Чтение 29–й страницы книги ~Гибель Богов~

Фроди и Гудмунду пришлось податься назад, на самую верхнюю ступеньку - поневоле отступил и Хаген. Он продолжал обмениваться ударами с предводителем, однако не мог отыскать ни малейшей возможности для атаки. Впервые за долгие годы тан встретил равного противника из числа людей - или, по крайней мере, считавших себя людьми.

Потом Хаген уступил еще одну ступень. За ней - следующую и по-прежнему не чувствовал в противнике никакой магии. Он попытался сам пустить в ход чародейство - но привычного ему источника магических сил, к полному его изумлению, уже не существовало - никакой волшбы в пределах Хьёрварда! Словно все до единого колдуны решили уйти на покой...

Спины Фроди и Гудмунда уперлись в дверь башни. Нельзя сказать, чтобы они впустую месили воздух своим оружием, но враги потеряли лишь пятерых - вдобавок пристрелявшийся лучник сумел ранить обоих товарищей Хагена. Ранил неопасно и нетяжело, но все же подколь-чужные рубахи воинов медленно, но верно пропитывались кровью.

Хаген защищался с мужеством отчаяния. Он начинал уставать, ему требовалось все его мастерство, чтобы отражать гибельные для любого менее искусного мечника удары. Он вновь попытался выиграть хоть немного времени, начав переговоры:

- Эй, ты знаешь, что наш Мир сжирает Неназываемый? Что, если ты убьешь меня, через несколько дней сгинешь и сам - вместе со всем Хьёрвардом?

Молчание. Тан лишь даром потратил силы, выкраивая их и дыхание для того, чтобы выкрикнуть в лицо противнику эти слова.

За спиной сдавленно вскрикнул Фроди - копье задело ногу пониже колена, пропав в самый край поножей.

"Нам не выстоять здесь, - мелькнула мысль в сознании Хагена. - Надо открыть дверь и отступать дальше".

Дверь была открыта; с трудом избежав вражеских мечей и копий, трое последних защитников острова отступили внутрь башни. На всем огромном крепостном дворе сражались лишь они и три с небольшим десятка их противников. Все остальные воины и с той, и с другой стороны уже успокоились вечным сном.

Схватка продолжалась. В узком коридоре нападавшие мешали друг другу, Фроди и Гудмунду стало легче, и они сразили одного за другим пятерых своих противников. Врагов осталось около тридцати.

Коридор вывел их в просторный холл перед поднимающейся в верхние покои широкой винтовой лестницей. Здесь им задержаться не удалось - их тотчас стали брать в кольцо; пришлось поспешно отступить к лестнице.

Против них осталось восемнадцать врагов.

Хаген и его противник, так и не произнесший ни слова в ответ на все обращения к нему, продолжали состязаться в крепости клинков и силе рук. Ни один не уступал другому - и Хаген со злой радостью заметил признаки усталости и у вражеского предводителя. Теперь тан мог выкраивать секунды для того, чтобы помочь выбивающимся из сил Фроди и Гудмунду, - и все чаще и чаще тела, пронзенные насквозь Голубым Мечом, скатывались вниз по ступенькам, нелепо колотя по камню мотающимися руками.

Они бились уже с десятью врагами, когда лестница кончилась. Остался лишь короткий коридор к заклина-тельному покою Учителя. И тут Хаген встал намертво. Глаза его заливал едкий пот, воздух с шипением прорывался сквозь стиснутые зубы, руки казались налитыми расплавленным свинцом, однако он продолжал драться. Устал и его главный противник, но все попытки Хагена контратаковать окончились ничем - удары тана легко парировались. Оставив в покое предводителя и лишь отбивая его выпады, Хаген стал нападать на остальных воинов, что противостояли им. Через несколько минут число их уменьшилось до пяти.

В сердце тана вновь ожила надежда на то, что они все-таки сумеют отстоять Талисман Учителя. Хотя и Фроди, и Гудмунд уже изнемогали, раненные по несколько раз, в покрытых кровью доспехах, они едва-едва отмахивались от нападавших - тан все же надеялся. Ему удалось сразить еще одного воина из числа их врагов - и тут меч другого проскользнул сквозь защиту Гудмунда и с размаху опустился на шлем дружинника, уже и без того надрубленный в нескольких местах. Один из лучших бойцов Хагена без единого стона повалился на пол. Фроди с яростным криком вскинул дубину и одним ударом вдребезги

разнес голову убийцы его друга, череп лопнул, словно перезрелая дыня, врага не спас даже шлем, однако великан в гневе открылся, и в тот же миг меч еще одного из оставшихся в живых хьёрвардцев погрузился ему в бок, пробив добротную кольчугу работы гномов. Фроди пошатнулся, левой рукой пытаясь зажать рану. Ранивший его воин шагнул вперед, чтобы добить, - и тут его встретил Голубой Меч. Голова в нелепом шлеме отлетела в сторону, тело мешком рухнуло под ноги предводителю.

Хаген остался один против троих. "Ну, держись, Ученик Мага, похоже, это твой последний бой. Ильвинг! Что же с тобой будет?!"

И тут Фроди, сидевший у стены, ухватившись за пронзенный бок, внезапно со стоном поднялся. Руки великана вновь стиснули дубину и прежде, чем два меча одновременно ударили его в грудь, размозжили головы обоим противникам. Три тела рухнули друг на друга.

И тогда предводитель медленно снял шлем.

- Бран! - вырвалось у Хагена. - Бран Сухая Рука!

- А ты даже и не заметил, что твой противник дерется одной правой? - последовал ответ.

Они стояли друг против друга. Ноги скользили на мокрых от крови камнях, руки сжимали мечи. Клинок Брана был опущен, он висел на ременной петле, вокруг запястья Сухой Руки, а пальцами он держал шлем.

- Ну, продолжим, - спокойно произнес Бран. Он поднял шлем, собираясь надеть его на голову, - и в тот же миг Хаген внезапно атаковал. Это была бесчестная атака. Хаген отлично знал, что после такого удара он прослыл бы отверженным среди прочих танов и ярлов, весьма кичившихся соблюдением всех многочисленных правил "честного" поединка один на один. Но теперь Ученик Хедина думал только о том, чтобы отстоять остров, судьба которого теперь осталась всецело в его руках. Его удар был отбит.

- Я ведь предупреждал тебя, - безмятежным голосом произнес Бран. - Пока не запылают селения людей - я не враг тебе. Они запылали. Готов ли ты к смерти?

Бессмысленно было объяснять что-либо стоявшему перед Хагеном человеку - впрочем, человеку ли? Если он из Мира Источника, он мог оказаться кем угодно. Он решил покончить с Хагеном и почти добился этого. Вой

ка Хединсея больше не существовало. И Брану остался один шаг до Талисмана Хедина.

Если только он сумеет одолеть его, Хагена. За спиной Брана раздались торопливые шаги. Кто-то поспешно взбирался по винтовой лестнице, и оба противника замерли. К кому-то из них шла подмога - но вот к кому?

Бран первый оправился от невольной осторожности. То ли не сомневался в том, что за спиной свои, то ли рассчитывал быстро покончить с обессиленным после долгого боя Хагеном. Его клинок - самый обычный, без всяких изысков и украшений - косо рухнул на едва успевший подняться меч хединсейского тана.

Шаги быстро приближались - и теперь уже стало ясно, что идет не один человек. Через несколько секунд Хаген заметил три фигуры в конце коридора - невысокие, стройные, с изогнутыми мечами в руках, в темной облегающей одежде. В руках шедшей впереди фигуры Хаген увидел простую полукруглую Чашу.

Ошибиться было невозможно - Ученицы Сигрлинн добрались-таки до крепости, где содержалась их наставница, но к стремлению освободить ее чья-та злая воля прибавила и нечто иное, тан мог лишь догадываться, что именно, но это мог оказаться и приказ сжечь тут все на корню. Огненосная Чаша вызывала у Хагена самые черные воспоминания.

Бран Сухая Рука не выказал никакого удивления при виде неожиданных гостей. Он лишь мельком взглянул на них и вновь оборотился к Хагену, молчаливо предлагая продолжить поединок. Трое Ночных Всадниц тоже не удостоили его вниманием - попросту обогнули, словно каменную колонну, и с двух сторон двинулись на Хагена, поднимая изогнутые клинки. Третья ведьма, с Огненной Чашей, осталась чуть позади, но тан отлично понимал, что может значить этот нехитрый маневр. Один раз эта Чаша уже распалась надвое под ударом его меча, но, очевидно, чары оказались сильнее.

Зажженное Учеником Хедина небольшое рукотворное солнце все еще освещало остров; в его лучах Хаген разглядел выражение глаз у всех трех ведьм - там была написана его смерть. Бран по-прежнему ничего не предпринимал в ответ на появление Ночных Всадниц - стоял себе, выставив вперед свой немудреный меч, и не двигался, лишь ухмылялся, глядя на тана.

- Остановитесь, безумные! - внезапно раздался в коридоре отчаянный выкрик Сигрлинн. Волшебница что есть духу взбежала по ступеням, буквально ворвавшись в короткий переход. - Остановитесь! Если вы убьете его и разрушите Талисман Хедина, всех нас ждет быстрая гибель!

Однако наложенное на ее Учениц заклинание, похоже, превосходило слабые сейчас силы волшебницы. Ночные Всадницы никак не отозвались на ее горячую тираду, даже не повернули голов. В их глазах, устремленных на хединсейского тана, появился безумный блеск.

Сигрлинн на миг замерла, словно прислушиваясь к чему-то; Хаген мог догадаться, что она пытается разобраться в чарах, что опутывали ее Учениц. Волшебница замерла на несколько секунд, а затем отшатнулась, словно в испуге, с губ ее сорвался изумленно-гневный возглас: "Мерлин!.." Что ж, похоже, Верховный Маг не брезговал ничем. Этот вскрик, похоже, заставил одну из Ночных Всадниц обратить внимание на Сигрлинн. Изогнутый клинок взмыл вверх, занесенный для удара. Хаген не мог помочь своей невольной союзнице - меч Брана с шипением рассек воздух, тану пришлось отбиваться.

Сигрлинн не растерялась - стремительно летящий клинок поймали ее ладони, сталь оказалась зажата между ними. Короткое движение гибкого тела волшебницы - и ее самонадеянная Ученица покатилась по полу, обезоруженная.

Однако прежде чем Хаген успел, отразив очередной выпад Сухой Руки, порадоваться за Сигрлинн, в дело вступила третья ведьма - с Огненной Чашей в руках.

Струя жидкого огня окатила Сигрлинн с головы до пят;

одеяние волшебницы тотчас вспыхнуло, и живой факел с диким криком, страшнее которого Хагену ничего не приходилось слышать, метнулся из стороны в сторону, с размаху ударяясь о каменные стены, и замер, скорчившись, подле самой лестницы черной обугленной головней, в которой не осталось никаких различимых черт.

Отброшенная ведьма также не подавала признаков жизни; а Хагену ужасная гибель волшебницы странным образом придала сил. Он сумел отбить в сторону клинок Брана, проскользнул под ним и дотянулся острием Голубого Меча до горла третьей ведьмы. Брызнула кровь, глаза с вертикальным зрачком остекленели, не успев даже закрыться.

У тана вновь осталось только двое противников.

Меч Брана едва не вышиб оружие из руки Хагена, в прорези шлема Сухой Руки впервые появился пламень разгорающейся ярости; однако гнев - плохой союзник в рукопашной, и Хагену вторично удалось поднырнуть под клинок его противника, оказавшись у того почти что за спиной - он пошел на этот отчаянный рывок оттого, что ведьма с Огненосной Чашей уже повернулась в его сторону и у тана не оставалось сомнений в ее намерениях.

Несмотря на всю его ловкость, его довольно сильно опалило; Хагена вновь спасли считанные доли дюйма. И в свой удар, направленный в голову ведьме, он вложил все, что у него еще оставалась.

Даже звериные ловкость и проворство не спасли Ночную Всадницу. Меч Хагена рассек ей грудь; тан поспешно вытащил оружие, крутнулся на месте, поворачиваясь к Сухой Руке... однако отбить удар Брана уже не смог.

Хагена отбросило на несколько шагов, кольчуга на фуди лопнула, как и прикрывавший горло хауберк. В глазах тана взвихрились багровые искры - однако боли в первый момент он не почувствовал, просто стало вдруг очень трудно дышать, по телу потекло что-то теплое и липкое..-

И все же он не выпустил из рук меча. Чей-то холодный голос четко произнес, обращаясь к нему: "Ты ранен, и ранен смертельно. Больше защищаться нет смысла".

И тан последовал этому совету. В кровавом тумане он видел лишь Брана, так и не разгаданную им загадку: кто он, откуда, зачем все-таки решил штурмовать Хединсей, в чем секрет его удивительного колдовства и почему над ним все же не властен Яргохор, - и, не давая тому перевести дух после столь удачной атаки, сам рванулся вперед.

Предчувствие скорой смерти, казалось, придало тану сверхчеловеческие силы; под его ударом меч Брана сломался, словно тростинка, и Хаген страшным прямым выпадом пробил доспех своего врага. Голубой Меч по самую рукоять погрузился в широкую грудь недавнего спутника и проводника, человека, спасшего его в пещере Нифльхе-ля...

Умирая, Бран захрипел; изо рта его выплеснулась кровь;

он выпустил меч, согнувшись пополам. Хаген, шатаясь, стоял перед ним - и сознание конечной победы вытеснило из сознания Ученика Хедина даже предсмертный ужас. Он ничего не боялся. Будь что будет, он победил!

Боль все-таки прорвалась к его чувствам, и вместе с ней вспыхнула обжигающая радость: "Если болит - значит, еще жив! Еще могу побороться с костлявой!.. Дождаться Учителя... остановить сперва кровь..."

И тут, словно подслушав торжествующие мысли Хаге-на, Бран внезапно резко распрямился. Его правая рука бессильно свисала, но зато в левой Хаген успел заметить блеск ножа. Сухая рука неожиданно пришла в действие, изо всех сил метнув оружие нелепым движением.

И подарок Старого Хрофта, врученный Брану самим Хагеном, вонзился в открытое горло хединсейского тана. Враги рухнули друг на друга.

Когда рыдающая Ильвинг добралась до них, оба были уже мертвы.

ГЛАВА Х

Это было безумие. Казалось, мы уже целую вечность сражаемся здесь, среди красот, не описуемых на языке Смертных. Точно заведенные, мы отражали атаку за атакой наших неуязвимых противников. Гранитные змеи Яэта не поддавались даже божественным мечам - этих тварей отбрасывало, и только. В один из моментов, когда на нас навалились с особенной силой, я не успел отразить один из выпадов Исторгающего Жезла, тело мое против моей воли дернулось в сторону, и Крылатый Гигант оказался прямо перед Хрофтом. Отбить эту атаку не смог даже Отец Дружин; и зеленоватый Жезл с размаха ударил в широкую фудь Древнего Бога. Я окаменел, забыв даже о кипящей вокруг меня схватке, ожидая страшного конца Владыки Асгарда; однако Жезл сломался о тот самый нелепый нагрудник из чешуи Ледяной Змеи, над которым я про себя посмеивался... Крылатый Гигант остолбенел, и, воспользовавшись этим. Старый Хрофт тотчас проткнул его насквозь.

И все же пока мы одерживали верх - потому что Молодым Богам так и не удалось остановить нас, - мы шаг за шагом приближались к Источнику Урд.

Угол грандиозного дворца на короткое время скрыл нас от хозяев Обетованного, однако они последовали за нами. Честно признаться, я по-прежнему не понимал их. Если они решили бежать, как предполагал Ракот, - зачем все представление с приговором и прочим? Быть может, нам просто очень не повезло, и появись мы несколькими минутами позже, то застали бы пустое Упорядоченное и без помех исполнили бы все задуманное? Или...

Меня вдруг осенило. А что, если исход Богов и был возможен лишь через этот Источник и, уходя, они захлопнули бы за собой дверь, иными словами, уничтожили бы сам Урд? Вопросы эти оставались без ответов, но я понимал, что рисковать мы не могли. Невозможно даже представить, что случилось бы, вломись мы в опустевшее Обетованное и найди там заваленный камнями Источник!

Одна часть моего сознания напряженно обдумывала все это, в то время как другая рассчитывала удары и отражения в продолжающейся игре мечей.

- Хедин, а что мы станем делать у Источника? - чуть задыхаясь, прокричал мне Старый Хрофт.

- Там видно будет! - крикнул я в ответ, понимая, что слова мои, мягко говоря, не отличались наличием в них ценных мыслей. Но что было делать, я действительно не знал этого - как не знал и того, где находится этот самый распроклятый Источник, - и в то же время бездумно пробивался куда-то, причем пребывал в полном и несокрушимом убеждении, что мы направляемся куда надо. Чья-то воля вела нас - а быть может, просто мои обострившиеся чувства...

Мельтешение Крылатых Гигантов и Змей Яэта продолжалось. Мы не успели сразить никого из них - пронзенные Стражи Обетованного спустя минуту-другую вновь вступали в бой.

Источник Урд показался совершенно неожиданно - Ракот споткнулся о низкий каменный бордюр.

- Смотрика, совсем как Источник Мимира, - удивился Хрофт, в очередной раз отбрасывая Змею Яэта.

И тут разом все кончилось. Наседавшие твари откатились, Стражи Обетованного взмыли вверх, Змеи отползли подальше - а к нам вышли семеро Богов. Точнее, шестеро - потому что Ялини шла позади всех и, похоже, вовсе не стремилась поравняться с грозными сородичами.

- Ну, что ты медлишь?! - зашипел мне Ракот. - Вот же он, твой Источник!

- А ты набрал силу, дерзкий Маг! - услыхал я голос Ямбрена, от мощи которого задрожало все вокруг. - Наши слуги уже не могут с тобой справиться! Что ж, придется браться за дело их хозяевам!

- Владыка Ямерт, - ответил я, борясь с невольной дрожью. - Каждый миг Неназываемый поглощает все новые и новые жизни ваших подданных. Вы не останавливаете его - почему?..

Вместо ответа Хозяин Солнечного Света вытянул вперед правую руку - и подобно тому, как из ладоней Яэта появились гранитные змеи, в воздухе перед вытянутыми пальцами появился короткий сияющий клинок без рукояти, сотканный из солнечных лучей.

Воздух вокруг нас вспыхнул, страшный жар охватил меня, глаза залило яростное свечение... Я чувствовал, как все существо мое начинает распадаться, как рвутся связи человеческого и колдовского в моем существе, - связи, столь долго казавшиеся несокрушимыми... наверное, я кричал от этой боли, а она все усиливалась, я уже ничего не видел и не сознавал.

И, наверное, тут бы и настал конец нашей войне с Богами, если бы чья-то сила не заставила меня шагнуть вперед. Как будто чей-то голос нашептывал мне в ухо некие слова, однако я не мог разобрать их. Выставив перед собой Меч Богов, с таким трудом добытый моим Учеником из Мира Источника, я слепо бежал прямо на Ямерта. Я почувствовал запах паленого и понял, что это начала обугливаться моя собственная кожа, и лишь большим усилием заставил вторую часть моего сознания, магическую часть его, взять на себя повелевание этим слабым человеческим телом. У меня в запасе оставались считанные секунды, однако я ощущал справа от себя рванувшегося вместе со мной Ракота, а слева Отца Дружин.

Несмотря на льющийся на нас поток огня, три меча ударили одновременно.

Однако Ямерт, к полному нашему удивлению, не сделал ни малейшей попытки защититься от моего и Хрофто-ва клинков. Мощная длань Бога отбила в сторону Черный Меч Ракота; наши же мечи. Мечи Богов, на которые мы возлагали такие надежды, беспрепятственно погрузились в тело Владыки Солнечного Света.

И он расхохотался. Как будто мы совершили нечто, чего он давно и безуспешно от нас добивался.

И в голове моей тотчас вспыхнули сомнения и колебания Хрофта на Горе-с-Мечами; не покидавшее Хагена ощущение, что они с Отцом Дружин делают что-то не то... Они предчувствовали, они подозревали неладное!

Мечи Молодых Богов не могли причинить вреда своим создателям. И более того, пришли в действие те силы, что охраняли эти Мечи. Я мог лишь смутно догадываться, что вонзившиеся в Ямерта клинки вызывали приток к нему новых сил, правда, непонятно было, откуда они брались и отчего он не мог воспользоваться ими сразу. Всем своим магическим существом я ощущал, как водопады, потоки колдовских энергий отдают свою мощь хозяину Обетованного.

- А теперь я обращу вас в пыль! - загремел его голос, такой, что я даже выпустил рукоять Меча, все еще вонзенного в широкую, бронзовую от загара грудь Молодого Бога. Однако я был благодарен этому удару еще и за то, что Ямерт, занятый поглощением новых сил, остановил поток льющегося на нас уничтожительного пламени.

Откуда-то сверху раздался резкий свист, безжалостно резавший слух. Я успел поднять глаза - и отшатнулся назад; прямо передо мной в зелень поляны врезалась ослепительно белая игла, точь-в-точь такая же, что увенчивала вершину Горы-с-Мечами. Несколькими бы пальцами ближе, и... потому что я ощущал злое чародейство, что напитало этот на вид незамысловатый кусок льда.

Подобно Диску Ямерта, страшный снаряд сам выдрался на поверхность земли, недвусмысленно поворачиваясь к нам острием. Ракот с мужеством отчаяния рубанул по игле своими Черным Мечом - клинок яростно зазвенел, однако напрягшаяся воля Владыки Солнечного Света легко отшвырнула прочь могучее оружие Тьмы. И эту силу Богу Солнца мы вручили сами! Было от чего прийти в отчаяние...

В этой ледяной игле заключалась наша гибель; мы не могли противостоять ей. Мое воображение тотчас же в деталях изобразило мне картину, как исполинское острие проникает мне в грудь, сокрушая и человеческое, и магическое жизненные начала; как отправляется к ужасным мукам посмертия моя нагая душа и что будет ждать моего Ученика... Он ведь тоже предвидел эту опасность, не желая брать проклятые Мечи...

Оставалась последняя возможность. Она могла стоить жизни и смерти всем нам, но выбора не оставалось. Мы могли ускорить гибель всего Упорядоченного, и без того подгрызаемого с другой стороны Неназываемым. Я имел в виду Драконов Времени.

Тянулись очень долгие мгновения, пока я, закрыв свое сознание тем щитом, что подсмотрел у колдунов-людей, творил самое мощное в моей жизни Заклятье. Многое было вплетено в него; обитатели Великой Реки получали свободу, а я указывал им путь и цель, к которой они могли приложить свои силы, столь долго остававшиеся в бездействии. Точно наяву, видел я громадную призрачную Реку, чьи воды несут и омывают все Сущее, видел ее исполинских, но неописуемо гибких и грациозных обитателей... И на сей раз никто не сдерживал их страшные клыки и когти, как в тот достопамятный день много лет назад, в день, когда рождался мой Ученик...

Похоже было, что мне удалось удивить самого Ямерта. Хозяин Солнечного Света даже остановил свою руку, вытаскивавшую из его груди один из вонзенных в нее Мечей. Он взглянул вверх.

И в самом деле, на это стоило посмотреть! Безмятежная синева небес Обетованного исчезла, словно сдунутая сильнейшим ветром. Открылась темно-серая бездна - и на ее фоне плыли мягкие извивы сотен и сотен стремительных тел Драконов Времени. Пасти их были открыты, по ждущим добычи клыкам пробегали алые отсветы... Их не остановили магические барьеры вокруг Цитадели Богов, они ворвались внутрь - и сейчас завязали бой с Крылатыми Гигантами, брошенными на убой Молодыми Богами, в безнадежную атаку навстречу врагу, чья мощь превышала даже силы соединенных темных ратей Восставшего Мага в пору его могущества...

Похоже, Ямерт, Яэт, Ямбрен и остальные напрочь за были о нас. Белая Игла бессильно замерла подле Ракота, и Падший Маг, оправившись от потрясения, вновь поднимал Черный Меч, с явным намерением подкрасться к Богу Солнечного Света. Попытался закончить затянувшуюся историю Яэт, но посланное им заклятье стало легкой добычей одного из Драконов.

Воды Реки Времени ускоряли свой и без того быстрый бег. Теряли смысл самые сокровенные заклятья, составленные в расчете на совсем иной их ход. Лишь одно могло сработать сейчас - мое второе заклятье, правда, нигде и никогда не испытанное, - заклятье, что обязано было остановить вторжение порождений Всемогущего Времени.

Правда, и Молодые Боги постарались это сделать. Они очень быстро разобрались в происходящем, надо отдать им должное.

Небо заполнило сверкание многоцветных огнистых радуг. Молчаливый Яэт стоял со вскинутой рукой, направленной в зенит, - и Драконы Времени в недоумении отшатывались от вызванных его волей, непонятных для меня радуг. Ракот бросился вперед с поднятым Черным Мечом, мы с Хрофтом подхватили на руки Белую Иглу. И все трое бегом кинулись прямо на тесную кучку молодых Богов.

Мы набросились на Ямерта все вместе, пока он был занят схваткой в небесах Обетованного. Я постарался прибавить к Магии Белой Иглы и что-то из своих старых запасов, но без всякой уверенности, что мое волшебство сработает в условиях сходящего с ума Времени.

Ятана вскрикнула, предупреждая солнечного Бога, - однако тот и так оказался слишком быстр для нас. Клинок Ракота лишь слегка оцарапал блестящую кожу левого пре-плечья, и, хотя наша игла и опрокинула его навзничь ударом в грудь, вряд ли все это кончилось бы благополучно для нас, если бы не Драконы Времени. Они словно чувствовали, за кого должны сражаться на этом поле, и дружно атаковали всех семерых Молодых Богов, не трогая, однако, кроткую Ялини, по-прежнему не принимавшую никакого участия в происходящем.

Все смешалось перед священным Источником. Ракот занес уже над поверженным Ямертом свой меч, как сам оказался опрокинут навзничь, гранитная змея Яэта обвилась вокруг его туловища; нам с Хрофтом пришлось спасать Восставшего, бросив при этом наш удивительный таран ей на голову. Как ни странно, но это подействовало, Ракот сумел подняться на ноги. Только он один среди нас еще оставался при мече. Мы своих лишились, однако и сам Ямерт пока не пустил их в ход. Остальные Боги были заняты борьбой с Драконами.

И все-таки верх брали они, столь долго властвовавшие над Обетованным. Ямерт смог подняться, из руки его вновь хлынул поток обжигающего пламени. Однако он не успел еще как следует впиться в нас огненными языками, как внезапно все исчезло. И до меня донесся холодный чужой голос, неторопливо произнесший:

- Не мешай им исполнить свой долг, Ямерт. Я с трудом разлепил обожженные веки. Подле меня стоял человек в темно-зеленом плаще, спокойный и безоружный. Он невозмутимо скрестил руки на груди; а вот Молодые Боги отшатнулись, словно увидав перед собой самого Неназываемого. Замерли даже неукротимые Драконы Времени.

- Орлангур... - выдохнул изумленный Ямерт.

- Он самый, - последовал холодный ответ. - Вы сами дали мне право появиться здесь - когда решили бежать, бросив Обетованное на съедение чудовищу из иных областей Творения. Я прочел ваши мысли. Ваши чары - для меня не секрет. И я знаю, что вы готовы были скорее дать погибнуть всему Упорядоченному, чем признать свое поражение. Как же, а вдруг Магу удалось бы? Ну же, Ямерт, - не мешай им.

- Скорее - не мешай тебе! - прошипел Владыка Солнечного Света. - Разве эти ничтожные колдуны могут владеть столь великим знанием, скрытым даже от нас? Это ведь ты привел их сюда - никто ведь, кроме тебя да твоего братца, не знал, где расположен Урд в пределах Обетованного?

- Может, и так, - последовал спокойный ответ. - Но мы будем продолжать этот бессмысленный разговор или ты все-таки удалишься отсюда и дашь нам остановить Неназываемого?

- Брат! - раздался звенящий от сдерживаемых слез голос Ялини. - Прошу тебя! Заклинаю!

- Молчи! - рявкнул на сестру Яэт. - Пошли, покажем им, что еще кое-чего стоим и наши приговоры исполняются в любом случае!

- Разумеется, вы же перестанете быть Богами, если столкнетесь с невыполнимой задачей, если вынесенный вами приговор не будет приведен в исполнение, - холодно усмехнулся Дух Познания.

Однако развить эту тему он не смог - шестеро Молодых Богов отбросили колебания и бросились вперед, готовые решить последний спор Сил в истории Упорядоченного. Ямбрен взял свой меч у Ямерта.

Орлангур не пошевелился - лишь бросил на нас короткий и пронзающий, точно молния, взгляд. И я понял - Дух может владеть знанием, может помочь советом, иногда придаст сил и в настоящем бою, но здесь мы обязаны справиться сами. Такова природа странных, непонятных нам ограничений, наложенных неведомо кем на поистине безграничную мощь этого существа, Золотого Дракона Познания.

Не сговариваясь, мы с Хрофтом шагнули вперед. В моих руках оказался Диск Ямерта, Отец Дружин сжимал Исторгающий Жезл. Поступь Ямерта уже не была столь величавой, как в начале нашего поединка, - мы изрядно потрепали его, другим Богам немало досталось от Драконов.

Волна испепеляющего жара хлынула нам навстречу, однако мы успели, превозмогая боль и страшное чувство от рвущихся связей меж человеческим и колдовским в наших сущностях. Мы успели: я - послать почти в упор Диск Ямерта, а Хрофт - вонзить в протянутую руку Бога - в ту, что извергала огонь, - Исторгающий Жезл.

От страшного вопля под нашими ногами начала разверзаться земля; но поток испепеляющего пламени иссяк.

Мы отскочили назад. Ни Диска, ни Жезла в наших руках уже не было - однако Боги исчезли, и на ровной поляне перед Источником я не увидел и поверженного - как нам хотелось бы верить - Ямерта.

Орлангур поспешно обратился к нам:

- Торопись, Маг Хедин. - В голосе его впервые зазвучала тревога. - Еще немного, и мы потеряем все. Силы Неназываемого возрастут настолько, что его не останони г уже ничто. У тебя амулет Бога - действуй. Маг Хедин, или

вернее сказать, бог Хедин - потому что вы с Ракотом и Хрофтом теперь владеете Упорядоченным!

В тот момент я не мог удивляться уже ничему. Моя рука медленно достала из-за пазухи хрустальный шар истинного амулета. А затем передо мной словно распахнулись бездны пространств и времени: я увидел грандиозные потоки бездушных магических сил, что давали жизнь звездам и Мирам, что заставляли биться сердца мириадов разумных и неразумных созданий; узрел я и громадный черный провал в Ничто, где смутно ворочалась лишенная различимых черт туша Неназываемого, - от него веяло такой мощью, что я невольно отшатнулся и чуть было не выпустил туго натянутые поводья колдовских энергий.

Я видел Дальних и Древних, я видел Старых Богов, низвергнутых Молодыми, видел Мерлина и моих сородичей по Поколению, видел все - лишь Хединсей да Мир Источника Мимира скрывала от меня странная пелена, но тогда я не придал этому значения. И еще я нигде не мог заметить исчезнувших Молодых Богов.

И мы - я, Хрофт и Ракот - начали творить поистине Великое Заклятье, сплетая воедино все силы Сущего, с тем чтобы из Ничто возникло Нечто.

Упорядоченное под нами заволакивалось дымом - реки выходили из берегов, рушились горы, высыхали моря, пучина поглощала целые континенты; я видел, как зашатался и рухнул Столп Титанов - недаром Мимир говорил, что вытащил из-под его фундаментов краеугольный камень, я видел, как вырвался на волю пробужденный всем этим хаосом чудовищный пес Гарм...

И все же тьма на границах владений Неназываемого менялась. Она становилась багровой, точно кто-то развел под ее плотным покровом тысячи тысяч гигантских костров. Пояс пламени окружил Неназываемого, и страшная туша несколько раз содрогнулась. Содрогнулась - и остановилась.

Несколько мгновений мы ждали, затаив дыхание... од-:

нако к первому поясу огней прибавился еще один, за ним возникли десятки следующих, они сливались в единый слой, отрезая Неназываемому путь в глубину Упорядоченного.

Одновременно я чувствовал, что и сам меняюсь, меняюсь страшно; я понял, что потом придет боль, какой еще никогда не доводилось ощущать...

Прошли годы или мгновения, прежде чем мы вновь обрели нормальное зрение? Рядом кипел Источник Урд - самое прекрасное, что когда-либо существовало в пределах Упорядоченного, дар самого Творца, - и у меня нет слов, чтобы описать его. Подле нас стоял Орлангур - и я впервые увидел, как в странных четырехзрачковых глазах Золотого Дракона угасает тревога.

- Вот и все, - услыхали мы его голос. - Неназываемый остановлен - на некоторое время. Вступайте во владение, о Новые Боги!

- Что ты говоришь? - выдавил я из себя.

- Что ж тут странного? - последовал ответ. - Молодые Боги ушли в Мир. Вы владеете Упорядоченным. И я чувствую, что в вас сейчас зарождаются новые силы... в тебе, Хедин, и в тебе, Ракот...

- А я становлюсь сам собой, - тихо произнес Отец Дружин. Плечи его распрямились, глаза гордо блеснули. - И я могу вернуть себе мое настоящее имя...

- Что ж, пора прощаться. - Дух Познания поднял руку. - Я не могу учить вас, как и что делать. Познайте это сами. Отвечу лишь на вопрос, который вы непременно бы задали: зачем я делал все это? Так знайте же, что Упорядоченное не нуждалось более в тех Богах, какими были Молодые. Брат мой, Демогоргон, Дух Соборной Мировой Души, говорит так: сознание тех, кто прошел тяжкий путь земного существования и влился в него, стало таким, что способно само помогать тем, кто живет. Не властвовать над ними, нет - но именно помогать, склоняя к утишению гибельных страстей и особенно властолюбия... Упорядоченному нужны Новые Боги - и оно избрало вас. Не я, не Демогоргон - само Упорядоченное. Я был лишь слепым орудием. А теперь прощайте. И он исчез - словно никогда и не стоял тут. Вокруг нас лежало Обетованное, полное каменных статуй; а я уже знал, что их лишили жизни Молодые Боги, готовясь к бегству, - оказалось, я сотворил заклятье Познания настолько быстро, что и сам не заметил этого; и было это заклятье настолько мощнее всего, что я делал и о чем слышал раньше, что впору было и в самом деле удивиться...

Хаген! Что с ним?

И у меня вырвался крик. Я увидел своего Ученика, мертвого, и на теле его рыдала Ильвинг...

Дальнейшее я помню плохо. Всеми новообретенными силами я потянулся к сознанию моего Ученика, к его душе, еще не ставшей частью бездн Нифльхеля или того, смотрителем которого служил дух Демогоргон...

И я нашел его, точнее, я увидел его вместе с Сигрлинн. Наверное, у меня тогда подкосились ноги, потому что пришел я в себя, поддерживаемый с двух сторон Хрофтом и Ракотом.

Только один способ существовал для того, чтобы вернуть душу моего Ученика в уже покинутое ею тело. Я сорвал с шеи заветную ладанку, где долгие годы носил Зерно Судьбы Хагена. Оно почти потухло, лишь где-то в самой глубине еще слабо мерцал тусклый красноватый свет. И тогда я раздробил Зерно, со всего маха швырнув его о камни. Оно обратилось в пыль, а я, упав на колени, стал раздувать еле-еле тлеющий огонек. Мгновение, другое - и появились язычки пламени. Хаген перестал быть моим Учеником: разбив Зерно Судьбы, я потерял право учить его - зато безутешно рыдавшая Ильвинг услыхала, как уже остановившееся сердце ее мужа вновь начало биться. Хаген пошевелился и застонал.

Все свои новообретенные силы я вложил в одно поистине сверхбожественное усилие, и я удержал Хагена с Сигрлинн - на самом краю мрачной бездны без дна и названия. И они замерли, мои чары все увереннее тянули их назад.

Теперь я мог доказать ему, что он не ошибался в своем Учителе.

Драконы Времени исчезли вместе с Великим Орлангу-ром.

Мы потерянно топтались на месте, а в сознании моем кто-то развертывал и развертывал долгие свитки, на которых я читал...

Мы стали Новыми Богами. Мы не могли властвовать, подобно нашим неразумным предшественникам. Мы были хранителями Равновесия Мира. Нам было подвластно многое, но еще больше существовало непреложных запретов, обойти которые мы уже не могли. Мы могли творить - но лишь существ со свободной волей, отнюдь не безмозглых рабов и воинов, без раздумий убивающих по нашему приказу. У нас не было амулетов, что могли бы умножить наши силы. Хрустальный шар Ямерта исчез без следа после того, как мы завершили заклятье, что остановило Неназываемого.

Я видел остатки рухнувшего Столпа Титанов и моих сородичей, растерянно толпившихся подле исполинского холма обломков. Видел Мерлина, совсем осунувшегося и постаревшего, и испытал жалость к нему. А еще увидел нежную Фелосте и тотчас понял, что в ее чреве - ребенок, первый из нового Поколения. Она все-таки исполнила обещание, данное мне, и теперь следовало отыскать пути к спасению моих неразумных сородичей... И еще - спасти от ужасов посмертия всех до единого воинов моего Ученика, доблестно сражавшихся за меня и сложивших свои головы... Я чувствовал, что время еще есть - совсем немного, но есть.

А еще появились Мимир со Старым Богом Горы, тем самым, у которого я отнял Голубой Меч для моего Ученика. Падение его извечных врагов, хозяев Обетованного, смыло налет жестокости с его души, и, пав на колени, он молил о прощении... А потом мы еще долго говорили о Страже Источника - о получившем наказание и отправившемся отбывать его Боге Горы, о силах магических и человеческих, о Бране Сухой Руке, которого я не смог разыскать даже за Вратами Смерти, о том, как будет теперь выглядеть Мир... Но все эти наши дела и беседы - уже совсем другое повествование.

Мы прощались и с Хрофтом. Впрочем, он уже перестал быть им.

- Я вновь один! - громыхнул под сводами Обетованного его могучий голос. - Я вернулся! Пусть я один, но я вновь возвращаюсь на землю!

И он ушел - он не мог быть судией и Хранителем, ушел топтать бесконечные пути Большого Хьёрварда и сопредельных Миров... сражаться с еще таящимся злом, с вампирами, упырями, дикими троллями, безумными колдунами... Ему предстояло много работы, но и это тоже большое отдельное повествование.

А потом я услыхал тихий свистящий голос на самом пределе моего слуха - и вздрогнул, поняв, что ко мне обращаются Черные Маги Острова Брандей, живущие в теле нашего Мира. Они глумливо напоминали мне о том, что я прибег к займу силы у Хаоса и что не пора ли возвращать должок?

Я не стал говорить с ними. Любой ценой надо вырвать, выжечь каленым железом этот гнойник - пока мы с Ракотом не предстанем перед нашими собственными судиями и не станем держать ответ за все сделанное и несделанное. Однако и это тоже совсем другая история.

И стоя подле священного Источника, я услыхал тихие слова Ракота:

- Так что же, мы теперь, выходит, с тобой Боги, брат Хедин?

- Да, - помолчав, ответил я.

- И ты понимаешь, что это значит?

- Да. Мы с тобой - пленники на невесть сколько тысячелетий, пока не появится некто, еще более сильный или дерзкий, и не свергнет нас...

И мы переглянулись, а переглянувшись, заговорили о неотложном. Приходилось поторапливаться - вечность имеет обыкновение проходить очень быстро.