Чтение 29–й страницы книги ~У прокурора век недолог~

- Ну... всякие чокнутые прибиваются к "обществу", ищут спасения, смысл
жизни... Катька, она человек очень резкий, иногда такое скажет... А наркош
считает уродами. Она и в "общество" перестала ходить из-за этого. Говорит,
тошно смотреть на них. Это она меня привела к Всеволоду, а сама потом ходить
перестала.

- Там что, действительно много наркоманов? - насторожилась я.

- Нет, вы же были на лекции. Приличные люди, из нашего колледжа
преподаватели ходят, четыре человека. А Катька, она любит что-нибудь
загнуть...

- То есть соврать? - нахмурилась я.

- Катька? - удивилась Марина. - Нет, Катька вообще никогда не врет. Как
бы вам объяснить? К Всеволоду иногда приходят всякие... Он им помогает,
лечит.

- Он что, врач?

- Он их словом лечит, разговаривает с ними, утешает. Это ведь долг
каждого человека помогать страдальцам, униженным, отвергнутым. Ведь правда
же?

- Наверное, - кивнула я. - Только наркоманы как-то не очень подходят под
эти определения, я с трудом представляю, как их можно лечить словом. А эта
ваша Катька, она здесь живет? Я могла бы с ней встретиться?

- Конечно. Вы чай пейте, остынет, - сказала Марина, протягивая мне чашку.

- Спасибо. Марина, у меня вот еще какой вопрос. Вы случайно не знали
Акимову Раису Андреевну? Она тоже посещала "общество".

- Прокуроршу? - улыбнулась девушка. - Я ее часто видела. Но мы никогда не
разговаривали. Она очень гордая. Проходит мимо, точно вокруг и людей-то нет.
На лекциях она никогда не бывала, а к Всеволоду приходила часто.

- Когда вы видели ее в последний раз?

- А зачем вам прокурорша? - насторожилась девушка.

- Она выбросилась из окна, с третьего этажа.

- Она? - Лицо Марины исказила гримаса: ужас пополам с недоверием.

- Да. Я сама это видела. Оттого и пришла к вам. Моя соседка покончила
жизнь самоубийством, двадцать третьего сентября, в этот же день еще кое-что
случилось, теперь Акимова. Я пытаюсь разобраться в происходящем.

- Вы думаете, это как-то связано с "обществом"? - растерялась Марина.

- Я пытаюсь разобраться, - повторила я. - Помогите мне, пожалуйста.

- Двадцать третье сентября? Это была среда? - подумав немного, спросила
девушка, разглядывая свои руки. - В тот день я ее и видела. Акимову.

- Она была в "обществе"?

- Ага. По средам у нас заседание, вы же знаете.

- И Акимова была на заседании?

- Нет. Она приехала после шести, минут пятнадцать седьмого, а заседание у
нас в пять, хотя вы знаете.

- А на чем она приехала?

- Не знаю. На машине, наверное. Она всегда приезжала на машине. Она в зал
вошла, я сидела на последнем ряду. Она вошла, постояла немного в дверях...
очень нервничала.

- Почему вы так решили?

- Ну, это же было ясно. И лицо такое... Всеволод на нее посмотрел и
нахмурился, она сразу же вышла.

- И больше вы ее не видели?

- Видела. Мне должен был парень позвонить, и я ушла раньше, а дверь была
закрыта, и в холле никого. Я пошла через боковую дверь, а там прокурорша,
стоит под липой и курит. Я свернула к калитке, она меня не видела, боком
стояла. Задняя калитка выходит на Привокзальную, там грязь ужасная, но К
воротам надо было мимо Акимовой идти, а мне не хотелось. Знаете, она вроде
пряталась, стояла в тени, чтоб ее не видели, вот я и пошла к калитке, а
калитка заперта. Я хотела открыть, но не смогла, темно, я подумала, может,
ее на ключ заперли? Ужасно по-дурацки получилось. Я спешила, ну и пришлось
идти к воротам, мимо прокурорши. Я за угол завернула и слышу, она со
Всеволодом говорит. Я испугалась, вдруг подумают, что подслушиваю, ну и
спряталась за деревом.

- О чем они говорили?

- Спорили о чем-то. Я не вслушивалась. Он ее уговаривал, а она вроде бы
грозилась. Мерзавцем его назвала. Вы знаете, я подумала, что они... в
близких отношениях.

- Любовники?

- Да... они так разговаривали... На "ты" и вообще, ссорились. Он еще
сказал: "Ты знаешь, как я к тебе отношусь, я беспокоюсь за тебя" - и что-то
еще в этом роде. А она сказала: "Пошел ты к черту, хочешь, чтобы я сдохла?"
Она его последними словами ругала, а он уговаривал. Потом он ее увел через
боковую калитку. Наверное, у него был ключ. А я бегом к воротам. У светофора
я машину Всеволода увидела, он летел, как сумасшедший...

- Во сколько примерно это было? - задала я очередной вопрос.

- В семь. Я ведь опаздывала и на часы посмотрела. Было семь часов две
минуты.

- Вы уверены? - пролепетала я.

- Конечно. Мне позвонили в половине восьмого, я только-только успела до
общаги добраться.

- Обычно лекции длятся полтора часа?

- Да. Ну и обсуждение. Тут, конечно, по-разному...

- Но в ту среду...

- Все закончилось раньше. Я думаю, Всеволод ее увидел и поторопился.
Говорю, она здорово нервничала. Вы думаете, это важно? - помедлив, спросила
Марина.

- Очень. Если вы ничего не напутали. Дело в том, что Акимова оставила
записку, в которой признается в убийстве своего мужа - прокурора. Он погиб в
ту среду, около семи. Но если Акимова в это время была в "обществе", то
совершить убийство никак не могла.

- О господи, - Марина побледнела, а я схватила ее за руку.

- О нашем разговоре пока никому ни слова. Поезжайте к родителям.

- Вы думаете... - Она сжала кулаки, с ужасом глядя на меня. - Но ведь мне
надо идти в милицию?

- Боюсь, сейчас они не станут вас слушать, у них есть признание, и они
совершенно не заинтересованы в том, чтобы дело получило огласку.

- Как же так...

- Поезжайте к родителям, - настойчиво повторила я. - И ни слова о нашем
разговоре. - Я не была уверена, что в милиции нам обрадуются, к тому же
всерьез опасалась за Марину.

В третьем часу мы отправились к ее подруге Кате. Выяснилось, что та еще
не пришла. Курносая девчушка с веснушками россыпью объяснила, что Катя в
библиотеке. Если же она сегодня встречается со своим парнем, то вернется
поздно или вовсе ночевать не придет, такое тоже бывало. Ждать не имело
смысла. Я оставила номер своего телефона с просьбой позвонить и поехала
домой.

Войдя в квартиру, проверила автоответчик. Кирилл звонил дважды. Я сняла
трубку. Кирилл ответил в ту же секунду.

- Где ты была? - спросил он тревожно.

- Сначала у подруги, потом болталась по улицам, пытаясь прийти в себя.
Кажется, мне это удалось.

- Слава богу. Ты не можешь представить, как я рад. Если не возражаешь, я
сейчас приеду.

- Конечно, не возражаю.

Входную дверь я оставила незапертой, Кирилл вошел, а я громко крикнула:

- Это ты?

- Я. Почему дверь открыта?

- Я видела, как ты подъехал.

Он подошел, обнял меня и сказал:

- Я рад, что мрачные мысли тебя покинули, но дверь все-таки лучше держать
на замке.

Кирилл сходил в прихожую и вернулся с бутылкой вина, а я зажгла свечи.

- Не хочешь ко мне переехать? - спросила я через некоторое время.

- Интересное предложение, - улыбнулся Кирилл. - Сэкономлю на квартире.

- Ты так и не подобрал ничего подходящего?

- Времени не было. Я слишком занят тобой. А насчет переезда... Наверное,
это звучит смешно, но я человек строгих правил. Жить у тебя я могу лишь на
законном основании, но так как мысль сберечь денежки уже запала мне в душу,
я делаю тебе предложение: Алла, выходи за меня замуж.

- Здорово, - засмеялась я. - Хорошо, я подумаю.

- Нечего думать. Выходи, и все. На следующей неделе можно подать
заявление.

- Отчего же не завтра? - фыркнула я.

- Завтра мне на работу. Неудобно отпрашиваться в первый же день.

- Ну что ж. До следующей недели еще много времени. Буду размышлять над
твоим предложением.

- Не вздумай отказываться. Ты разобьешь мне сердце. На деньги, что у меня
отложены, можно приобрести хорошую тачку. Если честно, я уже присмотрел одну
в автосалоне.

- У меня есть машина, - напомнила я.

- Вряд ли ты мне уступишь ее. А бегать на своих двоих ужасно надоело.

В этот момент зазвонил телефон. Трубку снял Кирилл, сказал "да", а потом
протянул ее мне.

- Алла? - хмуро спросил женский голос. - Это Катя. Мне сказали, что вы
хотите со мной поговорить.

- Да. Мы не могли бы встретиться?

- Вы ведь насчет этих любителей Библии? Я туда давно не хожу.

- Я была бы вам очень признательна, если бы вы все-таки встретились со
мной.

- Ладно. У вас машина есть? Встречайте меня завтра возле колледжа в три
пятнадцать. По дороге и поговорим. Идет?

- Конечно, - обрадовалась я. - Тогда до завтра.