read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



мы спросили в местном баре, где он живет, поднялся лес рук, все заулыбались
и заговорили: "А, Коко", словно речь шла о деревенском дурачке. Следуя в
указанном направлении, мы довольно легко отыскали дом Коко. Очень
примечательно, что по сравнению с остальными домами деревни он был
ослепительно чист и сверкал, как драгоценный камень. Через опрятный
палисадник к крыльцу вела настоящая дорожка из гравия, аккуратно
выровненного граблями. Мне очень захотелось познакомиться с деревенским
дурачком, живущем в таком чистеньком доме. Мы похлопали в ладоши, и
появилась хрупкая смуглая женщина, похожая на итальянку. Она оказалась женой
Коко и сказала, что его нет дома -- днем он работает на лесопилке. Луна
объяснил, чего я хочу, и лицо женщины просветлело.
-- О, я пошлю за ним кого-нибудь из детей,-- сказала она.-- Он никогда
не простит мне, если не встретится с вами. Пожалуйста, пройдите и подождите
немного в саду... он придет через минуту.
Сад за домом был так же ухожен, как и палисадник, и в нем, к своему
удивлению, я увидел два добротно сделанных и просторных вольера. Я с
интересом заглянул в них, но они оказались пустыми.
Запыхавшийся Коко прибежал очень скоро. Он остановился перед нами и
снял соломенную шляпу. Это был невысокий, хорошо сложенный человек с
угольно-черными курчавыми волосами, густой черной (необычной для Аргентины)
бородой и тщательно подстриженными усами. Его черные глаза горели от
волнения, когда он протянул свою красивую смуглую руку мне и Луне.
-- Добро пожаловать, добро пожаловать,-- сказал он,-- простите, я не
очень хорошо говорю по-английски... у меня не было возможности
практиковаться.
Меня поразило, что он вообще может говорить по-английски.
-- Вы даже не представляете себе, что это значит для меня, --
возбужденно говорил он, пожимая мне руку,-- поговорить с кем-нибудь, кто
интересуется природой... если бы моя жена не послала за мной, я никогда не
простил бы ей... я не верил своим ушам, когда сын сказал мне, что меня хочет
видеть англичанин, к тому же интересующийся животными.
Он улыбнулся мне, с его лица не сходило выражение благоговения перед
случившимся чудом. Можно было подумать, что я явился к нему, чтобы
предложить ему пост президента Аргентины. Меня приветствовали, словно
ангела, только что спустившегося с небес,-- я был так ошеломлен этим, что
почти потерял дар речи. Сведя вместе двух одержимых, Луна, очевидно, решил,
что выполнил свою миссию.
-- Ну,-- сказал он,-- я пойду поработаю. Увидимся позже.
Он удалился, напевая себе под нос, а Коко взял меня под руку так
осторожно, словно трогал хрупкое крыло бабочки, и повел по ступенькам в дом.
Его жена приготовила чудесный, очень сладкий лимонад, мы сидели за столом и
пили его, а Коко занимал меня разговором. Он говорил не спеша, спотыкаясь на
трудных английских оборотах. Узнав, что я знаю испанский достаточно хорошо,
чтобы следить за смыслом, он иногда переходил на свой родной язык. У меня
было такое чувство, будто я слушал человека, к которому после многих лет
немоты вернулся дар речи. Он очень долго жил в собственном замкнутом мире,
потому что ни жена, ни дети, никто в грязной деревушке не мог понять его
интересов. Он не верил своим глазам -- вдруг откуда-то явился человек,
который может согласиться с ним, что какая-нибудь птица красива, а животное
интересно; человек, который, наконец, наяву может говорить с ним о его
сокровенном,-- ведь никто из окружающих не понимает этого языка. В течение
всего разговора он смотрел на меня растерянно, на его лице были и
благоговение и страх: благоговение оттого, что я сижу перед ним, страх
оттого, что я могу вдруг исчезнуть, как мираж.
-- Больше всего я занимаюсь изучением птиц,-- сказал он.-- Я знаю, что
по птицам Аргентины имеются справочники, но кто знает о них хоть что-нибудь?
Кто знает об их брачных играх, о строении их гнезд? Кто знает, сколько яиц
они кладут, сколько у них бывает выводков, мигрируют ли они? Ничего об этом
не известно, а это главная проблема. И в этой области я стараюсь помочь
науке, как только могу.
-- Это главная проблема во всем мире,-- сказал я,-- мы знаем, какие
существа есть на свете, вернее, большую часть их, но ничего не знаем об их
повседневной жизни.
-- Не хотите ли вы пройти в комнату, где я работаю? Я называю ее
кабинетом,-- пояснил он и добавил умоляющим о пощаде голосом:- Он очень
маленький, но это все, что я могу себе позволить...
-- Я с удовольствием посмотрю его,-- сказал я.
Все еще волнуясь, он повел меня к маленькой пристройке. Дверь ее была
на крепких запорах. Доставая ключ, он улыбнулся.
-- Я никого не пускаю сюда,-- объяснил он,-- они ничего не понимают.
До сих пор меня поражал энтузиазм Коко, когда он говорил о жизни
животных. Но теперь, в его кабинете, я был более чем поражен. Я не мог
вымолвить ни слова.
Кабинет был футов восемь на шесть. В одном углу стоял шкаф с выдвижными
ящиками. В нем помещалась коллекция тушек птиц и мелких млекопитающих, яйца
различных птиц... Была в кабинете и длинная низкая скамья, на которой Коко
набивал чучела, а рядом с ней -- грубо сколоченный стеллаж, на котором
стояло четырнадцать томов естественной истории, частью на испанском, частью
на английском языках. Под маленьким окном стоял мольберт с незаконченной
акварелью птицы, тушка которой лежала тут же, на ящике.
-- И это сделали вы? -- недоверчиво спросил я.
-- Да,-- робко ответил он,-- видите ли, у меня нет кинокамеры, и это
единственный способ запечатлеть оперение птиц.
Я внимательно смотрел на незаконченную акварель. Выполнена она была
великолепно -- тонкие линии, поразительно точный цвет. Я говорю --
поразительно, потому что рисовать птиц - занятие для натуралиста самое
трудное. А это была работа, почти не уступающая творениям лучших современных
художников-натуралистов. Видно было, что это работа человека неопытного, но
сделана она была с такой дотошной точностью и любовью, что птица на листе
получилась как живая. Я взял птичку, чтобы сравнить ее с изображением, и
увидел, что оно было гораздо лучше многих, которые мне доводилось видеть в
книгах о птицах.
Коко достал большую папку и показал мне другие свои работы. У него было
около сорока изображений птиц, в основном парных, если оперения самки и
самца отличались, и все они были так же хороши, как и первое.
-- Это удивительно хорошо,-- сказал я,-- вы должны с ними что-то
сделать.
-- Вы так думаете? -- с сомнением спросил он, глядя на рисунки.-- Я
послал несколько штук директору музея в Кордобе, и они понравились ему. Он
сказал, что из них можно составить небольшую книгу, когда их накопится
достаточно, но я сомневаюсь в этом. Я знаю, как дорого обходится такое
издание.
-- Я знаком с руководителями музея в Буэнос-Айресе,-- сказал я.- Я
поговорю с ними о вас. Я ничего не гарантирую, но, возможно, они окажут вам
помощь.
-- Это было бы чудесно,-- сказал он. Глаза его блестели.
-- Скажите,-- спросил я,-- вам нравится работа на лесопилке?
-- Нравится? -- недоверчиво переспросил он.-- Нравится моя работа?
Сеньор, она выматывает мне душу. Но мне надо на что-то жить. Я экономлю, и у
меня еще остается немного денег на краски. Я коплю деньги на покупку
небольшой кинокамеры, потому что как бы ни был искусен художник, есть у птиц
некоторые повадки, которые можно запечатлеть только на пленке. Но кинокамеры
очень дороги, и я боюсь, что пройдет много времени, пока я смогу себе
позволить такую покупку.
Он почти целый час торопливо и энергично рассказывал мне, что он сделал
и что еще надеется сделать. Мне приходилось напоминать себе, что передо мной
человек, который работает на лесопилке. Если бы я разыскал Коко где-нибудь
на окраине Буэнос-Айреса, это не было бы удивительным, но встретить его
здесь, в этом глухом углу, было все равно что встретить единорога на
Пикадилли. Он рассказывал о своих материальных затруднениях, но ни в словах
его, ни в голосе не было даже намека на просьбу о помощи, он просто с
наивностью ребенка делился своими затруднениями с человеком, который поймет
его и разберется в его заботах. Я, скорее всего, казался ему миллионером, и
все же я знал, что стоит мне предложить ему деньги, и я перестану быть его
другом и превращусь, как и жители деревни, в человека, который ничего не
понимает. Самое большее, что я мог для него сделать,-- это обещать
поговорить с руководителями музея в Буэнос-Айресе (ведь хорошие рисовальщики
птиц встречаются нечасто), дать ему свою визитную карточку и сказать, что
если ему надо купить в Англии что-нибудь такое, чего нельзя приобрести в
Аргентине, то пусть он даст мне знать, и я вышлю ему все, что потребуется.
Когда, наконец, Луна вернулся и пришло время уезжать, Коко попрощался со
мной, как ребенок, которому дали поиграть новой игрушкой и тут же отняли ее.
Он стоял посреди пыльной улицы, глядя вслед машине, и все время
переворачивал мою визитную карточку, словно это был какой-то талисман.
К сожалению, по дороге в Буэнос-Айрес я потерял адрес Коко, а обнаружил
эту потерю уже в Англии. Но у Коко был мой адрес, и я думал, что он напишет
мне и попросит выслать ему какую-нибудь книгу о птицах или рисунки. Но я так
и не получил ни строчки. Тогда я сам написал ему открытку. Я послал ее в
Калилегуа Чарлзу, а тот отвез ее Коко. После этого Коко написал мне
очаровательное письмо, в котором он извинялся за свое слабое знание
английского языка и выражал надежду, что понемногу овладеет им лучше. Он
сообщал мне новости о своих птицах и рисунках. Но ни одной просьбы в письме
не было. Рискуя обидеть его, я послал ему книги, которые, по моему мнению,
должны были сослужить ему добрую службу. И теперь, когда я ропщу на судьбу,
когда прихожу в раздражение оттого, что не могу позволить себе приобрести
новое животное, купить новую книгу или приспособление для своей камеры, я
вспоминаю Коко, который в своем маленьком кабинете много работает
примитивными инструментами и без денег. Это оказывает на меня благотворное
влияние.
Когда мы возвращались в Калилегуа, Луна спросил меня, что я думаю о



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 [ 29 ] 30 31 32 33
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.