не исключено, что из Риги нагрянут
выбивалы, поэтому, Паша, будь повнимательнее. Кстати, где живет мой
лавочник?
- Я уже вам говорил... На даче, в Ховрино, рядом с парком "Дружба".
Белый особняк с железным забором и чугунными воротами. Дом на отшибе...
- В Ховрино у меня когда-то была подружка, мы с ней ходили на каток в
этот парк.
- Сейчас там все по-другому, - охранник положил на стол салфетку. -
Двигаем?
- Пошли.
Через полчаса Таллер был в Кропоткинском переулке. Ни он, ни охранники
не заметили, как минутой позже, у кафе "Ностальгия", находящегося напротив
фирмы "Оптимал", припарковался заляпанный грязью джип. В машине находилось
четверо молодых мужчин, не считая водителя. Один из них, вытащив из кармана
фотографии, прокомментировал: "Все сходится: забор, ворота с птицей, дорожки
и само здание..." "И рожа тоже один к одному, - сказал другой голос. -
Сейчас поедем в гостиницу, подождем звонка от Фоккера...Кто из вас оформлял
заказ? Ты, Боб? "Нет, в "Золотой колос" ездил Динамит, но он уже, наверное,
ужрался и спит в каком-нибудь номере...
- Тогда поехали, нам тут больше делать нечего, - сказал тот, который
сидел рядом с водителем. Джип медленно двинулся в сторону Остоженки,
оставляя после себя быстро тающее сизое облачко...

Ночная вылазка

Однажды, около двух часов ночи, Карташова с Одинцом подняли с постели.
Позвонил Николай и велел срочно, как он выразился, фуговать к ночному бару
"Вольный ветер". Одинец, надевая второпях джинсы, никак не мог сразу попасть
ногой в штанину и потому сопел и матюгался. Они поздно легли спать - играли
в нарды и выпили много пива.
- Сколько времени? - спросил Одинец, когда с одеванием было покончено.
Карташов, на ходу закуривая, взглянул на часы: на них было двадцать
минут третьего. Лифт не работал и они бегом устремились вниз, однако
передвигались без шума, словно бестелесные духи.
Вкрадчиво хлопнули дверцы машины и через несколько мгновений на том
месте, где стояла "девятка" Одинца, обозначилось парное облачко выхлопа.
Обогнув без происшествий центр города, они вскоре оказались на месте.
Кафе светилось и играло всеми цветами современной рекламы. Остановились
с тыльной стороны кафе, в метрах пятидесяти, за увядшими кустами сирени.
Выйдя из машины, они увидели черный ход, освещенный не очень ярким фонарем,
и низкое неширокое крыльцо. Справа белел бок санитарной машины. К ним
подошел Николай и негромко ввел в курс дела.
- У нас в запасе буквально считанные минуты, - сказал он. - Судя по
стрельбе, здесь идет нешуточная разборка, - и словно в подтверждение его
слов, со стороны кафе послышались выстрелы.
- Пуляют из ПМ, - предположил Одинец.
- Здесь идет в ход и кое-что посолиднее, - Николай поднял указательный
палец, словно призывая к вниманию. Он отошел к машине и что-то сказал
водителю. Из "рафика" вышли люди в белых халатах со свернутыми в рулон
носилками. - Подойдите сюда, - позвал Николай Одинца с Карташовым...
Однако не успели они сделать пару шагов, как из дверей с криками и
стонами выкатился клубок из человеческих тел. На ступенях крыльца он стал
распадаться. Некто, словно споткнувшись, скатился вниз и остался лежать на
земле. Двое других вскочили и побежали в разные стороны. Но тот, который
лежал у крыльца, поднял руку и несколько раз выстрелил по одному из
убегающих.
- Этого стрелка надо брать, - сказал Николай и шагнул в сторону
крыльца. Его тень, видимо, не осталась незамеченной стрелявшим, и тот,
переместив руку с оружием в сторону приближающегося Николая, дважды
выстрелил. Пуля прошла в нескольких сантиметрах от виска и он, полагая, что
выстрелы еще повторяться, резко нагнулся и побежал к кафе.
Николай в два прыжка достал стрелявшего человека и рывком придавил его
к земле.
- Лежать, сука! Сопротивление органам правопорядка будет расцениваться,
как покушение на убийство...
К Николаю подошел Одинец и помог обезоружить любителя ночной перепалки.
Карташов шел вдоль стены в сторону крыльца, когда дверь бара вдруг снова
распахнулась и на пороге возникла мощная фигура с автоматом в руках.
- Юрик, ты где? - позвал разгоряченный клиент и, подняв ствол,
выстрелил в воздух.
Тот, кого скручивали Николай с Одинцом, хрипло дал о себе знать.
- Аркаша, меня вяжут менты!
Карташов видел, как человек повел автоматом и раструбом уставился в то
место, где угадывалось борение человеческих тел. И когда он спустился на две
ступеньки и со словами "Убери, краснопер, свои грязные лапы или я тебя
поимею", нажал на курок, Карташов метнулся к стрелявшему, и, обхватив его
сзади за шею, стал вместе с ним падать на землю. Выпущенная очередь ушла в
грязь, фонтанчики от пуль забрызгали Карташову лицо. Рядом он увидел силуэт
- Одинец ударом ноги вырубил автоматчика.
- Грузим, Мцыри, этого пикадора!
Тут же появились люди с носилками. Ловкими, неуловимо расчетливыми
движениями, молча, они загрузили носилки и потрюхали к "рафику". Забрали и
того, кто первым выбежал из бара и того, кто пытался стрелять по ним из
автомата.
Николай торопил:
- Саня, быстро посвети, я где-то здесь выронил свой фонарик. Автомат не
трожь, оставь ментам...
- Я весь в кровищи, - посетовал Одинец и направил лучик фонарика на
раскисшую от дождя землю. Оказавшись рядом с Карташовым, он тихо сказал: -
По-моему, нам отсюда пора рвать, пока башка цела...
Они побежали в сторону "девятки", разбрызгивая ногами грязь. Намокшие
штанины, словно жестяные желоба, издавали противный звук. Где-то, с лицевой
стороны бара, слышались возбужденные голоса. Кто-то кого-то звал, заработал
автомобильный движок и на фасаде соседней девятиэтажки заплясали огромные
уродливые тени.
"Рафик", тяжело оседая на задок, развернулся и направился в их сторону.
- Пропустим, - сказал Одинец. - Кажется у Блузмана сегодня неплохой
улов.
Мимо них, переваливаясь с бока на бок, проехала "скорая помощь" и начал
с натугой выбираться на асфальт.
- Трогай! - сказал Одинец и нетерпеливо стукнул кулаком по баранке. -
Но ты только посмотри, Мцыри, что эти гады вытворяют!
Сзади них полыхнули фары.
- Не вздумай уступать дорогу! - приказал Одинец. - Держись осевой
линии...
Карташов все время поглядывал в зеркало.
- Они, если захотят, сделают из нас кетчуп.
- А ты, случайно, не помнишь, сколько тебе платит Брод? Если
потребуется, подставишь тачку поперек дороги, но этих фраеров не пропустишь,
- Одинец взял в руки трубку мобильника и, видимо, соединился с Николаем. -
Пока не знаю, с какой целью, но кто-то хочет нас обойти... - сказал он.
Он опять положил руку на баранку, однако Карташов мягким движением смел
ее с руля.
- Не мешай, Саня... Я в свое время участвовал в авторалли МВД Латвии и,
поверь, был там не последний.
А позади, между тем, рыская, затяжно сигналя, наседал джип. Теперь у
него горели все четыре прожектора, висевшие над лобовым стеклом.
- Они хотят нас достать, держи дистанцию, - наставлял Одинец.
- Не мешай, - повторил Карташов. - Пока мы едем по этой грязи, они
никуда не денутся. По бокам кюветы с водой.
- У "черокки" оба моста ведущие, хотя, если они будут наглеть, я их
вырублю, - Одинец достал из-за сиденья обрез пятизарядного помпового ружья.
- Ты только полюбуйся, Мцыри, что сейчас будет.
- Смотри, не ошибись! Может, это пьяные отдыхающие резвятся, - но
Карташов тут же получил красноречивое опровержение своим словам. Со стороны
джипа начали стрелять. К их счастью, ухабы и выбоины мешали прицелиться тем,
кто находился в джипе, и пули ушли мимо "девятки" в низинные туманы.
- А теперь наша очередь ответить любезностью, - Одинец наполовину
высунулся из окна и с левой руки выстрелил против движения. Отдача была
столь сильной, что его отмахнуло вперед и он едва не вылетел через лобовое
стекло. Однако, удержав равновесие, и перезарядив обрез, он снова
изготовился и стал ждать, когда джип появится в поле зрения.
- Мцыри, сместись немного влево, только сделай это резко, - и когда
Карташов провел нужный маневр, Одинец начал стрелять.
Верхние прожектора и нижняя правая фара мгновенно погасли. Машина
преследователей завиляла, зарыскала и, проехав метров сто пятьдесят,
сунулась носом в полную воды канаву. Дверцы джипа открылись и из него начали
выбираться люди. Вслед "девятки" понеслись огненные светлячки и два из них,
пробив заднюю стенку кузова, застряли в сиденье. В салоне запахло паленой
обшивкой и порохом.
- Ты, Мцыри, надеюсь, помнишь наш уговор? - неожиданно спросил Одинец.
- Помню.
- Только не к Блузману! Можешь завезти мой труп в лес и там бросить на
съедение муравьям. Без обиды...Так как ты там пел: "Сухо щелкнул затвор,
оглянулся зека..."
- "Сука!" - выдохнул он и взглянул в облака"... Дай, Саня, сигаретку,
свои я где-то выронил..