тем, что демонстративно уходит в обществе Ральфа.
можете проявить характер, если захотите.
вечер я весь во власти вашего обаяния.
пустыми словами, что и вас заразила. С женщиной вроде меня надо говорить
проще. И по существу.
собеседницу из кабаре, беру такси, и через четверть часа мы с ней - в
знакомом, удобно и практично обставленном салоне.
Флора, указывая на заставленный бутылками столик. - А я тем временем приму
душ.
совершенно непринужденно, словно перед нею Макс Бруннер, а не Пьер Лоран,
после чего исчезает в ванной. Я не испытываю желания снова приниматься за
питье, особенно теперь, когда я в обществе этой опьяняющей женщины, и
предпочитаю, вытянувшись на диване, очередной раз посовещаться с самим
собой.
чисто практических соображений, которые без всяких колебаний мне раскрыла. В
силу какого-то совпадения, какими жизнь нередко нас поражает, наши цели не
противоречат друг другу, хотя они далеко не равнозначны.
внезапный сюрприз, каким было появление Венеры из пены морской.
не моя страсть.
кажется почти неизбежным. - Эта ваша дружба с Пенефом...
чтобы все выведать.
симпатия к вам действительно сочетается с определенными интересами
практического порядка. Но может ли подобное сочетание приятного с полезным
удивить женщину с таким трезвым умом? И чтобы не было недомолвок, я должен
вас заверить: Розмари к этому не имеет никакого отношения.
наготы или не подумав о ней, и взвешивает мои слова. Затем садится, но не в
интимной близости со мной, а в соседнее кресло, закидывает ногу на ногу,
демонстрируя свои массивные бедра, и сухо говорит:
хотелось, чтобы вы ответили на мой первый вопрос: эта ваша дружба с
Пенефом...
ваша дурочка.
она ведь дала мне понять, что не любит пустых фраз, - все, что я знаю о ее
жизни и планах, о ее связи с Бруннером, о ее интересе к покойному Горанову,
а значит, и к Пеневу и, естественно, о том, что ее конечная цель -
брильянты.
эти бесспорные вещи, - заключаю я.
скажу, прежде чем не услышу главное: какую цель преследует сам господин Пьер
Лоран?
интересовали брильянты, разве стал бы я открываться перед вами, заведомо
зная, что вы сами их ищете?
удобный момент. Или рассчитываете на то, что с вами поделятся. Только я, мой
мальчик, делиться не люблю. - Она молчит какое-то время, потом поясняет: - Я
вам это высказываю просто так, в качестве гипотезы.
команда тоже охотится за брильянтами. Будем надеяться, что ее интересуют
только брильянты.
камнями. Зато я бы вам пригодился в обнаружении их.
смеется не особенно веселым смехом.
Да Макс вас сотрет в порошок, если только усомнится в чем-нибудь.
вы от меня получите, мой мальчик. - Затем она поднимается с кресла, снова
ставит руки на бедра и спрашивает деловым тоном: - Так мы будем ложиться?
одеяло. Одеяло мне заменяет Флора - ее дородные белые руки заключили меня в
крепкие объятия... Другая моя забота касается несчастного Бенато. Похоже,
что и сегодня ему суждено начать рабочий день, а может быть, и закончить
обед без меня.
сне она прижимает меня к себе еще крепче. Я уже исхожу потом. Вот это
объятия! Придется выждать какое-то время.
меня от своих объятий только в девятом часу. Но должен признать, что, едва
открыв глаза, она проявляет завидную активность. Несколько энергичных
приседаний и наклонов, несколько минут под душем, и мы уже сидим за кухонным
столом перед обильным завтраком.
булочкам, только что доставленным из пекарни. - Хотя я вправе обижаться на
тебя.
сведения я могу получить не от тебя, а от Бруннера.
за сведения такие: приятелю ее они известны, а ей - нет. Затем пожимает
плечами.
тобой вдвоем - два представителя торговых фирм, не так ли?
то до такой степени запутается в них, что даже мне его не высвободить.
Одинокой женщине, мой мальчик, всегда нужен домашний пес.
обыкновенный подвал, заваленный всяким хламом. Но вот, распространяясь
неведомыми путями, сексуальная революция докатилась и до этих мест -
возможно, как ее далекий и робкий отголосок. Афиши "Казино де Пари" начала
века, несколько красных фонарей в нишах, десяток столиков, освещенная
прожекторами эстрада - и вот уже подвал превратился в берлогу, где
немногочисленная местная богема может созерцать разгул эротических страстей.
значительно ниже "Мокамбо", но, вероятно, значительно интереснее его, если
судить по тому, что народу здесь полным-полно. Магнитофон, заменяющий
дорогостоящий и совершенно ненужный в этом подвале оркестр, с помощью
усилителей наполняет зал почти невыносимой поп-истерией. Избыток децибелов
контрастирует, однако, с нехваткой освещения, и я довольно долго блуждаю в
красном полумраке между столиками, пока не обнаруживаю интересующую меня
личность.
Затем снова смотрит в мою сторону и, видимо, узнает меня, потому что бледная