ненавистью! Не послушал ты меня!
готов бьы разбить череп о каменную стену. Ну почему он несет всем и
повсюду смерть, горе, боли, разлуку?! Это проклятие какое-то! Это
невозможно вытерпеть! Иди, и да будь благословлен! Какая наивная чепуха,
какое самомнение. Нет! Он проклят и обречен! Его место в Черной пропасти,
в глухих дырах Вселенной, как можно дальше от людей, ото всех... но от
себя не убежишь! и о нее теперь не убежишь, как ни старайся. И от Светы
никуда не деться. Все они - это его тяжкий, смертный крест. Невыносимо!
она смогла это сделать?! Это не зависело от нее! Следовательно, ей
помогли. Прав негодяй Авварон, ей помогли и помогают сейчас - страшная,
черная, губительная помощь. Значит, они до нее все же добрались.
никакая сила не защитит тебя!
высохшая фурия в черном балахоне, в черном капюшоне, надвинутом на глаза,
стоял злой дух планеты Навей, стояла его любимая- прекрасная когда-то
Алена, превращенная дьяволами Пристанища и им, да, им самим, ибо без него
они бессильны, превращенная в черный морок смерти и ужаса.
виноват!!!
Полы ее балахона начали биться, извиваться словно под порывами сильной
бури. Сквозь смех вырвался каркающий хрип:
неистребимо, оно перетекает из души в душу - и нет границ ему и нет
предела! Трепещи, смертный, ибо черное заклятье лежит на тебе!
преисподней, ха-ха-ха!!! Загляни же мне в глаза! Давай! Не отворачивайся,
ну-у!!!
прошелся по сердцу, выстудил все внутри, вымертвил. И смолк.
черным вороном сидел в углу каморки, сопел, причмокивал и вздыхал. Он
выжидал.
вонючей, драной рясе.
хе-хе, мелочи, формальности - туда-сюда смотаться на полчасика! - Авварон
глумливо захихикал, слюни потекли по жирной обвисшей губе.
Авварону, вот и всех делов. А я тебе помогу, как и уговорились.
меня вечность в запасе. Прощай, что ли?!
издевающегося над ним, мерзкого, гадкого, смертельно опасного, но и
необходимого пока... Пока? А не стал ли этот негодяй и изверг его
постоянной, неотвязной тенью? Не стал ли он вторым "я"?!
будоражил, давал силы и призрачную власть, но он и высасывал потихоньку
кровь из своей жертвы, он морил, сводил с ума, заставлял лезть в петлю и
пускать пулю в лоб... во Вселенной есть лишь зло, одно зло везде и
повсюду, и оно перетекает из одного сосуда в другой. Черный человек!
Авварон Зурр бая-Тург в Шестом Воплощении Ога Семирожденного. Черная
неизбывная тень!
тускло поблескивающие ладони. - Вот и чудненько.
мощности... вот, только это! - Иван вытащил черный кубик.
познавшим Мироздание, какие-то допотопные разгонники? И эту старушку
спрячь. Спрячь скорее, не-то зашвырнет тебя снова невесть куда, а мне
ищи-разыскивай!
измерениях, Ванюша. Ты только представляешь их, воображаешь, а я вижу! А
ведь советовали тебе добрые люди- воплощайся, и познаешь непознанное,
прозреешь аки слепец, возвращенный к свету...
там людей! Там нелюди!
там, у нас, нелюди. В этом и конфуз весь. Вот пощупай меня. Пощупай,
пощупай, не стесняйся!
Я там реален и многоплотен во многих ипостасях. А здесь я призрак. Да и то
лишь - тебе являющийся. Иные меня не зрят и не слышат, ибо не впитали
сущность мою в себя. А ты впитал, будучи на планете Навей. Ты почти
родной... да что там почти, ты родной брат мне, Ваня! - Авварон всхлипнул,
три мутные слезинки выкатились из левого вытаращенного глаза и гнилыми
виноградинами скатились на черную рясусаван. - И без тебя в этом мире нету
меня, будто и не было, будто и не рождался семижды семь раз в одном только
Оге! А ведь ты меня, родного твоего брата, убить хотел... там! И уж убил
почти, насилу уполз... Но пусто, Иван! По сию пору пусто мне, ибо вырвал
ты из многих тел моих, по многим измерениям рассеянным, часть естества
моего, пробрался в меня, проник своим ведовством окаянным и вытоптал часть
безмерной и мглистой души моей. Но все простил я тебе, не помню зла твоего
черного, ибо...
перетекая из одного в другого, не уменьшаясь, но произрастая, - продолжил
Иван угрюмо.
Писании: "неси зло делающим зло тебе, и неси зло, делающим добро тебе, и
любезен будешь властителю века нового, и приимет он тебя в объятия свои, и
воссядешь ты возле трона его по левую руку его!" А пока давай-ка, делом
займемся, ведь это мне ходу нет в твой мир, а тебе, Иван, все дорожки
открыты теперь, да и не духом-призраком, а телесно... а я - твоя дверь
есть в закрытую для смертных, покуда живы они, часть Пристанища.
Живехоньким попадешь туда снова.
было наплевать на всю дьявольскую механику перебросов-переносов. Он уже
почти созрел.