"Коготь черта".
ядерных зарядов, которые значительно позже с легкой руки болтливого
российского генерала получили название "ядерные чемоданчики".
от троп цивилизации место. Ограничили до предела круг лиц, допущенных в
зону. Затем проходчики специального горнопроходческого отряда пробили в
скальной стенке каньона штольню, от которой в глубинах массива под прямыми
углами проложили два штрека. В одном из них в специальной камере поместили
устройство портативного ядерного заряда. Во втором штреке расположили
контрольно-измерительные приборы. Им предстояло зафиксировать поведение
боевого заряда от момента взрыва до разрушения всех устройств, фиксировавших
физические процессы в ядерном заряде. Потом штольню забутили и заделали
прочной железобетонной пробкой. К испытаниям все было готово, оставалось
только получить команду из Москвы. Но ее не последовало.
болезненном приступе горячки "нового мышления" пообещал миру навсегда
покончить с ядерными испытаниями. Мгновенно из Москвы во все точки, где
готовились эксперименты, полетели грозные команды - проведение взрывов
прекратить.
глубине скал Ульген-Сая.
отдела министерства, за испытания не отвечал и то, что произошло, его не
касалось. И вот теперь проблема грозила упасть на него всей своей тяжестью,
и еще неизвестно, чем могла кончиться министерская карьера, если не принять
срочных и действенных мер. Но каких? Казахстан - суверенное государство и
подступаться к проблеме без совета с министром иностранных дел значило
опасно себя подставлять.
смягчать степень своей вины, а порой вообще перекладывать тяжесть решений на
других. Надо только доложить президенту о том, что может случиться...
тех, кто приносит ему плохие вести. Раньше за них гонцам рубили головы,
теперь кара бывает другой, но избежать ее порой все равно нельзя.
сорваться: хотелось, чтобы хоть кто-то прочувствовал его тяжелое положение.
неожиданно перешел на "ты". Голос его стал нервным, занудливым. - Вот скажи,
что мне теперь делать? Ты с себя груз сбросил, патриот херов. Видите ли, он
честен и чист, а вы теперь расхлебывайте сами. Так?
непосредственными, не терпел никогда. Ко всему министр не кутакбаши
туркменских песков, и он ему присяги верности не приносил. Права говорить
так с посторонним человеком у министра не было, а позволять ему продолжать
разговор в том же духе означало такое право дать. Андрей встал. Свирепо
воткнул окурок сигареты в хрустальную пепельницу и оттолкнул ее от себя.
Оперся руками о стол.
положению. И не потому, что об этом стало известно от меня. Кашу заваривали
здесь, в этом доме, в этом кабинете. Разве не так? И хером погонять будут не
меня. И потом даже министр к незнакомому человеку должен обращаться на "вы".
готов. Он давно привык обращаться к своим сотрудникам на "ты", а тем перейти
на ту же ступень общения не позволяло ни воспитание, ни служебное положение.
Ульген-Сай растрясут, достанут оттуда портфельчик и рванут его где-нибудь в
Европе или, скорее, в Израиле. Может такое случиться? - Андрей не стал ждать
ответа. - Может, и еще как. Тогда с кого будет спрос? С тебя, господин
коллега. И спрашивать будут именно дяди из ФСБ и прокуратуры. "Доложите нам,
гражданин бывший министр, как такое могло случиться?"
знаешь ты. Гражданин Назаров пришел ко мне в уверенности, что министр - пуп
земли. Махнет рукой, и все вокруг забегают, проблемы начнут решаться сами
собой. Так?
руки за спину.
подниму глаза, то видел бы не больше, чем мне дозволено. Вот, - Аркатов
показал на два телефонных аппарата, стоявших на отдельной тумбочке возле его
письменного стола. - Это трубка премьера, а это - президента. Услышу звонок,
знаю сразу, кто говорит. Но если мне припечет задницу и я сниму трубку, то
ответит не сам, а помощник. Сам трубку не берет. Не царское это дело.
начальство тревожить не позволено.
взвалит? На хрен ему эта собачья радость! Много ты знаешь дураков, которые
готовы расхлебывать чужие проблемы?
удобно подстраховался. Короче, расхлебывать должен Аркатов.
телевизионные игры идти играть. Вопрос - ответ, и деньги в сумку.
президента. А уж он потом сам решит, кому и в каком объеме нужно знать
подробности. Ладно, кончили, я звоню.
спецтелефона. Впрочем, среди множества аппаратов правительственной связи
нельзя было назвать ни одного, который не был бы спецтелефоном. Но этот со
своим особым голосом и, как заверяли специалисты, с абсолютной защищенностью
от любого подслушивания, предназначался для связи с президентом только
строго ограниченного круга лиц, да и те пользовались им только в особых
случаях.
подает ее для целования, дежурный секретарь президента снял трубку мягкого
салатного цвета.
было одной фамилии - секретарей президента знали все члены правительства, -
но инструкция требовала именно такого ответа, и нарвись секретарь на
начальственный контроль, он мог бы заработать нелестное и ненужное ему
внушение.
поговорить с президентом.
Тот, как руководитель одного из стратегических государственных ведомств, был
включен в список абонентов спецтелефона под десятым номером и за долгое
время почти не пользовался своей привилегией. - К сожалению, в данный момент
это вряд ли возможно. Президент беседует с представителем Международного
валютного фонда. Там же премьер и министр финансов. После беседы у него
встреча с председателем Центробанка.
подождать. Дело чрезвычайное, и президент должен меня принять. Надеюсь, вы
понимаете.
искренне опасается ломать расписание президента, всеми силами стараясь этого
избежать. - Может быть, я могу доложить президенту ваш вопрос? Это займет
несколько минут. Потом он сам назначит вам встречу.
Васильевича, сделайте все, чтобы он меня принял. И предупредите службу
охраны, что я к президенту.
сказать: "Теперь видишь, как такое бывает?" Но сказал другое:
мой счет. Дайте возможность отдохнуть. Надеюсь, меня надолго не задержат.
зазвонил радиотелефон. Говорил президент.
определить настроение звонившего, но Аркатову показалось, что президент
слегка раздражен, хотя понимает, что по пустякам такой вышколенный
государственный деятель, как Аркатов, беспокоить его не станет. - Что у вас?
Аркатов академик и лучше всего выказать ему свое отношение в форме особой
вежливости.