read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



оболванцев оболванцами. Или становлюсь еще большим циником? Мало было им того,
что однажды уже чуть было не вымерли? Тысячу лет после катастрофы вспоминали
старые навыки, вновь учились управлять человеческими толпами без распыления
аэрозолей и массового гипноза. Научились..."
На нижнем флайдроме сектора Бета было людно, на что он и рассчитывал, назначая
себе место ожидания. Не потому что опасался Хиппеля, а из намертво въевшейся
привычки не рисковать понапрасну. Ветра не было, в промозглом воздухе висел
кисейный, подсвеченный прожекторами туман, в котором фигуры людей казались
больше и корявее, чем на самом деле. Солидно прогудел лифт, убирая под палубу
вернувшийся с патрулирования флайдарт. Возле крайней катапульты суетилась
обслуга, дергалась под ногами толстая кишка топливопровода. Было слышно, как
внизу сонно ворочается океан и о борт Поплавка трутся льдинки. Там, на нижнем
уступе, под нависшей над стылым океаном малой грузовой стрелой тяжело
поворачивалась на тросе глянцево блестящая металлическая каракатица - знаменитый
глубоководный твин-скафандр лучшего водолаза зоны Федерации, только что
поднятого с километровой глубины после осмотра подводной части терминала, и были
слышны возбужденные голоса: "Как там?.." - "Порядок!" - "Лукьяйнен не
закессонил?" - "Обошлось". -"А андроид?" - "Андроиду, кажется, хана..."
Озябнуть не хватило времени. И разумеется, Хиппель не успел устроить так, чтобы
платформа упала в океан - даже если ему пришла в голову эта мысль. По правде
сказать, куда ему...
- Это вы Шелленграм? - Голос пилота ясно указывал на недовольство ночной
побудкой, полетным заданием, климатом арктических вод и общей подлостью судьбы.
Фильтр на лице заиндевел и похрюкивал при дыхании. Пилот зябко ежился.
Непонятный дальний рейс в туман и чертов холод, а тут еще дожидайся пассажира...
с ума там, наверху, посходили.
Ничего. В тропиках отогреется.
- Да, я.
- Идите за мной. Платформа ждет.
ГЛАВА 4
Тридцатые широты Капли, как южные, так и северные, - место во всех отношениях
необычное, знакомое еще по лекциям Моржа о вероятных театрах боевых действий и
уже тогда заочно нелюбимое. Не то чтобы там чаще случались гидросейсмы или
поднимались к поверхности океана желтые приливы - как раз нет, а что до
тропических гроз, тайфунов и смерчей, то вероятность освежить знакомство с ними
в узкой, всего в триста миль шириной полосе особой опасности не выше и не ниже,
чем во всей громадной акватории от северных субтропиков до южных.
"Хочешь всплыть - ныряй глубже", - говорит один из перлов фольклора глубинников,
и, если не возводить данное положение в абсолют, перл справедлив. Примерно о том
же, только другими словами, говорят инструкции, памятки и учебники
военно-морской тактики. Если позволяет состояние корпуса - ныряй! На
стокилометровой глубине, еще не предельной для подлодок и капсул последних
модификаций, человек чувствует себя в относительной безопасности как от природы,
так и от человека. Разумеется, торпеда с ядерным двигателем и искусственным
интеллектом найдет субмарину и там - если тому не помешает естественный
интеллект пилота, взбодренный тренировками на тренажере. Анналы последней войны
и локальных конфликтов полны историй о невероятной изобретательности и чудесных
опасениях. Одним словом, в военное ли время, в мирное ли - ныряй, не сомневайся.
Везде, кроме узкой полосы в тридцатых широтах.
То, что на Капле именуют кольцевым Гольфстримом, лежит именно здесь. Их два -
Северный и Южный, два глубинных широтных течения, поразительных в своей
стабильности. Каждый глубинник на Капле знает их координаты, каждый старается
проскочить их побыстрее и, если не принужден к тому приказом, ни за что не
согласится нырнуть здесь на глубину более километра - к верхней кромке течения.
Как сухопутные войны оставляют после себя мины, еще долгое время убивающие и
калечащие неосторожных людей, так и морская война тридцатилетней давности
оставила здесь по себе память.
Лишь одна торпеда из десяти-двадцати выходит на дистанцию эффективного поражения
- остальные уничтожаются антиторпедами или защитным бомбометанием, сбиваются с
курса, обманувшись ложными целями, выходят из строя из-за естественных поломок,
ведут себя странно по неизъяснимым капризам искусственного интеллекта. К
курьезам войны можно отнести существовавшую тогда запрещенную (хотя и очень
распространенную среди глубинников) теорию о торпедах-храбрецах и
торпедах-трусах - однако нет смысла подробно останавливаться на том, что
официально не подтвердилось.
Реактор ядерной торпеды может работать долго, очень долго. Потеряв цель,
обманутая торпеда какое-то время рыщет в поисках, затем ложится в дрейф и ждет.
Она слишком дорога и эффективна для того, чтобы мертво тонуть после промаха. На
Земле она легла бы на дно, ожидая цели. Но Капля - не Земля.
Полуослепшие, полуоглохшие, корродирующие, медленно сжигающие топливо в
приглушенных реакторах, они ждали своего звездного часа и после войны. Редкие
подводные взрывы, грибообразные облака пара на поверхности океана
свидетельствовали о том, что некоторые из них ждали не зря. Остальных хаотичные
течения рано или поздно заносили в Гольфстрим. Для торпеды, не видящей цели,
оттуда не было выхода. Только плыть по течению. Только ждать.
Иные - единицы из тысяч - сослепу атаковали друг друга, мгновенно испаряясь в
миллионоградусной вспышке. Некоторых тихо давило, занося течением на
запредельную глубину, или растворяло в желтом приливе. Поколения штрафников
свели численность торпед в Южном Гольфстриме с тысяч до сотен. Кое-кто из
пилотов с особо буйным воображением без всяких оснований уверял, что в
трехсотмильной полосе образовалось нечто вроде устойчивой кибернетической
экосистемы, уцелевшие обитатели которой обмениваются друг с другом сигналами,
при признаках опасности занимают наивыгоднейшую позицию для коллективной обороны
и сообща уничтожают источник угрозы.
Устав, Филипп выбирался из Гольфстрима. Отдыхал, отсыпался. Иногда гнал к югу до
ближайшей базы и, пополнив боезапас, возвращался. Обычно штрафник считался
искупившим вину после уничтожения десяти торпед. Пока что Филипп уничтожил три.
Он надевал цереброшлем и сам становился хищной, рыщущей капсулой-охотником.
Погружаясь, он ощущал давление воды на кожу, нестерпимое при приближении к
предельной глубинной отметке. Сонары кругового обзора были его глазами - он
видел зависшую в толще воды цель и видел, как, замечая охотника, она пытается
атаковать, иногда примитивно-прямолинейно, чаще пытаясь обмануть, и тогда в
глазах плясали фантомы ложных целей и начиналась настоящая работа.
И у пилота боевого флайдарта, и у водителя рейсового челнока, и у глубинника
цереброшлем один и тот же - унификация полезна. В воплощении "капсула" пуск
антиторпеды напоминает пилоту его собственный плевок. Обманутое подсознание
реагировало по-своему: иногда после схватки Филиппу приходилось вытирать
ненужную при цереброуправлении приборную панель, ругая остолопа-конструктора, не
додумавшегося поставить здесь плевательницу.
Последние два захода в Гольфстрим оказались пустыми. Сегодня Филипп твердо решил
во что бы то ни стало увеличить личный счет уничтоженных торпед. Доколе можно
ходить в штрафниках?! Смущал "Нырок" - старая, скрипящая при погружении рухлядь
с двадцатиузловым ходом и ничтожным запасом живучести, в лучшем случае годная
лишь как тренажер для начинающих, и то не на Капле.
Впрочем, вряд ли штрафнику стоит рассчитывать на большее. Дерись тем, что дают,
и радуйся своему везению.
Повезло...
Оглядываясь назад, Филипп видел, что могло быть хуже, много хуже. Обошлось.
Никто не связал вольную охоту на Лейфа с исчезновением подполковника Андерса,
поэтому делом о недолгой - пока опомнившиеся коллеги, накинувшись сзади, не
отобрали оружие - стрельбе в кают-компании по вопящей и прячущейся под столы
мишени занялась дисциплинарная комиссия, а не трибунал, - всего лишь пятно в
послужном списке, репутация озлобленного неудачника и никудышного спортсмена в
глазах сослуживцев да минимум шансов на повышение в чине в ближайшие год-два.
Разумеется, в мирное время. В дни скоротечной войны доля штрафника незавидна, и
Гольфстрим покажется курортом. Так что работу, пожалуй, не стоит затягивать -
война начнется вот-вот. С другой стороны, возвращаться на Поплавок опасно:
неизвестно, было ли покушение частной инициативой Андерса, как неизвестны и
связи Лейфа. Кто он: профессионал или - слаб человек! - "добровольный" помощник,
взятый Глистом за жабры? По тому, как ловко он спровоцировал стрельбу, едва
заметив неудавшегося "покойника", легко предположить первое. А на деле?
Кто знает.
Ходьба вслепую по минному полю. Можно размышлять о следующем шаге - но помогут
ли размышления? Сомнительно. Всей информации, что - минное поле... И неизвестно,
кому жаловаться. Кто вообще осуществляет верховную власть в зоне Федерации -
шишкастые шпаки или Адмиралиссимус? Должно быть, Адмиралиссимус: планета-то
спорная, делимая...
Десять часов Филипп вел капсулу на север, углубляясь в Гольфстрим. Он рисковал,
надеясь в случае удачи довести личный счет до пяти побед и втайне мечтая о
шести. Но даже четыре - уже лучше, чем три.
Обманов в подсчете не бывает. Акустика на контрольных постах и плавбазах слушает
воду, самописцы чертят линии. Взрывная волна пятикилотонного эквивалента, легко
отличимая от естественных сейсмов, после точного определения координат
эпицентра, служит подтверждением успеха штрафника. Уже в первый день Филипп
понял, что поставить антиторпеду на самоподрыв невозможно. Не отыскав цели, она
тонет, самоликвидируясь без взрыва и лишая штрафника соблазна записать на свой
счет несуществующую победу.
Поколения штрафников, выбивших самую легкую добычу, выработали три тактики
охоты: "укол", "проскок" и "рейд". Когда-то наиболее эффективным и безопасным
считался "укол" - но теперь можно было сутками кружить у края течения, не
встретив ни одной цели. До сих пор Филипп практиковал "проскок" сквозь
Гольфстрим. Сегодня он выбрал "рейд".
Четвертую торпеду он расстрелял на закате, спокойно, почти с предельной
дистанции. Торпеда оказалась вовсе снулая - на охотника не прореагировала никак
и лишь вяло двинулась на перехват одной из трех выпущенных антиторпед, вероятно,
приняв ее за цель. Перед самым гидравлическим ударом Филипп снял с головы
цереброшлем: дистанция была велика, но только недолеченный Каплей идиот станет
рисковать собой без надобности.
Можно получить легкую контузию, а можно и оглохнуть. Были случаи.
Зато когда капсулу тряхнуло, он живо водрузил шлем на голову и посмотрел, как



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 [ 29 ] 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.