Чтение 29–й страницы книги ~Одиссея~

Их погрузить и пуститься в дорогу соленою влагой.

Я не послушался их, а намного б то выгодней было!

Видеть его мне хотелось - не даст ли чего мне в подарок.

230 Но не радушным ему предстояло явиться пред нами!

Тут мы костер развели, и жертву свершили, и сами,

Сыра забравши, поели и, сидя в глубокой пещере,

Ждали, покуда со стадом пришел он. Огромную тяжесть

Леса сухого он нес, чтобы ужин на нем приготовить.

235 Сбросил внутри он пещеры дрова с оглушительным шумом.

Сильный испуг охватил нас, мы все по углам разбежались.

Жирных коз и овец загнал великан тот в пещеру -

Всех, которых доят: самцов же, козлов и баранов -

Их он снаружи оставил, в высокой дворовой ограде.

240 Поднял огромнейший камень и вход заградил им в пещеру -

Тяжким, которого с места никак не сумели бы сдвинуть

Двадцать две телеги четырехколесных добротных.

Вот какою скалою высокою вход заложил он!

Коз и овец подоил, как у всех это принято делать,

245 И подложил сосунка после этого к каждой из маток.

Белого взял молока половину, мгновенно заквасил,

Тут же отжал и сложил в сплетенные прочно корзины,

А половину другую оставил в сосудах, чтоб мог он

Взять и попить молока, чтоб ему оно было на ужин.

250 Все дела, наконец, переделав свои со стараньем,

Яркий костер он разжег - и нас увидал, и спросил нас:

- Странники, кто вы? Откуда плывете дорогою влажной?

Едете ль вы по делам иль блуждаете в море без цели,

Как поступают обычно разбойники, рыская всюду,

255 Жизнью играя своею и беды неся чужеземцам? -

Так говорил он. Разбилось у нас тогда милое сердце.

Грубый голос и облик чудовища в ужас привел нас.

Но, несмотря и на это, ему отвечая, сказал я:

- Мы - ахейцы. Плывем из-под Трои. Различные ветры

260 Сбили далеко с пути нас над бездной великою моря.

Едем домой. Но другими путями, другою дорогой

Плыть нам пришлось. Таково, очевидно, решение Зевса.

Вождь наш - Атрид Агамемнон: по праву мы хвалимся этим.

Славой сейчас он высокой покрылся по всей поднебесной,

265 Город великий разрушив и много народу избивши.

Мы же, прибывши сюда, к коленям твоим припадаем,

Молим, - прими, угости нас радушно, иль, может, иначе:

Дай нам гостинец, как это в обычае делать с гостями.

Ты же бессмертных почти: умоляем ведь мы о защите.

270 Гостеприимец же Зевс - покровитель гостей и молящих.

Зевс сопутствует гостю. И гости достойны почтенья. -

Так я сказал. Свирепо взглянувши, циклоп мне ответил:

- Глуп же ты, странник, иль очень пришел к нам сюда издалека,

Если меня убеждаешь богов почитать и бояться.

275 Нет нам дела, циклопам, до Зевса-эгидодержавца

И до блаженных богов: мы сами намного их лучше!

Не пощажу ни тебя я из страха Кронидова гнева,

Ни остальных, если собственный дух мне того не прикажет.

Вот что, однако, скажи мне: к какому вы месту пристали

280 На корабле своем - близко ль, далеко ль отсюда, чтоб знать мне. -

Так он выпытывал. Был я достаточно опытен, понял

Сразу его и хитро отвечал ему речью такою:

- Мой уничтожил корабль Посейдон, сотрясающий землю,

Бросив его возле вашей земли о прибрежные скалы

285 Мыса крутого. Сюда занесло к вам судно мое ветром.

Мне же вот с этими вместе от смерти спастись удалося. -

Так я сказал. Он свирепо взглянул, ничего не ответив,

Быстро вскочил, протянул к товарищам мощные руки

И, ухвативши двоих, как щенков, их ударил о землю.

290 По полу мозг заструился, всю землю вокруг увлажняя,

Он же, рассекши обоих на части, поужинал ими, -

Все без остатка сожрал, как лев, горами вскормленный,

Мясо, и внутренность всю, и мозгами богатые кости.

Горько рыдая, мы руки вздымали к родителю Зевсу,

295 Глядя на страшное дело, и что предпринять нам не знали.

После того как циклоп огромное брюхо наполнил

Мясом людским, молоком неразбавленным ужин запил он

И посредине пещеры меж овцами лег, растянувшись.

В духе отважном своем такое я принял решенье:

300 Близко к нему подойти и, острый свой меч обнаживши,

В грудь ударить, где печень лежит в грудобрюшной преграде,

Место рукою нащупав. Но мысль удержала другая:

Здесь же на месте постигла б и нас неизбежная гибель;

Мы не смогли бы никак от высокого входа руками

305 Прочь отодвинуть огромный циклопом положенный камень.

Так мы в стенаниях частых священной зари дожидались.

Рано рожденная вышла из тьмы розоперстая Эос.

Встал он, огонь разложил: как обычно все делают, маток

Всех подоив, подложил сосунка после этого к каждой.

210 Все дела наконец переделав с великим стараньем,

Снова товарищей двух он схватил и позавтракал ими.

Завтрак окончивши, стадо свое он погнал из пещеры,

Камень очень легко отодвинув от входа и тотчас

Вход им снова закрыв, как покрышкой колчан закрывают;

315 С криком и свистом погнал циклоп свое жирное стадо

В горы. Оставшись в пещере, я стал размышлять, не удастся ль

Мне как-нибудь отомстить, не даст ли мне славу Афина.

Вот наилучшим какое решение мне показалось:

Подле закуты лежала большая дубина циклопа -

320 Свежий оливковый ствол: ее он срубил и оставил

Сохнуть, чтоб с нею ходить. Она показалась нам схожей

С мачтою на корабле чернобоком двадцативесельном,

Груз развозящем торговый по бездне великого моря.

Вот какой толщины и длины была та дубина.

325 К ней подойдя, от нее отрубил я сажень маховую,

Спутникам отдал обрубок, его приказавши очистить.

Сделали кол они гладким. Его на конце заострил я

Взял и, сунув в костер, обжег на углях раскаленных,

Тщательно после того запрятав в навозе, который

330 Кучей огромной лежал назади, в углубленьи пещеры.

Тем, кто остался в живых, предложил я решить жеребьевкой,

Кто бы осмелился кол заостренный, со мною поднявши,

В глаз циклопу вонзить, как только им сон овладеет.

Жребий выпал на тех, которых как раз и желал я;

335 Было их четверо; сам я меж ними без жребия - пятый.

К вечеру он подошел, гоня густорунное стадо.

Жирное стадо в пещеру пространную тотчас загнал он

Все целиком - никого на высоком дворе не оставил,

Либо предчувствуя что, либо бог его так надоумил.

340 Поднял огромный он камень и вход заградил им в пещеру,

Коз и овец подоил, как у всех это принято делать,

И подложил сосунка после этого к каждой из маток.

Все дела, наконец, переделав свои со стараньем,

Снова товарищей двух он схватил и поужинал ими.

345 Близко тогда подошел я к циклопу и так ему молвил,

Полную черным вином поднося деревянную чашу:

- Выпей вина, о циклоп, человечьего мяса поевши,

Чтобы узнал ты, какой в нашем судне напиток хранился.

Я в подношенье его тебе вез, чтоб меня пожалел ты,

350 Чтобы отправил домой. Но свирепствуешь ты нестерпимо.

Кто же тебя, нечестивец, вперед посетит из живущих

Многих людей, если так беззаконно со мной поступил ты? -

Так говорил я. Он принял и выпил. Понравился страшно

Сладкий напиток ему. Второй он потребовал чаши:

355 - Ну-ка, пожалуйста, дай мне еще и теперь же скажи мне

Имя твое, чтобы мог я порадовать гостя подарком.

Также циклопам в обильи дает плодородная почва

В гроздьях тяжелых вино, и дождь наполняет их соком;

Это ж вино, что поднес ты, - амвросия, нектар чистейший! -

360 Молвил, и снова вина искрометного я ему подал.

Трижды ему подносил я, и трижды, дурак, выпивал он.

После того как вино затуманило ум у циклопа,

С мягкой и вкрадчивой речью такой я к нему обратился:

- Хочешь, циклоп, ты узнать мое знаменитое имя?

365 Я назову его. Ты же обещанный дай мне подарок.

Я называюсь Никто. Мне такое название дали

Мать и отец; и товарищи все меня так величают. -

Так говорил я. Свирепо взглянувши, циклоп мне ответил:

- Самым последним из всех я съем Никого. Перед этим

370 Будут товарищи все его съедены. Вот мой подарок! -

Так он сказал, покачнулся и, навзничь свалился, и, набок

Мощную шею свернувши, лежал. Овладел им тотчас же

Всепокоряющий сон. Через глотку вино изрыгнул он

И человечьего мяса куски. Рвало его спьяну.

375 Тут я обрубок дубины в горящие уголья всунул,

Чтоб накалился конец. А спутников всех я словами