Чтение 29–й страницы книги ~Похищение Тесея~

-- Не иначе как Перифет кого-то убил своей железной дубиной. У него она
такая... -- Быка убивает.

-- Он, может быть, не одного человека убил, а целый караван уничтожил.

-- Значит, -- сказала Харикло, -- напился душегуб человеческой кровушки
и дрыхнет.

-- И что из этого следует, госпожа? -- спросил сатир так, словно знал
ответ. Харикло обратилась к Коре.

-- Великая богиня, -- сказала она, -- вас, может быть, и не интересуют
наши мелкие дрязги и наши земные хитрости. Но нам надо выжить, нам надо
кушать и рожать себе подобных.

Сатир почему-то захихикал, и Харикло погрозила ему внушительным
загорелым кулаком.

-- Эта дорога нам отлично известна. Мы знаем, за каким поворотом можно
встретить дракона или пещерного медведя, за каким камнем с двух до пяти
таятся разбойники, когда и как поджидают своих жертв Перифет или Синие. И мы
подгадываем наше путешествие к их привычкам и слабостям. Если разбойники
дежурят с двух до пяти, то опытный купец пройдет опасную поляну в половине
шестого.

-- Вы хотите сказать, уважаемая Харикло, -- сказала Кора, -- что мимо
разбойника Перифета лучше проходить, когда он уже кого-то убил и ограбил?

-- Вот именно. И не будем терять времени даром. Будем надеяться, что в
случае смертельной опасности великая богиня Кора нас защитит и спрячет в
темных пропастях Аида. Но не навечно, а пока не минет опасность.

С этими словами Харикло склонилась до земли перед Корой, а сатир
бухнулся в ноги и при этом нечаянно обнажился его зад, -- зад был покрыт
густой шерстью, и из него торчал короткий козлиный хвост.

-- Прикройся, дурак, -- прикрикнула Харикло и вспрыгнула на повозку.
Сатир бежал рядом, Кора шла сбоку. Перевалив через пригорок, они оказались
над широкой низиной, которую занимала старая роща, с гигантскими, под самое
небо, деревьями грецких орехов. Роща проглядывалась далеко вперед, и потому
они сразу увидели человека, лежавшего в тени грецкого ореха. Лежал он
навзничь, раскинув руки, и его пальцы правой руки омывал быстрый ручеек, на
другом берегу которого сидела обнаженная девица.

-- Осторожнее, фавн, -- приказала Харикло. -- Странно это...

-- У меня лесное зрение, хозяйка, -- ответил возница. -- Скажу вам, что
у ручья сидит наяда, я ее знаю в лицо, даже как-то с ней целовался. Она
живет в том ручье.

-- Никое, ты идиот! -- рассердилась Харикло. -- Скажи, кто там мертвый
лежит у ручья?

-- Разбойник Перифет, и в том нет никакого сомнения.

-- Как так разбойник Перифет? Я не верю своим глазам. -- Да я эту
толстую свинью уже лет сто знаю!

-- Может, он лежит потому, что напился коринфского вина и наслаждается
покоем?

-- А почему вода в ручье стала красной -- неужели бурдюк разрезан?

-- Это не бурдюк, а брюхо разбойника. Сатир принялся подгонять мула,
тот легко побежал вниз по склону; наяда, которая сидела у ручья, поднялась
при их приближении и громко закричала:

-- Злодейство, злодейство! Гнусное злодейство! Предательски убит и
скончался в муках справедливый защитник бедных путников, мужественный борец
за права малых народов Перифет Благородный! О Боги, спасите человечество,
которое подвергается таким мучениям!

Наяда была прехорошенькая. Длиннющие темные волосы служили ей как бы
видимостью платья.

-- Вы же сказали, что Перифет был разбойником, -- удивилась Кора.

-- Разумеется. И одним из самых подлых на свете, -- согласился сатир.

-- Неправда! -- закричала снизу наяда. -- Вы его не знаете! Он так меня
любил! -- Его называли еще Корунет, что значит... -- Человек-дубина, --
подсказала Кора. -- Он выскакивал из-за дерева на путника и забивал его
дубиной насмерть.

-- А вы видели, вы видели, вы видели? -- возмущалась наяда.

-- Кто видел, -- сказал фавн, -- тот нам ничего не расскажет.

-- Как же это произошло, милая девушка? -- спросила Кора, подходя к
ручью и останавливаясь на мостике в том месте, где он пересекал дорогу.

-- Ой, я не переживу, не переживу! -- причитала наяда. -- Он поджидал
меня на этом мостике. Я бежала к нему, просветленная от близкой встречи,
готовая отдать ему самое дорогое, что есть у каждой из нас, -- девичий стыд.

-- А кому ты его не отдавала? -- удивился фавн Никое. -- Я тебя помню
лет восемьдесят, как ты стала наядой этого ручья.

-- Молчи, грубиян! -- возмутилась наяда. -- Тебя там не было.

-- Видишь, забыла, крошка, -- засмеялся фавн. -- Лет пятьдесят назад мы
с тобой резвились в тех вон кустах, которые превратились в каштановую рощу.
Наяда поглядела в ту сторону, но ничего не вспомнила. -- Они как ветер, --
сказала Харикло, -- наяды, нимфы, нереиды... Они помнят лишь вчерашний день
и удовольствия нынешнего вечера.

Кора разглядывала гигантского мускулистого разбойника. Череп его был
проломлен, лицо изуродовано. -- Чем его так?

-- Я все видела! -- сообщила наяда. -- Это сделал Тесей. Этот мерзавец
Тесей. Из Трезена, внук тамошнего Питфея. Он шел в Афины совершать подвиги.
Такой противный, вы не представляете! А мой миленький Перифет увидел его и,
как всегда, вежливо спрашивает, ты куда направляешь свой путь, о добрый
чужестранец...

Харикло взяла с повозки кусок холста и накрыла лицо разбойника.

Наяда кинула взгляд на тело возлюбленного, но на этот раз его не
узнала.

-- Кого здесь положили? -- спросила она. -- Это же мой ручей, тут
никого нельзя класть. Тем более если он уже умер.

-- Подождите, -- попросила ее Кора. -- Расскажите, что было дальше с
Тесеем.

-- Я не буду с тобой разговаривать, -- капризно отмахнулась наяда. --
Ты кто такая, почему спрашиваешь?

-- Меня зовут Корой, -- ответила та. Наяда вздрогнула.

-- Прости, о Кора, -- прошептала она. -- Я тебя приняла за земную
женщину. Что ты хочешь узнать?

Бедное речное существо трепетало от ужаса. Почему я вызываю такой страх
у этих людей?! Ведь во мне нет ничего пугающего. Может, я превосхожу их
ростом? Но ведь этот разбойник Перифет, он не ниже меня.

-- Что было дальше? Только правду. -- Правду? Тогда мне надо начать с
самого начала, великая богиня. Я должна начать с того момента, как на дороге
показался молодой человек высокого роста, стройный и очень милый. На поясе у
него висел ржавый меч в рваных ножнах, а на ногах очень старые сандалии -- я
обратила на это внимание. Тут из-за дерева выскочил Перифет с дубиной -- у
него громадная железная дубина. "Я, -- кричит, -- могучий разбойник Перифет!
Сознавайся, кто ты есть, отдавай все деньги, а потом попрощаешься с жизнью".
А тогда этот молодой человек говорит: "Я -- Тесей, сын царя Афин и внук царя
Трезена, иду совершать геройские подвиги, и первым из них полагаю подвиг во
славу моего дяди Геракла -- я намерен очистить от разбойников все побережье
от Трезена до Афин". А Перифет размахнулся дубиной и отвечает ему: "Теперь я
тебя убью с чистым сердцем, потому что ты намеревался причинить мне вред".
Он как закричит: "Стой смирно, убивать буду!" Да как рубанет своей дубиной,
но этот хитроумный Тесей его подло обманул... -- Как же он его обманул? --
спросил фавн. -- Он отскочил в сторону. Вы представляете -- ему велели
стоять, а он прыгает в сторону. Разве так себя ведут?

-- Так не ведут, но в будущем обязательно поведут, -- сказала Харикло.
-- Это же очень разумно --~ тебе говорят: подставляй голову, а ты не
подставляешь голову.

-- Но так не положено! -- воскликнула наяда. -- Откуда вам это
известно? -- поинтересовалась Кора.

-- Да потому, что мой дорогой Перифет закричал на этого Тесея, что так
не положено, а Тесей все же уклонился от удара, и Перифет долбанул палицей
по дереву.

И тут, следуя указательному пальцу наяды, путники увидели сломанный
пополам грецкий орех со стволом в два обхвата.

-- Ого! -- произнесла Харикло. -- Так не смог бы и сам Геракл.

-- Но от удара дубина вылетела у Перифета из рук, -- сообщила наяда. --
И тогда... Нет, вы не представляете! Этот самый Тесей подбежал к дубине,
поднял ее, с трудом раскрутил над головой и проломил череп моему
возлюбленному.

-- Думаю, что он правильно сделал, -- сказал сатир. -- Нет,
неправильно! -- сопротивлялась наяда. -- Ведь Перифет меня любил!

-- Я думаю, -- сказала Кора, -- что, когда Перифет напал на Тесея, у
того не было никакой защиты от палицы. И никто не мешал разбойнику Перифету
отпрыгнуть в сторону.

-- Отпрыгнуть? В сторону? Он привык убивать всех не сходя с места. У
него живот лежал на пне, куда ему прыгать?

И тогда Кора поняла, что покойный разбойник и на самом деле был при
жизни очень толстым человеком. -- И что сделал Тесей дальше? -- спросила
Кора. -- Он вел себя очень странно, -- сказала наяда. -- Он помахал еще
немного дубиной и сказал вслух, что, она ему не по силам. Сказав так, он
сразу подрос на пядь и стал на пядь шире в плечах. Потом снова помахал
палицей и сказал: "Теперь в самый раз". Я ему крикнула, что согласна, чтобы
он взял меня в качестве добычи. Что я согласна, чтобы он меня угнетал и
принимал от меня жертвы... А он даже не взглянул на меня. Паршивый
извращенец.

-- Теперь мне ясно, почему она так проклинала Тесея и так кручинилась о
Перифете, -- сказала госпожа Харикло. -- Она осталась без защитника и
возлюбленного.

-- Правильно, -- согласилась нимфа. -- К тому же я совершенно не
представляю, как этого самого мертвяка хоронить.

Несколько стервятников уже расхаживали вокруг трупа, ожидая, что люди