полнялись неукоснительно и строго в назначенные сроки. Сергей был уве-
рен, что если вписать в книжку, например, "быть у входа в театральный
парк - 19.00", то отец в назначенное время прибежит к парку и будет тер-
пеливо ждать неизвестно чего, растерянно топчась на месте и вопроси-
тельно поглядывая по сторонам.
даже приятелей, не было увлечений. Его сотоварищи по ремеслу - Краснянс-
кий и Иваныч - баловались рыбалкой, устраивали веселые междусобойчики,
выезжали на пикники со своими или чужими женами, а иногда и с моло-
денькими девочками, годными по возрасту им в дочери. Солидный Наполеон
увлекался автомобилями, парусным спортом, в отпуске путешествовал, часто
выезжал за границу. К Николаю Сергеевичу коллеги относились как к
мальчишке: работал по старинке, цветную печать не освоил, новейшую тех-
нику не признавал, компании не поддерживал. "Пойдем, Николай, посидим в
ресторане, молодость вспомним!" - звал Краснянский - заводила в зас-
тольных, да и других развеселых делах.
и некогда, надо бежать, спешу..."
всех денег не заработаешь! Да и хватит тебе бегать, пора ездить начать!
Хочешь "тройку" устрою? Всего сорок тысяч пробежала, и отдадут недоро-
го..."
убегал как-то бочком, вприпрыжку, под насмешливыми взглядами коллег.
на диване, смотрел телевизор. По представлению Сергея, так и надлежало
поступать семейному человеку, он считал отца выше разгульных, часто
хмельных, склонных к сомнительным развлечениям фотографов и досадовал,
что мать не оценивает по достоинству его склонности к домашнему очагу.
щины. В немалой степени этому способствовало ее знакомство с Музой Апол-
лоновной - дородной рыхлой матроной, наряды и убранство квартиры которой
были не менее претенциозны, чем ее имя и отчество.
жать на кровати, капризничать, ничего не делать по дому и пользоваться
услугами домработниц, которые менялись одна за другой, ибо выдержать
бесконечные придирки хозяйки нормальная женщина не могла.
нию не поддавалась, во многом это объяснялось тем, что врачей больная не
жаловала, считая их неучами, неспособными разобраться в столь сложной и
тонкой организации, как ее девяностокилограммовый организм. Лечила она
себя сама: прописывала редкие заграничные лекарства, на добывание кото-
рых мобилизовывалось все ее окружение, в первую очередь мужья, - несмот-
ря на болезнь, Муза Аполлоновна пережила троих.
торговыми работниками, злые языки утверждали, что Муза переходит по нас-
ледству вместе с должностью, сама она считала себя очень красивой - и
когда-то это соответствовало действительности, умной - в этом тоже име-
лась доля истины, а самое главное - знающей скрытые потайные ходы-выхо-
ды, хитрые пружинки, нужные ниточки, без которых в торговом мире сущест-
вовать ох как непросто - и здесь она была права на все сто процентов,
именно это и делало ее идеальной женой руководящего торгового работника.
Так вот, возможности мужей позволяли достать в конце концов недоступный
простому смертному заморский препарат. Муза Аполлоновна оживала, хваста-
ла яркой упаковкой, а когда радость от приобретения проходила, оказыва-
лось, что есть еще более эффективное и менее доступное лекарство, на до-
бывание которого следует бросить все силы.
рело и по мере истечения срока годности тихо выбрасывалось, а по неведо-
мым каналам из самых дальних уголков мира поступали к Музе Аполлоновне
новые дефицитнейшие ампулы, порошки, таблетки, драже, которые тоже не
могли поднять ее на ноги.
далекий, по-житейски мудрый, в задушевной беседе с братом за бутылкой
двадцатилетнего коньяка, взялся вылечить больную в двадцать четыре часа
без всяких импортных, приобретаемых за валюту лекарств, а с помощью
простой бамбуковой палки, которая раньше служила для выколачивания ков-
ров, а теперь без дела валялась в прихожей.
тельность, сумела услышать высказанное полушепотом предложение и мгно-
венно выставила самозваного лекаря за дверь, навсегда отказав ему от до-
ма.
цу, готовую стать последовательницей, помогла той отыскать у себя имею-
щиеся болезни и даже стала снабжать красочными конволютами из того само-
го ящика. Ася Петровна с благодарностью брала чудодейственные лекарства,
охотно показывала их знакомым. Но имеющихся медицинских познаний ей хва-
тало для того, чтобы не принимать неизвестных препаратов. Выбрасывать их
было жалко, и, чтобы добро не пропадало, она прописывала их мужу. Высоко
оценивший врачебные способности супруги, Николай Сергеевич исправно гло-
тал разноцветные пилюли и хвастал мнительному Наполеону, будто после них
чувствует себя совсем другим человеком. Тот завидовал и переписывал
иностранные слова, бурча, что во время очередной поездки за рубеж обяза-
тельно найдет себе точно такое лекарство.
как у Музы Аполлоновны, рассматривала с ней модные журналы, сопровождала
к портнихам и в комиссионные магазины, до которых та была большой охот-
ницей. Роль больной тоже удалось освоить довольно быстро, правда, на
первых порах случались накладки: однажды она переиграла, и перепуганный
Николай Сергеевич вызвал "Скорую помощь". Врач прослушал ей сердце, по-
мерил давление и, уходя, сказал: "Ничего страшного. Возрастные измене-
ния, гиподинамия и элемент агравации".
Сергеевич мудреных слов не понял, уяснив только, что раз в ходу латынь,
то дело плохо. Так что визит врача сыграл больной на руку, впрочем, что-
бы избежать неприятностей, Ася Петровна наотрез отказалась от услуг этих
"коновалов", заявив, что сама будет себя лечить.
кровати, часами напролет болтала по телефону с приятельницами, в основ-
ном с Музой Аполлоновной. Поскольку набрать полезной информации для
столь длительных бесед было невозможно, предметом разговоров являлись
ничего не значащие вещи, которые обычно никому не придет в голову обсуж-
дать, например, как прошла у Музы Аполлоновны прогулка с любимой болон-
кой Чапой, какой мозоль натерла новыми туфлями Ася Петровна и какие меры
приняла для его ликвидации, как лучше травить тараканов, что сказала про
платье Музы Аполлоновны эта нахалка Светка и т, д.
порожние разговоры, злила ее высокомерность и безапелляционность по от-
ношению к отцу, безвылазно ковавшему в темном закутке фундамент ее без-
бедного существования. Он пытался изменить отношения в семье, порывался
рассказывать про большие проблемы жизни, вспоминал масштаб работы на Са-
халине, ругал бездельницу Музу, заступался за отца и тем самым вызвал
громкие скандалы, в которых отец примыкал к Асе Петровне, и оба родителя
высказывали свое мнение о нем в тех же выражениях, что и двадцать лет
назад.
Вначале Ася Петровна стала опекать Галину, исходя из того, что та, ко-
нечно, хозяйка никудышная, но под руководством свекрови когда-нибудь на-
учится хоть как-то вести дом. Все это говорилось вслух, без обиняков,
молодой жене ясно давали понять, где ее место, и как само собой подразу-
мевалось, что с Асей Петровной она никогда сравниться не сможет.
убирать, готовить и, самое главное, любила Сергея. Жили они хорошо, и
Асе Петровне, внушающей невестке, что семейные скандалы неизбежны, и ли-
цемерно утверждающей, что при этом женщина должна во всем уступать мужу,
хотя и добавлявшей осмотрительно: "Если он, конечно, прав", такая идил-
лия не нравилась. Не нравилось ей и то, что Галина быстро и умело управ-
лялась по хозяйству, все у нее получалось ловко и весело, в то время как
Ася Петровна всю жизнь жаловалась на тяжелый воз домашнего хозяйства и
волокла его медленней с каждым годом, а в последнее время и вовсе перес-
тала заниматься домом.
маны, это было расценено как подрыв авторитета хозяйки домашнего очага,
демонстрация своего превосходства и Бог знает что еще. И Ася Петровна
объявила невестке войну, не открытую, конечно, а тайную, в которой не-
посредственным исполнителем военных действий являлся послушный Николай
Сергеевич. Галина не понимала, чем вызвано недовольство свекра, и обра-
щалась за советом к Асе Петровне, та ругала тяжелый характер мужа, загу-
бившего ее лучшие годы, а потом передавала ему содержание разговора с
определенными коррективами: чуть изменена интонация, ослаблено одно мес-
то и усилено другое, слово пропущено, фраза добавлена - она была большой
мастерицей в такого рода делишках, - в результате Николай Сергеевич ки-
пел от негодования на неблагодарную невестку, посмевшую жаловаться, и с
удвоенной энергией искал поводы к придиркам.
рания нового человека к сложившейся в семье обстановке, успокаивал жену,
утихомиривал отца, призывал мать на роль миротворицы и удивлялся, когда
та расписывалась в полной своей неспособности повлиять на мужа. После
рождения Кирилла у него открылись глаза. Когда мать сварливо требовала
делать ребенку клизмы, потому что маленьким это полезно, когда давала
Андреев Николай
Белов Вольф
Прозоров Александр
Пехов Алексей
Андреев Николай
Шилова Юлия