знает какой удаленный сервер. Бай тихо изумился такой наглости софтовиков
и покорно полез на указанный сервер.
ждать. Бай по-хозяйски обосновался на холде и принялся листать тамошние
файлы. Как всегда он отвлекался, потому что файлы попадались интересные.
Москве, а в вечном городе-сопернике. Точнее, даже не в Питере, а в
Бехтерево. И неоднократно приходилось на него ссылаться еще во время
учебы. Выходит, софт и базы кочуют через барьер в обе стороны. Впрочем,
это правильно. Information must bee free, старый, как мир, девиз хакеров.
Бай его вполне разделял, хотя их фирма торговала софтом. Но - бизнес есть
бизнес. Даже если убеждения с ним расходятся. Иначе не выжить.
каких-либо других.
мира. Фамилия показалась Баю знакомой.
блюда, если здесь птиц просто нет?" - подумал Бай рассеянно и обратился к
следующему файлу. В тот же миг рядом с ним на холде кто-то шевельнулся.
Бай взглянул, ожидая увидеть ярко горящую искру. Чайника. Но рядом густел
непроглядный мрак.
и попробовал отсечь пришельца. Тщетно, тот перехватил доступ, словно Бая
здесь вообще не было.
доступ. С тем же успехом он мог тянуть себя из болота за усы.
работаю].
интересно, кто? Бай слышал такое слово впервые.
чайник загнется ведь]
прикипевшего к радужному, как кругляш диска, файлу. Файл был
подозрительный, похоже психотропный. Юзер уже ничего не соображал. Бай
протянул несуществующую руку с чувствительной точкой посреди ладони и
просканировал чайника, как мог. Тотчас же Бая скрутило, словно язвенника
во время приступа. Файл переливал часть себя на контуры мнемоюстов, а
значит - в мозг незадачливого чайника. Двоичным кодом. Файл-паразит. Новый
вирус, Бай слыхал о таких, но еще никогда не сталкивался. Ему стало жутко.
Похоже, в сети приходила реальная смерть.
подобного. Но все казалось, что это еще далеко в будущем. Хотя к тому, что
любое знание устаревает мгновенно, Бай давно привык. Сеть меняла лицо
ежесекундно.
тело тонкой серебристой нитью. Мгновение, и нить располосовала веретено на
несколько неравных частей. Паразит замедлился, словно споткнувшийся конь.
Чайник тут же вяло зашевелился. Кажется, он пытался снять мнемоюсты, там,
у себя перед бордой. Здесь это выглядело как попытка искры пригаснуть,
обратиться в стремительную точку-тень и выброситься из пределов холда.
Ничего у чайника, конечно, не вышло - файл-убийца держал того на прочном
поводке, подчинив себе моторные связи живого мозга.
за хелпами!"
стремительным броском обволок безвольного чайника, словно капля воды в
невесомости. Чайник сразу прекратил трепыхаться. Бай успел заметить, как
дайвер рвет губительную зависимость от постороннего "мастера".
осмысленный вид попытался шмыгнуть прочь, но дайвер умело взял его за
шиворот и повлек за собой совсем в другую сторону.
контора?"
стремительно атаковал Бая, единственного, кто остался в пределах холда.
Тонкое блестящее, как жало бормашины, щупальце метнулось к еле заметному
во мгле киберспейса сгустку. Но с Баем такое фокусы не проходили - он
расчетливо и безжалостно снес паразиту кодовую область. Искрошил ее в
мелкую капусту. Теперь файл-убийца больше не был программой: всего лишь
набором бессмысленных команд, запустить которые не в состоянии даже
господь Бог. А значит он стал неопасен.
подобную жестокую психотропщину? Давить таких...
облегчением вздохнул.
компаньона. - Не первый же раз... Что случилось-то?
этого просто не заметил.
что вытворяла со своим "Квантумом" Тири даже ему показалось безумием. Они
неслись через степь, как болиды, лишь по глупому недоразумению природы не
обгоняя звук собственных моторов. Их путь не был абсолютно прямым, потому
что перегона еще не достигли, и Тири то и дело виляла вправо-влево,
объезжая рыхлые кустики перекати-поля и едва заметные неровности почвы.
затем слезла с мотоцикла, он ощутил немедленное облегчение. Спина ныла, а
ноги стали словно деревянными.
правило.
Аурел.
и остальные.
женщину? Я рожать должна, а не убивать, понял?
скат и полезла в бардачок.
охота.
равнины, и выгреб из бардачка сумку и спальник.
потрескивал костер, на треноге чернел закопченный котелок, а внутри
котелка многообещающе булькало. Аурел плотоядно принюхивался, Тири с
ложкой в руке колдовала у посудины с варевом. Звезды, единственные
обитатели небес, молча глядели на них с высоты.
поестественнее подвести ее к монологу. Черт возьми, чем больше Аурел
размышлял над этой историей, тем менее понятной казалась она. Логики не
было - вот главное, что лишало внутреннего равновесия. Аурел не любил
отсутствия логики. Точнее, не отсутствия, а неочевидности, потому что
логика присутствует во всем, нужно только суметь вытащить ее на
поверхность. Получалось не всегда, у Аурела, по крайней мере. И вот эта-то
загадочная глубинная логика и грызла постоянно, и донимала, словно