сообщать ему, но трудно было заговорить. Слишком много неверного и
обманного разделяло нас, чтобы вот так, одной фразой, преодолеть
выдуманный барьер. Реально этого барьера не было, как я теперь запоздало
сознавал. Он улыбнулся, он понимал мое состояние.
Мне кажется, я тоже знаю это. Он погиб...
изобретения. Он понял, что мирная установка может стать механизмом
уничтожения, может быть использована как боевое оружие.
поправил меня Сомов, - Имею в виду крупные габариты, нетранспортабельность
вашей установки.
скажу. И чтобы показать, что я тоже знаю о его невысказанном вслух знании,
я и произнес эту фразу: "Да, вы правы". Она была ответом на его мысли, а
не на его слова. Но полностью обстановки в ротоновой лаборатории он все же
не представлял себе и тоже об этом догадывался.
и габаритами. Все это мелочи.
по-другому, и это стало одной из причин его гибели.
Сабуров, стало быть, понял, что ваша установка уже в ее теперешнем виде
может быть использована как боевое оружие? Так?
генератора и энергетической установки, чтобы система стала вполне
транспортабельной. И тогда источник полезной энергии превратится в вулкан
смертоносного излучения.
подозревал, какие страшные мысли связаны у Сабурова с габаритами наших
агрегатов. Мое объяснение привело его в ужас. Он заспешил с постановкой
опытов. Принимаю на себя часть вины за его гибель.
необоснованных самообвинений. Я числю за вами только одну несомненную
вину: что вы поддались вспышке негодования на Сабурова и покинули
лабораторию. Останься вы в ней, возможно, катастрофы не было бы.
генерирует опасное излучение, то как вы четверо остались невредимы? Очень
сложное явление, не так ли?
полезную энергию, а не генерировать убийственное излучение. Излучение -
попутный, а не основной процесс. И оно, во-первых, очень слабо, а
во-вторых, короткодейственно. При низкой интенсивности оно поглощается
полностью так близко и так сразу, что не грозит находящимся вокруг людям.
Но попутный процесс легко превратить в основной. И можно так форсировать
излучение, что оно потеряет свою короткодейственность. Помните запись
Кондрата в дневнике: "Короткодействие? Радиус эффекта?" Он поставил себе
этот вопрос. И размещал свои живые пробы на разном отдалении от
преобразователя, чтобы установить радиус действия. Кондрат не был
специалистом в ротонах и преувеличивал трудности обращения с ними. Что до
меня, то берусь в несколько дней превратить нашу установку, ныне
безопасную для всех, кто ее обслуживает, в адский механизм, губительный
для каждого, кто пройдет мимо лаборатории.
изобретение, так сказать, на губительность?
важной проблемы, а приступим к ней сразу. Признаюсь, что я долго не
понимал вас, мы все, не я один. Но вы разглядели меня, этим объясняю, что
мне поручили разобраться в катастрофе. Теперь остается решить, что делать
с покинутой всеми Лабораторией ротоновой энергии.
демонтировать. Чтобы даже памяти не сохранилось о нашем опасном
изобретении.
что я отвечу на ваше предложение?
начать демонтаж.
лабораторию, тем более взорвать ее, а за хорошее изучение причин
катастрофы. У нас с Ларром иные планы.
формы энергии и поставить их на службу человечеству - далеко перекрывает
попутные неудобства и опасности. Неудобства мы преодолеем, от опасности -
защитимся. И лучше всех это сможете сделать именно вы, ибо вы знаете,
какие блага принесут миру новые источники энергии, научным преступлением
будет отказаться от них. Вы определили меру опасности ваших механизмов и
сумеете предохранить нас от превращения полезных изобретений в средства
разрушения. Мы с Ларром не раз говорили о вашей лаборатории. Мы не знаем
другого человека, который бы так подходил в ее руководители. Сотрудников
вы вольны подбирать сами. Ваш ответ я передам Ларру.
мне то самое, что позавчера Адель гневно бросила мне в лицо как обвинение.
Я пришел в кабинет Кондрата, чтоб утвердиться в нем начальником, так она
сказала, так она теперь будет каждодневно думать. Она увидит в моем
поступке постыдный ход карьериста. И не пригласить ее и Эдуарда в
лабораторию я не могу. Они этого хотят, они имеют на это научное и
моральное право. Как отнесется Эдуард к тому, что энергетическая установка
способна превратиться в то самое боевое оружие, о каком он мечтает для
завоевания Гарпии? Кондрат, охваченный страхом, что Эдуард дознается о
такой возможности, удалил его, а заодно разорвал и с женой. А я призову
их, продемонстрирую Эдуарду, как легко осуществить его мечту... "Введу во
искушение" - так это называлось в старину.
взвалить на меня непосильный груз, Карл-Фридрих. Нас было четверо в
лаборатории, теперь осталось трое, мы трое - полноправные участники
ротонового проекта. Допускаю, что мои друзья примирятся с тем, что из
соратника я стал их начальником. Но как я смогу осадить Ширвинда, когда он
узнает, куда способно повернуть наше изобретение? Знаю, вы не ожидали от
меня отказа...
узнаете два новых обстоятельства.
специальную комиссию по надзору за возможными последствиями всех новых
изобретений. Отныне будет оцениваться не только реальная польза от научных
исследований, но и предполагаемый вред от них. Огюст Ларр теперь член
комиссии по контролю над "добром" и "злом" любых изысканий. Комиссия будет
оценивать каждый технический проект не только технологически, но и
морально. И могу гарантировать, что она никогда не позволит превратить
установку для выдачи полезной энергии в боевое оружие.
спокойствие, без которого вы не сможете восстановить ротоновую
лабораторию.
гарантировали мне полного научного спокойствия. Год назад, вернувшись с
Гарпии, Ширвинд доказывал, что нет закона, запрещающего изобретать еще
неизвестное оружие, ибо это было бы равносильно запрету любых еще не
изобретенных изобретений. Ведь неясно, как может быть впоследствии
использовано то, чего пока еще нет. Как видите, вы еще не рассеяли моих
сомнений.
два важных обстоятельства, но рассказал об одном.
производстве оружия. Один, частный закон, касается непосредственно Гарпии.
На Гарпию запрещено отправлять любое оружие - не только уже известное, но
и неиспробованное, - если оно губительно для гарпов. На Гарпии разрешены
только отношения мира и дружбы.