Чтение 29–й страницы книги ~Сволочь ненаглядная~

- Пошли, поговорим, - гремел Иван, утаскивая жену в
комнату.

Я в растерянности осталась в коридоре. Из Кирюшкиной
детской раздавался радостный хохот близняшек, девчонки
наслаждались телевизионной программой. Постояв немного, я
решила пойти на кухню, и тут до слуха донеслись глухие,
равномерные удары. Они неслись из помещения, куда
` 'jo`%--k) муж уволок супругу.

Пару секунд я колебалась, но потом стук усилился, и
послышался слабый стон. Господи, Иван забьет Люсю до смерти
в нашей квартире! Приедет милиция, заберет убийцу и посадит
в Бутырку, а мне придется таскать туда передачи и жить с
гадкими девчонками! Не знаю, какая перспектива испугала меня
сильней: оказаться с мешочком сигарет на Новослободской или
воспитывать двойняшек. Но обдумывать эту тему было недосуг.

Ноги сами собой понесли меня в комнату гостей, я уже
открыла рот, чтобы заорать: "Прекрати, Иван, немедленно..."

Но увиденная картина потрясла меня до глубины души. Муж
с женой лежали на диване, спинка которого билась о стену,
издавая устрашающие звуки, а стоны вылетали из Люсиного рта,
она была совершенно довольна сложившейся ситуацией.

Обретя способность двигаться, я отползла в коридор - ну
ничего не понимаю в этой жизни! В ту же секунду из детской
высунулась Танина голова.

- Да вы не волнуйтесь, - пояснила девочка, - они всегда
так! Сначала поругаются, а потом в койку. У папахена по-
другому не получается, только после драки. Мамахен даже к
врачу бегала, триста рублей отдала! А тот посоветовал,
угадайте что?

- Что? - машинально повторила я, чувствуя, как мелко-
мелко начинает дергаться глаз.

- Злите мужа почаще, - хихикнула Таня и повторила:

- Триста рублей отдала, лучше б мне кофточку-стрейч
купила.

- Тань, глянь, прикольно, - раздался из детской голос
Ани.

Татьянина голова исчезла. Я вновь осталась в коридоре
одна, на этот раз в состоянии полного остолбенения. Вдруг
около вешалки послышалась возня. Это Муму, меланхолично
растопырив лапки, прудила огромную лужу возле безукоризненно
вычищенных Сережкиных сапог.

- Не стесняйся, милая, - ободрила я собачку, - если
дальше так пойдет, сама скоро писаться начну.

Муму вздохнула и поковыляла в комнату. Я быстро
написала записку: "Люся, приготовь обед" - и выскочила из
дома. Просто не знаю, как смотреть гостям в глаза после
этого происшествия.

***

На улице бушевал буран. Снег летел тучами в лицо,
кололся и проваливался за воротник. Под ногами чавкала каша
из смеси соли, песка и грязи. Кое-кто из прохожих раскрыл
зонтик... Я постояла секунду, потом поежилась и опрометью
кинулась к метро. Москвичи совершенно несправедливо
недовольны столичным метрополитеном. Стоит только купить
газетку, как пожалуйста, со страниц несутся читательские
вопли: очень много народу в "часы пик", не хватает станций в
новых районах, часть эскалаторов из-за изношенности нельзя
включать, повсюду идет торговля, и вообще, прекратите
продавать еду, потому что люди друг друга кетчупом мажут...

Я же принадлежу к той редкой категории населения,
которая просто в восторге от московской подземки. В "час
пик" я не езжу, а от конечных станций в спальные районы
ходят милые автобусики "Автолайн", торговлю я только
приветствую, купила детективчик и наслаждаюсь, пока поезд
летит по тоннелям, что же касается булочек, блинчиков и
кофе, так возможность испортить одежду подстерегает нас
повсюду. Зато у метро есть одно огромное преимущество. Я
могу там спокойно думать. Некоторые привыкли осуществлять
данный процесс дома, за письменным столом или в кресле под
торшером... Может, где и можно расслабиться, но только не у
нас. Вот вчера, к примеру, только-только я легла на диван и
сосредоточилась, как сначала влез Кирюшка с требованием
пришить пуговицу, спустя пятнадцать минут влетел Сережка и
заорал:

- Лампец-молодец, погладь рубашку, на завтра нужна
белая.

Не успела я выключить утюг, как собаки запросились на
улицу. Только приволокла стаю домой, подала голос Юлечка:

- Лампушечка, помоги помыться, одной с загипсованной
ногой никак.

- Попроси муженька, - попыталась я отвертеться.

- А он заснул!

Пришлось идти в ванную, заворачивать Юлину "костяную"
ногу в клеенку и старательно тереть ей спинку под неумолчные
стоны девушки:

- Ой, ой, осторожнее, не повреди гипс! Не успела я
вымыть ванну, как принеслась с работы Катя, и все за
компанию с ней поужинали второй раз. Словом, к половине
одиннадцатого вечера я осталась одна на один с Монбланом из
грязной, омерзительно жирной посуды. Правда, мне предложили
помощь. Сначала Юля пробормотала:

- Бедная Лампуша, не могу помыть тарелки, нога к вечеру
разболелась, оставь, утром уберу. Следом выступил Кирюшка:

- Лампочка, ты не хочешь, чтобы я тебе помог?

- Не хочу!!!

- И чего злиться, - возмутился Кирка, - я от всей души
предложил.

Но самую коронную фразу произнес успевший проснуться
Сережка.

- Лампец, - пробормотал парень, отчаянно зевая, -
бедный Лампипудель, устала небось, брось посуду, отдохни...

Вы думаете, он сказал дальше: "Я домою за тебя?" Вот и
не угадали.

- Отдохни, Лампушечка, нельзя так уставать, ЗАВТРА
ВЫМОЕШЬ!

От злости я вылила в раковину почти всю бутылочку
"Ферри" и потом полчаса гоняла обильную пену.

Наконец около двенадцати, когда все дела оказались
переделаны, я плюхнулась на диван, вытянула ноги и... В ту
же секунду в комнату влетела Катя. Глаза ее горели хищным
огнем.

- Не спишь? - поинтересовалась она и сообщила:

- Слушай, я придумала совсем новый подход к операции на
i(b."($-.) железе!

- Извини, - заблеяла я, - я ничего не понимаю в
хирургии.

- Неважно, - отмахнулась Катерина, - главное, слушай и
не перебивай, мне надо выговориться...

Где-то в районе часа она наконец излила душу и с
приятным чувством выполненного долга отправилась на боковую.
Я же осталась сидеть на кровати, качая пустой головой, как
китайский болванчик.

В метро никто тебя не дергает, толпа галдящих людей
плавно обтекает скамейку, пассажиры не обращают друг на
друга никакого внимания, самое место для того, чтобы
спокойно раскинуть мозгами. Впрочем, больше всего я люблю
"Киевскую". Там кафе расположено в укромном углу, приезжие
даже не догадываются о существовании за колоннами "Метро-
экспресс", и можно жевать блинчик практически в одиночестве.

Сегодня я полностью выполнила программу развлечений.
Сначала купила новенькую Серову в бумажной обертке, потом,
поколебавшись минуту, сунула в другой карман Полякову и
отправилась к блинчикам. Кофе капуччино и острый буритто
исчезли в мгновение ока, в голове просветлело, и даже
появились связные мысли. Облизнувшись, я взяла еще
американский хот-дог.

Егора найти трудно, а что я вообще знаю о парне? Да
практически ничего, кроме того, что он брат Насти и якобы
жил в Новокисловском. И кто еще может знать о нем? Только
родственники Насти, муж, свекровь... Кстати, наверное, у нее
должен быть кто-нибудь из родных, ну дядя, тетя, двоюродная
бабушка... Решено, поеду к мужу Насти, этому певцу Лео Ско,
в миру Олегу Скотинину, и попробую потрясти его. Впрочем,
Настя боялась супруга и его маменьки, утверждая, будто те
готовы сжить ее со свету...

Выпив еще один капуччино, я выстроила четкий план.
Сейчас позвоню Скотинину и представлюсь журналисткой, причем
не отечественной, а иностранной. Наша эстрадная тусовка