изобиловала поросшая травой, холмистая равнина было еще достаточно темно. С
виду рощица, как рощица - один из передовых плацдармов, отвоеванных лесом у
степи, после того, как значительно снизилось за последние несколько столетий
поголовье копытных. Лишь вращающееся с сумасшедшей скоростью небольшое
зеркало антенны, немного возвышающееся над листвой, отличало ее от других,
небрежно разбросанных по равнине лоскутов зелени. Локатор принадлежал
зенитном комплексу, но сама ракетная установка скрывалась где-то за
непроглядным пологом густой листвы. На самой равнине просматривалось
множество парных следов, оставленные колесной и гусеничной техникой, и даже
некое подобие колеи, по которой ездили чаще всего. Она вела прямо от
дальних, едва различимых на горизонте массивов холмов и обрывалась за низко
опущенными ветвями первых деревьев. Кроме колышащейся на ветру травы и
вздрагивающих от капель дождя листьев, больше не наблюдалось никакого
движения.
скрытый от посторонних глаз за густой стеной зелени располагался небольшой
поселок. Всего несколько сборных, щитовых домиков, изготовленных явно не для
этого климатического пояса. Теперешние хозяева пытались утеплить свои
жилища, используя для этого пластины пенистого, грязно-рыжего материала,
который обычно использовался в изотермических отсеках космических кораблей,
но это настолько испортило внешний вид их жилья, что с вполне
респектабельного, с виду, оно превратило их в лачуги. У домов стояло
несколько гусеничных вездеходов, которые, видимо, не мыли со времен их
сборки и необычный колесный грузовик, спущенные колеса которого глубоко
вошли в раскисшую грязь. На его платформе и был смонтирован блок из шести
больших ракет, вертикально направленный в низко нависшие небеса. Все
говорило о том, что после того, как эта развалина добралась до места
назначения, ее мотор так ни разу больше не запускали. Оба вездехода,
наоборот, выглядели вполне свежими.
молодая женщина, одетая дешево, но вполне опрятно и бегом преодолев
расстояние в несколько десятков метров, скрылась за дверями соседней
постройки. Через несколько минут она вернулась, так же бегом, стараясь не
промокнуть. В руках у нее было большое, глубокое блюдо, накрытое белой
тканью. Войдя в дом, она остановилась и прислушалась. Все было тихо.
Маленький еще спал, только из-за закрытой двери, расположенной в дальнем
конце коридора, слышались тихие мужские голоса. Стараясь не шуметь, на
цыпочках, она прошла по коридору и открыла двери. В небольшой, прямоугольной
комнате, вокруг покрытого пепельной скатертью стола, сидело человек восемь.
Мужчины разного возраста, от убеленных сединами, до совсем юных. В углу,
сразу у двери стояло опертое о стену ручное оружие. Ранний завтрак подходил
к концу. Кое-кто еще доедал, но в основном все тарелки были уже пусты. Когда
она вошла, все смолкли. Женщина поставила на стол блюдо с горкой небольших,
немного пригорелых лепешек и разлила по принесенным ранее стаканам какое-то
желтоватое варево.
притрушенными пылью времени волосами и глубокими бороздами морщин на
обветренном лице. - Все было очень вкусно и вообще, не стоило нас так
баловать.
говорившего. Его лицо светилось гордостью, за свою жену, и за то, что
неказистое угощение понравилось неожиданно нагрянувшим гостям.
сидящий во главе стола. - Мой род и наши ближайшие соседи решили, что
настало время забыть былые обиды, а если и не забыть, то хотя бы на время
отложить свои споры. Жизнь на загрязненных территориях горька и коротка, и с
каждым годом она становиться все труднее и труднее. Еще даже я, правда
совсем мальчишкой, застал такое время, когда до нас не было никому никакого
дела. Сюда просто боялись соваться. Считалось, что среди этих холмов могут
жить только сумасшедшие, да и то недолго. Но с тех пор многое изменилось.
Все чаще и чаще посторонние стали совать свой нос в наши дела. Все больше и
больше наших воинов гибнут от рук непрошенных гостей. Нам перебивают наш
хлеб, а мы смотрим на это и ничего не делаем.
ваша, ни ваших детей. Может они догадываться о нашем существовании, то
только и того. С каждым годом товарооборот Сотара все растет и растет, это
видно даже по числу приходящих кораблей, а мы с вами живем все хуже и хуже.
У нас забирают единственный наш доход, а мы ничего не делаем. Только товары
Сотара держат нас на этом свете. Когда наши предки организовали первые
нелегальные посадки торговых кораблей в этом месте, они бы никогда не
подумали, что мы, их внуки и правнуки, из-за нашей разобщенности, так легко
сможем отдать все кому-то другому, мы, для которых контрабанда стала самой
жизнью. Вся наша беда в том, что в этих местах, ничем другим нельзя
заниматься. Конечно же можно попытаться заниматься сельским хозяйством или
скотоводством, все это здесь будет расти, с трудом, но будет, а возможно
даже и размножаться, но беда в том, что все, что порождает эта проклятая
земля невозможно есть. Вспомните, сколько наших братьев и сестер нашли себе
такую смерть.
говорил, вызывало доверие буквально с первой произнесенной фразы; после
третьей-четвертой, хотелось подписаться под всем, что он только что
произнес, а после того, как он произносил последнее слово, возникало стойкое
желание исполнить усе, что скажет этот, по своему, мудрый человек. К тому
же, все, о чем он говорил, было чистейшей правдой.
из-за нашей разобщенности даже ничего не можем сделать. Конечно, у них есть
оружие, у них есть техника, но если поискать, то и у нас все это найдется.
Мы с соседями решили, что не нужно ждать, пока они отберут наш последний
кусок хлеба. Если они хотят ездить через наши территории, если хотят иметь
доступ к товарам, то пускай платят, а если не захотят, то пусть умрут. Мы
или они, третьего варианта уже не осталось. Вот такое наше решение, -
подытожил седой, обводя взглядом присутствующих.
последние два месяца я насчитал одинадцать конвоев, которые прошли прямо по
моим землям, и это только то, что я видел, а сколько из них прошло по ночам?
Они в своем мегаполисе совсем уже обнаглели. Если раньше пройдет
конвой-другой и это никак не сказывалось на нашей торговле, то сейчас
поставщики даже слушать не хотят. О прежних ценах не может быть и речи.
Доходы за последние несколько лет действительно сильно упали. Да что я буду
вам рассказывать? Вы и сами все прекрасно знаете. Пора с этим что-то делать.
люди, что сегодняшней ночью в загрязненные территории вошел очередной
конвой, состоящий из четырех машин, что предположительно, завтра под вечер
он пройдет по нашим землям. Вот мы и приехали к тебе, просить поддержки
людьми и оружием.
хоть и немного, но все хорошие воины, не боящиеся взглянуть врагу в лицо. В
каждом из них я уверен, как в самом себе. Скоро должны вернуться мои
транспортеры, как только они будут здесь, я пришлю к вам своих людей.
полчаса мужчины разговаривали о торговых делах, какие товары нужно
заказывать в открывающемся сезоне, а от каких следует отказаться, о
предлагаемых к продаже новых видах оружия, о том, какой вездеход лучше
подходит для охоты на местных копытных, в общем обо всякой чепухе, про
которую говорят серьезные мужчины оказавшись в одно время в одном месте.
его слегка вьющемуся из стороны в сторону следу, не отставая ни на метр шли
вездеходы. Дремучие лесные заросли, по которым приходилось пробираться на
предельно низкой скорости, часто останавливаться и оттаскивая с дороги
рухнувшие во время недавней бури деревья, остались позади. Уже несколько
часов конвой шел по поросшим зеленью, покатым холмам, сильно петляя и обходя
стороной лысые, лишенные даже травы, вершины и сильно поросшие кустарником
ложбины между холмами. Несколько раз Крамчику, который сменил уставшего за
ночь, спящего в соседнем кресле водителя, удавалось попасть на некое подобие
дороги - очень старого, бетонного полотна, сквозь многочисленные трещины
которого пробивалась темно-зеленая трава, делая дорогу незаметной на фоне
общего моря зелени, уже с двадцати метров. В один из таких моментов, когда
они ехали по давно заброшенной и не использовавшейся дороге, Дэн заметил
огромный щит указателя, чудом сохранившегося в этой терзаемой постоянными
ветрами местности. Он быстро промелькнул справа, но Дэну удалось прочитать
несколько слов, написанных большими буквами: "Внимание! Вы находитесь на
химически загрязненных территориях". Надписи, нанесенные ниже на побитом
ржавчиной, металлическом листе, сохранились гораздо хуже, так что нечего
было даже стараться их прочитать, тем более на такой скорости. Крамчик,
заметив внимание Дэна к ржавому дорожному указателю продекламировал его
текст на память:
контакт с окружающей средой смертельно-опасен. Вызовите спасателей по номеру
3490224-00 и до их прибытия не выходите из машины". Такие щиты здесь
натыканы повсюду.
на Дэна как на ребенка.
Херберт Фрэнк
Конюшевский Владислав
Конан-Дойль Артур
Свержин Владимир
Бажанов Олег
Журавлев Владимир