наспрашивался, дай узнать мне.
других деревьев, всей рощи, но это в самом деле был голос единого могучего
сверхдерева:
Ваша цель?
чего Мрак еще допытывается, но дуб все же уловил смысл вопроса:
Высшая Радость!.. и наше семя выбрызгивается из нас... и падает золотыми
каплями счастья на землю...
словно бы потеплел. Олег превратился в слух, впитывал премудрость, которая
старше премудрости богов, а грубый Мрак брякнул:
наливаются жизнью, зреют, крепчают, обрастают скорлупой, обретают тот
восхитительный цвет, который вы зовете золотым. Выше этого Счастья бывает
только тот ослепительный миг, когда желуди наконец покидают лоно...
Счастье. Спасибо, ты меня вразумил!
тот оставил от барсука груду костей. Таргитай нерешительно противился:
деревьев.
вытаращил глаза, но надел, посмотрел по сторонам:
другой, потащили, поволокли, а когда до Олега, наконец, дошло, что друзья
неумолимы, он высвободился и пошел в сторонке, злой и насупленный, брови
сдвинуты, весь еще там, в странном мире, когда еще не было ни людей, ни
даже богов.
валежины или подныривал под нависающими деревьями, не расшибая лба.
Ответил замедленно, голос дрожал и колебался:
надвигался, сокрушая все на своем пути, даже горы и скалы, как, наконец,
остановился и стоял так... долго. А потом начал медленно отступать,
оставляя после себя Великое Болото... И как потом мучительно медленно эта
бесконечная хлябь высыхала, из ржаво-болотной воды высовывались первые
островки грязи, образовывая островки... как на них появлялась трава, затем
кусты, а как венец всему -- деревья!..
спросил с той же угрюмой нетерпеливостью:
там упыри не заставляли наших женщин икру метать или яйца откладывать?
брезгливой жалостью:
что есть кто-то неизмеримо выше, мудрее... и что таким существам будет
принадлежать право обладать миром. И даже если нашим женщинам велено будет
метать жабью икру, то кто мы, чтобы судить и осуждать деяния неизмеримо
высших существ, чья мудрость нам попросту недоступна? И чьи поступки
оцениваем по своей дремучей логике?
ловил запахи, а уши подрагивали. -- Так, нам в ту сторону...
говорит, что я уже умный.
умнее, чем сто тысяч этих дубов.
постоянный страх воды, без которой однако тоже не могут жить... Это жуткое
испытание, чтобы навсегда... или хотя бы надолго выжечь солнцем связь с
землей, лесом, деревьями. А мы ведь тоже все из Леса!
Кто-то, помню, сказал: "Хватит скитаться по свету, пора пускать корни..."
быстро приблизился огромный выворотень, Таргитай едва успел свернуть,
вместе с Олегом обогнули с двух сторон, Мрак попросту перемахнул, а когда
снова сошлись, Мрак рыкнул, ничуть не сбившись с дыхания:
поднялись на загривке"... Так что если у нас и есть родство с этими... то
со зверями еще больше.
родстве со всеми. Так что бей без разбора, понял?
сверху, но в оранжевых лучах появился красноватый оттенок, что сулило
скорый закат.
радуйся, но хоть решим, куда теперь. Пока что главным было уйти от этих...
подальше. Я уже вижу какова их мудрость.
не спорить, взялся за поросенка, в то время как Таргитай заученно сгребал
щепки, драл бересту и возжигал огонь, занимаясь достойным бога делом.
шеи, выпотрошил, вымыл. Мрак одобрительно наблюдал, как волхв чуть-чуть
подержал тушку в проточной воде, осторожно соскоблил ножом, чтобы со
щетиной не слезла и кожа, опалил сухой травой. Подготовленное мясо быстро
и ловко очистил от лишнего жира, костей и пленок, снова обмыл в ручье.
поморщился, взял у Мрака нож с тяжелым, как у секиры, лезвием, начал с
силой бить по широким ломтям. Тяжелое лезвие сплющивало толстый край, зато
по другой половине Олег лишь слегка пошлепывал, словно подбадривал перед
тем, как бросить на раскаленные камни. Таргитай понял, что Олег просто
выравнивает неровно отрезанные им ломти мяса, чтобы стали одинаковыми по
толщине.
где у него хранились травы горькие и сладкие, острые и жгучие, истолченные
корни. Сам по себе поросенок был настолько нежен и сочен, что все травы
могли только отбить его нежнейший вкус.
одуряюще, и у Таргитая потекла слюна, когда представил, как захрустит эта
корочка, как из-под нее вырвется облачко пахучего пара, а сочная жижа
потечет по пальцам.
укоризненно оглянулся на Таргитая, постучал пальцем по виску. Таргитай в
свою очередь, обидевшись, покрутил пальцем у виска. Мол, нашел кому
верить.
мяса становился все мощнее, на боках начала образовываться розовая
корочка, на глазах темнела, превращалась в коричневую, пузырьки вскипали и
лопались, выпуская струйки одуряющего запаха. Наконец корочка стала
вспучиваться, отслаиваться от мяса. Олег сказал с удовлетворением: