завтра, но мне некогда, я сейчас уезжаю. Короче, я оставляю Алжиру пакет и
забираю картины.
договорились...
полиэтиленовым мешком, который один из гостей вытащил из сумки, висевшей у
него на плече, и передал "менту". Тот небрежно бросил его на диван.
были одного размера - видимо, он использовал стандартные холсты.
Произведение Бояна оказалось несколько больше прочих, и его отставили в
сторонку. Один из мужчин посмотрел на Толиков шедевр и сказал:
мешающий видеть, но, кажется, даже поглощавший слова, с которыми к нему
обращались.
Алжировых работ, уже перевязанную бечевкой.
одна тысяча... Ну, впрочем, дальше не буду.
познакомились. Значит, твоя работа?
жестом обвел мастерскую.
пока. Жди Алжира.
и вытащил пачку купюр в банковской упаковке.
замер.
сумма была его собственная. Честно заработанная.
странные посетители, как посмеивался Андрей Петрович, поглядывая на
ошеломленного Бояна.
двадцать минут после того, как покупатели унесли свежеприобретенные
произведения авангардной живописи.
денег в руке. - А это у тебя откуда?
страшный Андрей Петрович - мент, но когда об этом сказал Алжир, ему стало
еще больше не по себе.
ты об этом особо не болтай. А то, знаешь... Я тебя пугать не собираюсь, но
если лишнее ляпнешь, мигом уедешь в места, как говорится, не столь
отдаленные. Это у них просто. А будешь молчать - общий бизнес делать будем.
Понял?
вот. - Он показал на полиэтиленовый мешок.
упаковок, быстро сосчитал общую сумму.
друг! Растут! Теперь по пять сотен мы ему хер что отдадим. Понял?
всякого Бурова будем работать. А если захочет в долю войти - пожалуйста,
только цены пойдут уже другие. Создадим группу. Сейчас фирму только группы
интересуют. Творческое объединение... "Звери", например. Как, нравится
название? Группа городских художников "Звери"! Звучит?
Толика. Он полностью ушел в себя, словно находился под действием сильного
наркотика.
поможет! На премьере фильма устроим шоу!.. Курехина привлечем, московских
людей... Круто будет, я отвечаю!..
покладая рук - писали картины, изготовляли (другого слова Боян подобрать не
мог) скульптуры из подручных материалов, в основном найденных на городских
помойках, - и в конце концов на них стали обращать внимание на родине.
Боян малевал очередные "шедевры", Алжир вовсю мотался по Европе, "окучивая",
по его собственному выражению, лучших галерейщиков, заводя нужные связи и
даже порой получая заказы, а под них, разумеется, - авансы.
лечебнице на набережной реки Пряжки, и в их военных билетах проставили
специальный код, обозначающий, что для обладателей этих документов служба в
вооруженных силах исключена. О "Пряжке" у Бояна остались неприятные
воспоминания. В отличие от Алжира, он старался не вспоминать о деталях
обследования своего психического состояния. Алжир же, напротив, веселился и
даже создал целую серию картин, бытописующих жизнь и нравы сумасшедших.
Впрочем, эти картины мало чем отличались от остальных его произведений.
добродушными и, по мнению Толика, совершенно невежественными. Разве
здравомыслящий человек станет платить тысячи долларов за ту мазню, которую
поставляла на европейский рынок группа "Звери"? Нет, конечно. А они, эти
респектабельные знакомые ушлого Алжира, платили и просили еще.
своих ленинградских друзей. Среди этих друзей было много действительно
настоящих художников, и работы их отличались от картин Алжира так же, как, к
примеру, Храм Спаса на Крови отличается от песочных куличей, наштампованных
ведерком пятилетнего бутуза.
монополию на переправку работ ленинградских художников за кордон. Эту
возможность предоставил им тот самый мент, который и купил первую картину
Толика. Андрей Петрович Буров трудился следователем в Василеостровском РУВД.
Что он делал на своей работе, Толик не знал, но догадывался, что Буров -
фрукт еще тот, человек даже не с двойным, а хорошо если с тройным дном.
уверен в себе, у него имелись крепкие связи в КГБ. Для Алжира и Толика он
был единственным, а главное, стопроцентно надежным и гарантирующим полную
безопасность посредником по отправке за границу различных произведений
искусства. Однажды, проанализировав все короткие деловые беседы с Буровым,
Толик заметил странную закономерность в работе могущественного следователя:
Андрей Петрович занимался только авангардом. Когда в мастерской уже
разбогатевшего Алжира друзья-художники заводили разговоры об антиквариате,
Буров делал такое лицо, что разговоры эти прекращались сами собой.
авангард". Этого добра у них с Алжиром только прибывало.
неограниченной кредитоспособностью западных любителей авангарда, Алжир повез
в этот вояж какую-то страшную ржавую железяку, найденную, как и многое из
того, что находилось в его мастерской, на одной из городских помоек. Мало
того, что повез жуткую железяку, но еще поспорил с Толиком, что "впарит" это
безобразие капиталистам как "объект индустриального авангарда". И, к
удивлению Толика, "впарил". За помоечную железку Алжир получил тысячу