обо мне, а я - о тебе, во-вторых, у тебя был взрыв чувств, который подавил,
расслабил меня, и в-третьих, у меня перед глазами блестела искорка серьги в
твоём ухе. Всё вместе говорит, что через этот голубой шарик в ухе можно
подобраться к твоим мыслям.
голове.
Кстати, я проверил это. А также убедился в том, что работать с твоей серьгой я
могу только расслабившись, полностью подчинившись ей. Значит, она специально
защищена от попыток управлять ею... по крайней мере, со стороны. Понял, к чему
я веду?
серьгу можно копаться в моей голове, как выражается старина Пем, нельзя ли...
посмотреть, откуда я и кто мои родители?
человека. Про такое только в сказках говорят. А в действительности можно
здорово обжечься. Но... Конечно, если быть осторожным, да ещё если твоя серьга
мне поможет...
разобраться в моём прошлом. Это загадка, над которой я долго ломал себе голову,
но так ничего путного и не придумал.
правильности его предположения. И он согласился, только строго предупредил:
хочешь узнать что-нибудь о своём происхождении.
зажмурился, расслабился. Перед его внутренним взором вспыхнула голубая
искорка...
настоящего: пир у князя Люжтенского, путешествие на баржах по реке, потасовка с
разбойниками... Потом была переправа в Слюже...
мысленное путешествие. - Ведь ты прекрасно плаваешь.
- Я действительно хорошо плаваю, но при виде глубокого озера или быстрой речки
меня всегда охватывает непонятный трепет, подчас даже страх. И честно сказать,
я здорово расстроился, когда князь рассказал на пиру про мальчика из Ральярга.
Я отлично понимаю бедняжку...
склонить на свою сторону Пеменхата. Потом замелькали вовсе незнакомые
Читрадриве картинки из жизни мастеров, вечные скитания, опасности... Постепенно
он спускался вглубь...
обучения у другого мастера детство было похоже на крупноячеистое решето...
Лёд, холод, бесконечная глубина, которая засасывала...
нечто пугающе нехорошее... Как вдруг увидел до боли знакомую картинку!
Неведомая сила потянула беспомощного ребёнка в каменную воронку, перешедшую в
длинный-предлинный коридор и неодолимо повлекла вперёд. Правда, в отличие от
Читрадривы, быстро несущийся по коридору ребёнок очень боялся удариться о
каменные стены, которые постепенно затягивались фиолетовой дымкой, дышали,
колебались... Наконец всё поглотила мгла...
когда Карсидар пришёл в себя.
дело: столько на него обрушилось!
могла изобрести лишь изощрённая фантазия народа его матери и докончил:
капли воды похожее на мои собственные фантазии. Скажешь после этого, что ты не
гандзак?
комнаты и тихо затворил за собой дверь. Что бы ни сказал назавтра Карсидар
относительно его последнего предположения, чем бы ни оказалась серьга в его ухе
и каким могучим колдуном он бы ни был, пока ясно одно: они пойдут в Риндарию
все вместе, ибо теперь Карсидар в самом деле сказал то, что думал, а не пытался
отвязаться от надоевшего попутчика.
спину и добавил: - Вот он, Толстый Бор ваш.
Бором, - ответил Карсидар, пристально оглядывая простиравшуюся до самого
горизонта цепь холмов, на крутых склонах которых тут и там были разбиты
виноградники.
проводник. - Только давно это было, ещё в незапамятные времена.
которого они только что выехали.
бору деревья были - ого-го! В три, в четыре обхвата - так, мелкота. У его
светлости в садике, который в замке, стол видели? Вот то-то же!
заглянул туда из любопытства. Тогда его светлость и бывший трактирщик как раз
сидели за упомянутым столом, потягивали охлаждённое молодое вино с пряностями,
закусывали пирогом с олениной и мило беседовали. Пеменхат делился с Люжтеном
рецептами блюд северной кухни, а князь расписывал красоты зари, наблюдаемой в
горах. Два старика, богатый знатный вельможа и бесприютный скиталец... А если
бы судьба свела их на большой дороге, как бы они относились друг к другу тогда?
наслаждаться беседой и немедленно покинул садик. Но стол, конечно же, заметил.
Стол просто нельзя было не заметить. И он действительно внушал уважение, ибо
был вырезан из цельного ствола дерева, а разместиться за ним могли человек
восемь, никак не меньше. Да и князь как раз говорил что-то про гигантский
окаменевший пень, который давным-давно нашли в предгорьях, а Пеменхат согласно
кивал...
Хорошо ещё, что от природы сдержанный Читрадрива не слишком сильно ругал его,
не то было бы совсем невмоготу.
Сначала Карсидар намеревался выгнать гандзака из их маленького отряда, однако в
ночь после пира, который князь закатил по случаю успешного возвращения
каравана, между ними состоялся весьма необычный разговор, в результате которого
Карсидар сменил первоначальное намерение на прямо противоположное. Читрадрива
высказал много занятных предположений, которые стоило проверить, а кроме того,
продемонстрировал Карсидару интересное боевое искусство своего народа. И даже
приоткрыл некую загадочную страничку из его прошлого... Правда, быть может,
слишком загадочную, чтобы иметь разумное объяснение.
встретит на своём жизненном пути человека такого склада как Читрадрива.
Карсидару очень хотелось назвать его учёным философом. И он назвал бы, если бы
человек этот не происходил из проклятого людьми и богами народа, не умел
колдовать, не был коротко знаком по крайней мере с двумя мастерами (с ним и с
покойным Ромгурфом) и не шатался по белу свету без определённых занятий. Да,
Читрадрива был достоин звания философа как никто другой! Карсидар чувствовал,
что гандзак ещё не всё сказал ему, далеко не всё; он явно скрывает от него
что-то крайне важное. Однако предпочитал помалкивать - уж очень хотелось
Карсидару познать тайну хайен-эрец и укрепить способность к чтению мыслей,
заложенную в нём, по предположению Читрадривы, сызмальства. Да и разобраться с
серьгой, со своим прошлым и с другими таинственными вещами.
очень полюбился князю Люжтенскому, и, насколько позволяло ответственное
положение правителя, они проводили время вдвоём, в садике для размышлений. Сол
стал настоящим кумиром местной ребятни и таскался с мальчишками по окрестностям
замка с утра до вечера. Таким образом, Карсидар и Читрадрива могли
беспрепятственно заниматься своими тайными делами, не рискуя быть застигнутыми
врасплох.
прогресс был достигнут в чтении мыслей самого Читрадривы, мысли других людей он
не различал, хотя эмоции распознавать научился безошибочно. Поскольку
Читрадрива ещё не отказался от нелепейшего предположения насчёт того, что
Карсидар наполовину гандзак, то пробовал обучить его своему языку. Однако
дальше запоминания отдельных слов Карсидар не продвинулся. А некоторые
выражения на анхито, как ни странно, вызывали приступы жуткой головной боли и,
по словам Читрадривы, бешеное сопротивление серьги! С хайен-эрец дело обстояло
из рук вон плохо, с незаметными перемещениями тоже. И хотя Читрадрива неустанно
хвалил его, хотя всё время повторял, что ему не было так легко даже с Шиманом,
Карсидар замечал, что он всё чаще недовольно морщит лоб. А к концу их
пребывания в замке Читрадрива прямо заявил, что серьга является своеобразным
хранителем Карсидара от всех и всех от Карсидара.
Адамов Григорий
Корнев Павел
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Курылев Олег