как прах, взметаемый ветром с земли. Ибо знает господь путь праведных, а
путь нечестивых погибнет. Я помазал владыку над Сионом. Ты поразишь их
железом железным, сокрушишь их, как горшечный сосуд. Ибо ты бог, не
любящий беззакония, у тебя не водворится злой... - восхвалял Мена небесную
власть.
себе приготовили, злоба обратилась на их головы, и злодейства упали на их
темя. У врага совсем не стало оружия, и погибла память их с нами.
забывать...
Убьет грешника зло, и ненавидящие праведного погибнут!
бога. Как бы читая мысли Божественного, Мена отвечал:
заскрежещет зубами - и истает. Желание нечестивых погибнет!
затухая, усиливаясь, опять затухая.
возгласил:
ухо твое! И возжелает владыка красоты твоей, ибо он повелитель твой, и ты
поклонись ему. Посему народы будут славить тебя во веки веков.
гибели базилики Софии". Он выстроит новый прекраснейший храм. Рим отдаст
колонны из капища Солнца, в Эфесе есть колонны зеленого мрамора, многое
найдется еще в Афинах, Кизикии, Троаде. Скорее послать мастеров на
мраморные ломки в Евбее, Карни, Фригии, Проконнезе и в Шемте Нумидийской.
Фессалия и Лаконика дадут зеленые мраморы с крапчатым рисунком, Египет -
порфиры. Золото, серебро, драгоценные камни, слоновая кость будут
использованы без ограничения. Завтра же послать приказы Исидору Милетскому
и Анфимию из Траллеса. "Пусть забудут сон эти подданные, пока не
сотворится новая Софья, моя!"
величии храма Софьи Премудрости, земном воплощении небывалого Могущества
Власти.
его справедливо называют Единственным.
Величественной Власти.
ослабели.
разделены изнутри, и нет у них союзников. Готы исчезнут из вселенной, как
исчезли вандалы, братья готов по греху похищения имперской земли, по
арианской схизме.
исчезнут все границы!
землю. Единственный увидел Дунай, на берегах которого он побывал, еще не
будучи призванным к служению базилевса. Великая река, временная граница
империи, за которой живут славяне, еще не подданные.
Аттилы, и позже, после готов и Аттилы, славяне приходят в империю.
Когда-то они проникли даже в Малую Азию. Они осели во Фракии. Они живут в
Эпире, в Македонии, в Фессалии. Платят налоги, служат в войске. Одни
совсем потеряли свою речь и обычаи. Другие еще сохранили. Империя
нуждается в подданных, империя, как и бог, терпелива.
языческом многобожии, слабы внутренним разделением. При базилевсе
Анастасии вольные славяне участили набеги. Потому что они плодятся с
излишней скоростью, не как подданные, которые плохо размножаются вопреки
наказаниям за безбрачие.
тиверцев, везунтичей, уголичей и других задунайских славян, готовя их к
подданству.
Так и этот полководец. Возомнив себя непобедимым, Хилвуд в походе за
Дунаем погубил войско базилевса и сам был убит.
новое войско. Юстиниан обратился к хазарам. Прибыв в хазарский город
Саркел, послы рассказали Хакану о богатстве и о беззащитной беспечности
задунайских славян. Хазары приняли подарки.
не пошло далеко. Хазары напали на днепровских антов, с которыми империя
ведет торг с незапамятных времен. И днепровские пахари избили хазарское
войско до последнего человека.
варваров. Будет продолжено строительство крепостей.
Недальновидно-скупой Анастасий не решился бы сразу приступить к созиданию
новой Софии. Про себя глупцы удивятся. Власти нужен не ум, а послушание
подданных.
Юстиниана преклонятся народы. Самый дальний варвар, услыхав о Софии,
поколеблется в своей косности.
призраки, о надежде, о любви. Жизнь зажигается и рассыпается пеплом.
Пустыня, беременная зимним холодом, северо-восточный ветер, шум крыльев
невидимых птиц... Мириады убитых на рассвете и днем, и удушенных ночью, и
стены тюрем, и смрад падали, в которую бог превращает своих детей. К чему?
Ужели для того, чтобы кто-либо один из сотен мириадов постиг высокое?
Чтобы мужественнее умереть?
задавал эти вопросы не спеша, очень спокойно, как бы предлагая обсудить
существенные дела, не более.
Своими страданьями человек заслуживает венец блаженства. Я давно покончил
бы с жизнью, если бы не уверенность в существовании загробной
справедливости. Иначе нельзя принять очевидно-временные несправедливости
бытия. Я знаю, никто не захочет жить без веры.
топтаться на камне, отшлифованном самоутешающимися слепцами? Прошла тысяча
лет с тех пор, как Аристофан вложил своему Сократу умные слова: если Зевс
действительно поражает клятвопреступников, почему его молнии не попали в
Симона, Клеонима, Феора? Вместо негодяев Зевс бьет высокие деревья и
собственные храмы. Чем они ему повредили?
обидеть. Верь, если тебе так легче. Я не хочу оскорбить ни тебя, ни
Христа. Клянусь, Христос был лучшим из людей.
дыхания. В тесном нумере изломанные пытками Ориген, Тацит и Манассиос
почти касались друг друга. В соседнем нумере кто-то застонал.
империи можно сохранить честность, непоколебимость убеждений. Я не
заметил, как сделался робким. Я жил трусом. Вместе с другими ничтожествами
я был крупицей безответного демоса. Я спокойно наслаждался нравственной
жизнью. Никто в империи, проклятой бесчестием и угнетением, не может не
изувечиться, не задохнуться. Я не жалею о своей гибели.
Пророчества и видения ныне прекратились. Воля божья невидима. И нет более
пророков.
ипподроме, не пророки?
жил чем-то?
пережил республику и отверг ее.
другие наживали веками. Я ужаснулся, считая, сколько они отняли в самой