получилось. Я чуть не лопнул от напряжения, но ничего не мог сделать. Что
ж, будем искать Змеиный городок.
разорванному платью. Павел отвел глаза, пробормотал, чувствуя, как щекам
становится жарко:
Солнце отражалось в реке, на пригорке оранжевыми факелами пылали высокие
цветы.
Земной Эдем. - Он подумал и медленно добавил: - Ты посмотри, как все
получается. Возможно, Библия вовсе не выдумка. Возможно, что-то именно так
и было. Когда-то Господь изгнал Адама и Еву из Эдемского сада и поставил у
входа херувима-стража и волшебный пламенный меч, чтобы не пускать людей к
дереву жизни. С нашими предками поступили точно так же, только не Господь,
а эти студенистые, Изгнали, приставили Стражей и закрыли ход к дереву
нашей жизни... Не знаю, почему Адам подчинился и не пытался вернуться в
Эдем - может быть, не хотел ссориться с Господом или боялся пламенного
меча... Но мне бы только найти ключ - и какой бы там ни был меч...
реку, и Павел, наконец, отыскал автомат. Однако ствол автомата выделялся
под плащом - и Павел решил идти без оружия. В конце концов, главное оружие
всегда было при нем, а случившиеся события научили его осторожности.
несчастливого для них Города Святого Михаила и надеясь у кого-нибудь
разузнать путь к Змеиному городку, где так славно гуляют господа офицеры.
Вскоре им повезло. Маленький человечек в телеге, заваленной туго набитыми
мешками, казался добродушным и безобидным, и Павел, прощупав фон, - фон
был спокойным, - завел с ним разговор. В разговоре он очень удачно
упомянул стеклодувов, упустивших коней в Протухшей низине, Игоря
Литвинова, вывихнувшего ногу у Антоновых безбородых, и господ офицеров
Корнеева и Синицына, пославших его с поручением в Змеиный городок вместе с
этой вот девушкой.
лошади, поведал, в свою очередь, о том, что держит путь из Голого Холма,
везет сыпучку шептальщикам, и недоуменно спросил, почему хороший человек
не свернул к Змеиному городку, а идет прямиком в Голый Холм? "Приказано ее
там оставить", - быстро нашелся Павел, кивая на безмолвствующую Джудит.
"А-а, стало быть, при отделе", - догадался человечек, степенно распрощался
и поблагодарил Павла, вытолкнувшего из лужи тяжелую телегу.
безветренный день. Вскоре местность стала понижаться, образуя лощину с
пологими склонами, поросшими низким желто-зеленым кустарником. По дну
лощины тек неширокий, в два шага, ручей. Пронизанный солнцем воздух дрожал
и, казалось, сгущался, сиропом втекая в легкие, а солнце без устали
возносилось все выше и выше в бледнеющую синеву. Кусты отпрянули в
стороны, открыв склон, ныряющий в небольшое прозрачное озерцо. Над озером
с криками носились длинноклювые птицы, планировали на воду, шумно хлопали
крыльями, разбрасывая сверкающие брызги, ныряли, выскакивали на
поверхность и вновь зигзагами устремлялись в воздух, роняя капли с широких
перепончатых лапок. Ручей с тихим плеском падал в озеро с округлых белых
камней, похожих на безволосую голову Стража Города Святого Михаила.
вытирающего лоб рукавом.
глядя на воду и суетящихся крикливых птиц, потом так же внимательно
оглядел кустарник. Девушка молча ждала его решения.
лезть, у берега. И купаемся вместе.
соображениям безопасности.
раздеваюсь, захожу в воду и отворачиваюсь, потом заходишь ты - н-ну, не
рядом, а поблизости, а потом так же выходим. Устраивает?
нашу одежду и эти плащи - а то от них... ну, как от залежалых вещей.
Искупаюсь, разложу сушить и пойду в кусты. А ты можешь по соседству.
Согласен?
шутливо ответил Павел, бросая плащи на траву.
плавал и нырял, не забывая внимательно наблюдать за озером, кустарником,
дорогой и Джудит, которая барахталась неподалеку, смеясь и шлепая ладонями
по воде. Птицы, приветствуя их купание дружным криком, сбились в шумное
белое облако и перелетели к дальнему берегу. Потом Павел по команде Джудит
отвернулся и стоял, глядя на вновь ныряющих и взлетающих вдалеке птиц до
тех пор, пока из кустарника не раздался звонкий голос девушки:
всматриваясь в кусты, но Джудит не было видно.
представилась обнаженная девушка, которая была совсем рядом, в нескольких
шагах, за кустами. Он сделал несколько медленных глубоких вдохов-выдохов и
позвал негромко:
деловитостью:
должен сегодня же найти этого...
вернулись и вновь метались, кричали у берега. Он думал, что девушка
действительно задремала, но она вдруг негромко сказала:
необъяснимым страхом. - Понимаешь, они каким-то образом - это я так думаю
- внушили людям страх, и еще внушили, что спасение возможно только в
туннелях. Они открыли туннели, и люди бросились туда. И Земля досталась
этим...
думаю: откуда у тебя силы берутся, почему ты взялся за это? Почему ты
такой... особенный? Мне ведь необыкновенно повезло, я ведь могла...
Знаешь, когда ночь... Лежишь - и такая тоска... Почему ты необычный,
Павел?
медленно ответил Павел. - Почему? А почему среди цветков с пятью
лепестками попадается один с семью? Очень редко, его трудно найти, - но
попадается. Может быть, таких, как я, немного. Но дело в другом, Джуди:
почему другие не такие, как я? Почему никому ни до чего нет дела? Какие-то
бледные тени... Бесчувственные бледные тени.
действительно, не было болезни - опять вспомнились стихи Эмили. Время
все-таки исцелило... Золотистые волосы представлялись ему, золотистые
волосы спящей Венеры, спокойно лежащей совсем рядом.
Джудит. Потом заторопилась, заговорила сбивчиво: - Я все-все понимаю,
только... Ты меня спас, ну и я вроде как должна отблагодарить... и вот
поэтому не могу...
не хочу, чтобы ты так думал. Ну, как будто я специально - ты спас, а я
одолжение делаю... Я ведь с этими никогда... Кажется, любила... одного...
Не знаю. Он понимал хоть что-то... Только он ушел и... Наверное, любила. А
ты... любил?
Эдемском лесу. Татьяна-Ева...
Последнюю точку.
пронзительными и горьковатыми, воспоминания были тихими и чуть печальными,
как ночной дождь за окном, как голоса женщин на кладбище за Лесным Ручьем.
Стража. Нас оторвали от Земли, словно воздуха лишили. Это ведь все равно,
как если бы отрубили руку и ждали, что рука будет жить самостоятельно, без
тела... Надо искать Стража".