никак не поймешь, что нет Абсолютного Зла, как и Абсолютного Добра, они
неразделимы, как свет и тень. Мы можем лишь выбрать меньшее Зло,
пожертвовать меньшим Добром ради большего.
Лориэне нолдоров и тэлери не ради счастья ваниаров, а лишь ради личной
власти.
добровольно, лишь те, кто сам мечтает уснуть навеки. Они жаждут легкой
смерти и получают ее. Их души в блаженстве уходят в чертоги Мандоса. А я
лишь использую их тела, их сильные, здоровые тела, которые им больше не
нужны. Я достигаю своих целей, избегая лишней жестокости. Можешь ли ты
сказать это о себе, неистовый Глорфиндейл? Уверен ли ты, что все,
принявшие смерть от твоего меча, уже устали от жизни?
Сергею и Диме.
похвально. Признаться, в прежние времена я был о людях худшего мнения, но
я рад, что за прошедшие века вы изменились к лучшему. Впрочем, для нас это
не имеет значения.
вашей помощи. Значит, скоро вы будете иметь дело и с другими людьми.
Ингвэ. - Мне известно больше, чем ты думаешь. Правда, я не поверил
донесению Кириэна, но понял, что ошибся, когда узнал о нападении на
Лориэн. За месяц, прошедший с тех пор, мои посланцы побывали на Тол
Эрессеа и все выяснили. Я знаю, что вы попали сюда случайно, совсем не
желая того, и теперь не можете сами вернуться обратно. Я даже знаю, что вы
отправились в Аман, чтобы просить Валаров открыть для вас Прямой Путь. Но
как раз этого я бы и не советовал вам делать, даже если бы вы пришли сюда
открыто, не нарушая наших законов.
нараспев заговорил эльф, полузакрыв глаза. - Когда в древности Ар-Фаразон
нарушил запрет, их гнев был так грозен, что изменился облик мира, целые
страны скрылись под водой, а Валинор перенесся в Верхнее Море. Лишь для
эльфов проложили Валары Прямой Путь, но с тех пор, как последний эльф
покинул берега Средиземья, повелением Манвэ Прямой Путь закрыт навсегда.
Не будите вновь гнева Великих Стихий, неминуемой гибелью грозит он
дерзким!
Сергей. Он уже видел брешь в рассуждениях Ингвэ, но хотел заставить его
выложить все карты.
могу простить чужестранцев. Если вы не станете взывать к Валарам, они даже
не заметят вашего недолгого пребывания на Блаженной Земле. Поклянитесь
впредь соблюдать...
лжешь им, Ингвэ, как давно лжешь всем. Нет никаких Валаров и никаких
чертогов Мандоса, ты один давно решаешь, кого казнить, а кого миловать. Но
придет и твой час...
шелохнулся, Вингриль не добежал до него нескольких шагов и упал,
пронзенный сразу десятком стрел. Глорфиндейл дернулся за ним, но Сергей и
Дима силой удержали его за локти. Ингвэ подчеркнуто скорбно склонил
голову.
совету.
люди не бросают своих друзей в беде. Если мы не вернемся домой, нас будут
искать, и рано или поздно кто-нибудь пройдет по нашему пути. Вернее, это
может быть поздно для нас, но для тебя и сто лет - не срок. Тебе не о чем
волноваться, если Валинор действительно под защитой могущественных
Валаров, но если Вингриль прав, и Валары покинули вас, ты совершишь
большую ошибку.
но снимаю с себя ответственность за их решение. Если вы погибнете, то, по
крайней мере, будете знать, что я вас не обманывал. Готовы ли вы к этому?
Подумайте еще раз, ведь немногие способны выдержать даже присутствие
Валара!
восторженная надежда.
гобелена, он скрылся за ним. Несколько секунд все ошеломленно смотрели ему
вслед, и вдруг Лилиан вскрикнула:
ними тоже опустел. Они не успели осознать, что это значит, как перед
занавесом, на том месте, где только что стоял Ингвэ, возникло сияние.
Появившийся прямо в воздухе столб света сгущался, принимая очертания
огромной человеческой фигуры в длинных белоснежных одеждах. Нестерпимый
блеск слепил глаза, мешая рассмотреть лицо. Когда через сияние перестал
просвечивать рисунок гобелена, низкий, заставляющий вибрировать сердце
голос заполнил весь огромный зал.
прихоти были закрыты для смертных Блаженные Земли. Встречи с бессмертными
эльфами лишали людей покоя, вселяли зависть в их сердца, заставляли
бросать свои дела, стремясь к невозможному. Неисчислимые беды и эльфам, и
людям принесло это в прошлом, и мы не хотим их повторения. Вы никогда не
вернетесь во Внешний Мир и не смутите покой человечества! Но и на
Блаженной Земле Валинора нет для вас места. Вы нарушили здесь покой и
порядок, своим беспокойным духом смутили и наших детей, возлюбленных
эльфов. Вы осквернили сады Лориэна, презрели законы Владыки Ильмэ и даже
пролили кровь в самом храме Манвэ! Лишь смерть искупит вашу вину, и смерть
- наш приговор. Но бесконечна доброта Великого Манвэ, и он дарует вам
легкий конец. Склонитесь перед волей Сил могущественнее вас, смиритесь со
своей судьбой и умрите в блаженстве!
Сергей почувствовал, как привычный надежный мир закачался под ногами и
начал разваливаться. Значит, Валары существуют? Силы, могущественнее нас?
Тогда зачем все? Вся его жизнь, все усилия - беспомощны и бессмысленны. И
больше не к чему стремиться и нечего желать, только тихо уснуть среди этой
вечной красоты. Он вдруг успокоился, стало удивительно хорошо...
Лориэне!
назад бесполезно, там ждали стражники. Если у них и был шанс, то только
впереди, где скрылся Ингвэ. Подхватив на бегу меч, Сергей нырнул под
занавес. За ним оказалась простая двустворчатая дверь без всяких
украшений. Она была заперта.
Мужчины дружно ударили плечами в дверь, но она не поддалась. Глорфиндейл
остановил друзей и хриплым от волнения голосом прочитал заклинание,
открывавшее потайные ходы. Дверь даже не дрогнула. Если она и открывалась
заклинанием, то не этим, и с ними уже не было Вингриля, чтобы подобрать
другое.
плечо. В ярости он рубанул по двери своим мечом, пробивавшим сталь. На
гладкой белой поверхности не осталось и царапины. Тяжелая волна
безразличия накатывала на мозг, перед глазами все расплывалось. Рядом
что-то делали и говорили его друзья, уже казавшиеся неясными цветными
пятнами. Отчаянным усилием Сергей заставил себя сосредоточиться, вставил
лезвие меча в едва заметную щель между створками и повел клинок вниз,
нащупывая замок.
не в силах поверить в удачу. Перед ними была небольшая круглая комната без
окон. Сбоку на невысоком помосте перед странным металлическим сооружением
стояла группа эльфов. Белая голова Ингвэ возвышалась над фигурами
нескольких жрецов в красно-золотых одеждах. Он резко обернулся, и впервые
на его лице отразилось глубокое изумление.
комнаты. Навстречу им вскочил охранник, выхватывая меч. Теперь уже Сергей
не медлил, горькие уроки не прошли для него даром. Он с ходу нанес удар и
проскочил дальше, не оглядываясь, даже не сразу заметив соленые капли
чужой крови, брызнувшей на его лицо. Чувствуя рядом плечо Глорфиндейла, он
яростно пробивался к двери, и лишь краем глаза увидел, как Ингвэ, все-таки
прыгнувшего им наперерез, встретила стрела Аэлиндина.
тревоги. Часовые на их пути даже не всегда успевали вскинуть оружие.
Глорфиндейл со своим боевым искусством, отточенным в войнах Средиземья, и
Сергей с гондолинским мечом пробивали любой заслон. Быстрые и легкие
Аэлиндин и Дима успевали отбиваться от пытавшихся их преследовать и
закрывали своими телами в кольчугах бежавших посредине женщин. Сомкнувшись
в плотный боевой кулак, они рвались вперед, рвались, не зная куда, с