Чтение 29–й страницы книги ~Пятая жертва~

сковородке.

Бесполезно. Эллы дома не было. Он выполз на улицу, сжимая "дипломат" в
руке. Рядом с остановкой он невольно убыстрил шаг, увидев знакомый
бандитский синий "Форд" около азербайджанской палатки с фруктами и тех же
двух мордоворотов. Тот, что поменьше, Крыс, шушукался с небритым хозяином
палатки и перекладывал себе в карман засаленные мятые купюры. Второй,
бычешеий, засунув руки в карманы, хмуро настороженно оглядывался по
сторонам.

Крыс положил деньги в карман. И кинул напарнику, как сплюнул:

- Пошли.

Но бычешеий, как назло, заметил Валдаева и танком пополз к нему.

- Э, братан, - прикрикнул он. - Ну что, не надумал?

- Чего не надумал? - Валдаев остановился и уставился куда-то в землю. Он
читал, что лесным гориллам нельзя смотреть в глаза - это вызывает у них
приступ ярости.

- Насчет хаты? Куда тебе две комнаты?

- Что? - непонимающе спросил Валдаев. Бычешеий протянул руку и дернул
журналиста за ворот куртки, отчего голова качнулась.

Валдаев с тоской огляделся, видя, как прохожие стыдливо отводят взгляды.
Никто не хотел ни с кем связываться. Люди вообще не хотели ничего видеть.
Это искусство жителя большого города - видеть только то, что тебя не
огорчит.

- Падла, - бычешеий злобно скривился, причмокнул и маленькими злыми
глазками уперся в Валдаева. - Падла ты, лысый. Сам говорил, что согласный...
Мы поработали.

- Вы о чем? Когда я вам что говорил?! - возмутился Валдаев.

- Ты что, забывчивый такой? - Бычешеий притянул Валдаева к себе поближе,
и тот ощутил исходящий из оскаленной пасти отвратный запах гнилых зубов и
перегара. - Башка дырявая, да? Так мы бошки не только пробиваем, но и
конопатим.

- Ладно, оставь, - сказал Крыс. - Номер квартиры знаем. Еще свидимся...

Бычешеий оттолкнул Валдаева, так что тот едва сумел устоять на ногах, и
направился к машине.

Валдаев разгладил на груди куртку. Ноги были ватные. Но после того, что
было ночью, он вдруг ощутил осоловелость и равнодушие. Ему неожиданно
представилось, что эти двое злодеев - вовсе не настоящие. И город этот
ненастоящий. Он состоит из грязных кубов гигантских игрушечных домов, в
которых живут умные заводные куклы. Они куда-то стремятся, что-то делают, в
них живет пружиной завод. Иногда они ломают друг друга, отрывая головы или
режа горла от уха до уха... А иногда они исчезают, оставив одежду, - просто
улетают на какие-то свои кукольные шабаши.

Валдаев прикусил губу, пытаясь вернуться к реальности Тут подошел
автобус, зашипел, затормозил, и куклы начали ломиться в него...

"Что-то совсем ты плох", - подумал про себя Валдаев.

Усилием воли он отогнал навязчивые идеи прочь, но знал, что теперь они
прилипли надолго.

"Мужчина на грани нервного срыва", - вспомнил он название какого-то
фильма. Хотя нет, фильм был - "Женщины на грани нервного срыва". Но это все
равно. Срыв, он и есть срыв...

- Выходите?

- Посторонись!

- Уступите место пожилой женщине!

- Ща, разбежалась, карга!

Эти звуки окружающего мира будто пробивались через ватную преграду и с
трудом долетали до Валдаева. Ему неожиданно захотелось что-то сделать, чтобы
расколотить толстое стекло, разбросать эту вату и прильнуть к окружающему
миру всем телом, почувствовать, что тот все-таки не игрушечный, а настоящий.
Но сделать он ничего не мог.

Автобус. Поезд метро. Выход с "Таганской".

Он вышел из метро. Но устремился не в сторону работы. а во дворы.
Поплутав, вышел к знакомой мутной забегаловке, где толпились окрестные
пьяницы. Взял стопку водки И опрокинул ее, ловя на себе жадные взгляды двоих
местных ханыг.

- Налил бы, мужик, - прогнусил один, пододвигаясь к Валдаеву.

- С чего это? - спросил тот. Водка горячо прокатилась по жилам. И это
красномордое пресмыкающееся вдруг показалось ему забавным.

- Тут закон такой, - обидчиво, но с угрозой прогнусил красномордик. -
Надо уважать тех, кто тут прописан.

- Это вы двое прописаны?

- Ага, - кивнул красномордый.

- Ладно, - Валдаев вытащил из кармана две десятирублевые купюры и
протянул алкашу.

Тот сразу повеселел. По его физиономии нетрудно было догадаться, что он
не слишком надеялся на успех и на самом деле "прописанных" здесь не слишком
уважали.

- Ай спасибо, мужик, - он потянулся пожать дающую руку, но Валдаев с
отвращением отпрянул.

- Без нежностей, - произнес он.

- Ну, спасибо, мужик, - повторил алкаш, притом вполне искренне. - Если
нужно кому накостылять - ты скажи. Мы с Батоном день и ночь тута. Недорого
возьмем.

- Подумаем, - кивнул Валдаев.

Красномордый отчалил.

Валдаев прикупил еще стопку и опрокинул ее. Эйфории и расслабленности не
пришло. Наоборот, темная тоска сжала его еще сильнее своими удавьими
кольцами. Зато ночные воспоминания немного потускнели и отдалились. Они
стали восприниматься как виденный ночью по телевизору мистический триллер.

Пока он дошел до редакции, умудрился протрезветь полностью.

Он зашел в кабинет секретариата. Ответсек в одиночестве скучающе
посасывал из металлической банки джин с тоником.

- Ты же пить бросил, сам сказал, - упрекнул Валдаев.

- Именно, - кивнул ответственный секретарь. - Вот и приходится пить эту
дрянь... На, - он протянул материал.

- Да, шеф напрягся, - сказал Валдаев, глядя, как по границам прогулялся
главредовский тонкий синий фломастер. Он посеял разрушения, как торнадо во
Флориде.

- Сомин буйствует, - сказал ответсек.

- Почему?

- Не знаю. С утра был мрачный, злой и глотал таблетки.

- Чего случилось? - без интереса спросил Валдаев.

- По-моему, злой На тебя.

- На меня?

- Ага. Проговорился в сердцах - что-то вроде Валдаев допрыгался. Так
просто ему не пройдет.

- С чего это? - Валдаев прикинул, что по работе не делал никаких
проколов. И уж допрыгаться никак не мог.

- Не знаю. Лучше тебе на глаза ему не попадаться.

- Сейчас исчезаю. Только статью подправлю.

Валдаев прошел в корреспондентскую комнату. Открыл ключом дверь. На столе
стоял еще теплый чайник - значит, недавно здесь был кто-то из коллег.

В "дипломате" лежала дискета с авторским вариантом статьи о заговорах
смерти, дистанционно насылаемых на "заказанных" жертв московскими
шаманами-киллерами из секты Буду. Статья являлась на девяносто процентов
плодом его фантазии. Он вывел файл на экран. Просмотрел на бумаге
безграмотные поправки главного редактора и принялся вносить в текст
изменения. Немножко подскоблил материал в русле, угодном его начальственному
превосходительству, распечатал на принтере.

Потом прикрыл глаза. Просидел несколько минут. Мысли его улетели далеко.
И задолбила клювом дятла мысль:

"Что-то надо делать... Элла, Элла, куда же ты делась?"

Он пододвинул к себе телефонный аппарат. Настучал номер Эллы. И минуты
две ждал, что кто-то откликнется. Потом еще раз набрал номер. На этот раз он
ждал минут пять. Естественно, без всякого толка.

Он открыл записную книжку. Нашел стиснутую между страницами визитную
карточку. Набрал один телефон и нее, обозначенный как "раб.", что означало
рабочий. Там никто не ответил. Тогда он набрал домашний телефон. На седьмом
звонке трубку подняли.

- Ротшаль у аппарата, - по-старомодному выразился профессор.

- Здравствуйте, Ким Севастьянович. Это Валдаев.

- Приятно слышать вас, Валерий.

- Ким Севастьянович... - Валдаев замолчал, не в силах закончить.

- Ну, я слушаю. У вас продолжение тех неприятностей, о которых вы
рассказывали мне?

- Нет. Тут все в порядке... У вас Элла не появлялась?

- Нет, - даже по телефонным проводам прошла волна тревоги Ротшаля. - У
вас взволнованный голос.

- Она была у меня. И ночью куда-то сорвалась.

- Вы поссорились?

- Нет. Ничего такого.

- Просто взяла и ушла?

- Да.

- Это странно. Очень странно.

- Вот именно!

- Странно и то, что Элла должна была утром появиться у меня или
позвонить. У нас с ней сегодня достаточно важное дело. Она обязательно
должна была выйти со мной на связь.

- Так где же она?!

- Я попытаюсь ее найти... Обычно она не бывает так беспечна. Так что вы
взволновали меня, молодой человек. И сильно озадачили.

- Но...