Чтение 29–й страницы книги ~Сироты небесные~

Но ничего не сказал.

Время пошло очень медленно. Артурчик стряхнул рюкзак, вынул из него обе
бомбы. Рядом звякало железо. Крошечный отрядик ощетинился наконечниками стрел и
дулами ружей; остро завоняло дымом фитилей. Ружей было два, к ним два лука,
арбалет и ручная Mopтирка.

- Спокойно, - сказала мать. - Без нервов. Тёть Наташ, попробуй потолковать
с ними...

Но тут уже от местных замахали руками, и высокий, с узким лицом мужик
вышел вперёд. Артурчик видел его когда-то... где-то... недавно... Точно, в
школе. Это же учитель Уршухай! Таким вот - голым по пояс, с топором и волосами
в пучок - сразу и не узнать.

- Не надо, - крикнул он по-русски. - Поговорить!

- Тёть Наташ, поговори, - велела мать. - Что-то мне всё это сильно не
нравится. Арт, пусти-ка ракету.

- В них? - удивился Артурчик.

- Вверх, балда. Пусть думают, что вокруг наши...

Бабушка Наталья вздрогнула и обернулась, когда за её спиной порвал воздух
в клочья дикий разбойничий свист с последующим большим бабахом. Местные
засмеялись.

- Ребята, - сказала мать, - не расслабляемся. Пока мы на дистанции, мы
сильнее. Стоит им подойти...

Что говорили учитель и бабушка Наталья, слышно практически не было. Так,
долетали отдельные слова и восклицания. Тревожные. Потом переговорщики
разошлись к своим.

- Плохо дело, - сказала Вовочкина бабушка, вернувшись. - У Пятнистого леса
хутор ихний есть, дворов в десять. Жувайлы туда позавчера наведались - и чем-то
их там сильно напугали. Они сами не поняли чем. Вернулись сегодня со взрослыми,
проверить - а там все мёртвые. Задушенные. Вот и бросились...

- А чего за топоры хватались? - мрачно спросил дядя Иван.

- Да сдуру... Теперь мы у них во всём виноватые, так-то. Хорошо, старших
слушаются - удержал их Уршухай...

- И куда они сейчас?

- В город, куда же ещё. Совет держать. Когда нас резать: сразу или дать
сначала что-нибудь объяснить...

- Он так и сказал? - не удержался Артурчик.

- Нет, он-то как раз думает, что мы ни при чём...

- Так мы и есть ни при чём!

- Значит, это будет нас утешать, - сказала бабушка Наталья и крепче
затянула платок. - Войдём в историю как необоснованно репрессированные...
Досадно-то. Куда улетели, а опять то же самое...

- Сейчас-то мирно расходимся? - спросила мать. - Если мирно, то побежали,
некогда нам...

- Постойте, Лена Матвеевна, - сказал дядя Иван. - Надо же выяснить, что
там произошло, на том хуторе. Абы - люди разумные, семь раз отмерят...

- Прежде чем за топор возьмутся?

- Именно. Всё, не лезу с советами, командуйте.

Мать глубоко вдохнула. Выдохнула.

- Хорошо. Вы и... тётя Наташа? Пойдёте? Вы идёте на этот чёртов хутор и
оттуда - домой. Мы до вечера идём, как шли, а потом - тоже домой. То есть
утром, часов в девять, встречаемся в обкоме. Устраивает?

Бабушка Наталья опять пошла на переговоры, и им с дядей Иваном дали
нескольких провожатых. А может, конвоиров. Мать махнула Уршухаю рукой и повела
свой маленький отрядик прежним маршрутом - по следу четверых, нёсших что-то
тяжёлое.

По тому, как все молчали, Артурчик понял, что дела в общем-то плохи.

31-й год после Высадки, 12-го числа 4-го месяца. Поздний вечер

- По-моему, это девушка, - сказал Олег, глядя на дверь дома, за которой,
всё ещё пошатываясь, скрылось существо. - В смысле, кошка.

- Намерен приударить? - спросил Ярослав, вяло обстругивая палку-шампур для
двух дюжин выпотрошенных прыгунков, всего за какой-то час пойманных в силки на
кромке болота; похоже, там их было полно. - Валяй...

- Дурак ты, боцман.

- Какой уж есть. Ну, девушка, да. Какая нам разница?

- Да никакой, наверное. Просто интересно. Ты что, давно заметил?

- Сразу, наверное.

- И не сказал...

- Маньяк.

- Я не маньяк, я вот просто думаю... в общем... как-то всё неправильно, а?
- Олег приподнялся на лежанке. - Жизнь фактически окончена, а что толку? Детей
своих - и то нет...

- Кто ж тебе мешал? Дурацкое дело нехитрое...

- Вот я и думаю, что не тем занимался.

- Ерунду думаешь. Смотри, у меня этих короедов --штук двадцать пять как
минимум. Скорее больше. А толку? Если меня завтра вешать будут, то я что, буду
с удовлетворением думать "зато я жизнь не зря прожил". Точно так же зря, как и
ты. Боюсь, что и на Земле мы бы с тобой теми же мыслями думали. Сидели бы
сейчас за кухонным столиком, на газетке "Советский спорт" колбаса ливерная
толстыми такими кусками нарублена, черемша вялая позавчерашняя, соль горкой,
два стакана зеленоватых залапанных, в них солн-цедар импортный плещется. У тебя
из-под линялой майки растянутой брюхо вывалилось, белое, мятое, как старое
тесто, и глаза рыбьи, а ноги вот такие кривые и чёрными-чёрными волосами
обросли. А я большой писательский начальник, рукава пиджачка синего поддёрнул,
галстук распустил, брыли - во, как у Черчилля, под мышками потоп, портфель
крокодиловой кожи всё время на пол шлёпается, и телефон в комнатах
звонит-раскалывается, а я говорю: да гребёте вы все с надрывом...

- И жизнь прошла даром?

- Вот именно.

- Где-то ты меня накалываешь.

- Ни боже мой. Всё честно. Олежа, я ведь к чему клоню?. Мы вроде бы из-под
удара выбрались, здесь не то чтобы не найдут, а просто искать не станут.
Значит, можно пораскинуть мозгами уже не торопясь. Мы вот зациклились на барха
и ни о чем другом уже не думаем. Хорошо, завтра к обеду мы доберемся до
Годоббина, мне о нём только хорошее рассказывали... А если не поможет? Если
никто из них не сумеет? Тогда что? Сливаем воду?

- Э-э... Есть другие предложения?

- Верхний.

- И кто нас туда пустит? Потопчемся у ворот... как это у классика? И пошли
они, солнцем палимы...

- Два балла, учитель. Девушка наша уже вполне пришла в себя, ещё
денёк-другой - и можно на водительское место пускать. Дошло?

- M-м? - Олег ладонью сделал волнообразное движение - как бы перелетел
через стену.

- Именно. И есть одна мысля: что нужно сделать, чтобы к нам прислушались.

- У тебя в огороде закопан пулемёт?

Ярослав поперхнулся. Машинально отложил доструганную уже палку и нож.
Круглыми немигающими глазами уставился на Олега.

- Откуда ты знаешь?

Теперь оторопел Олег.

- Что - правда? Я ведь так... брякнул... Сам, что ли,сделал?

- Ага. Давно уже. И не в огороде - вот тут, - он показал вниз. - В
подвале. И не совсем пулемёт - картечница... но многозарядная... В общем,
страшная штука.

- Особенно против прижигалок...

- Дались тебе эти прижигалки. Оружие для комнатной стрельбы. Моя с сорока
шагов дерево валит. Правда, порох чёрный, пальнёшь пару раз, и уже ни черта не
видно. Не нашёл я тут никакой замены хлопку, так что бездымный порох нам
улыбнулся.

- Спросил бы меня, конспиратор. Такая дудка в руку толщиной и с красной
метёлкой сверху - попадалась? По краю болотцев растёт? Так вот её сердцевина -
чистая клетчатка, больница эту дудку возами заготавливает - на вату. Причём её
там много...

- Что ж ты молчал, зараза?

- А ты спрашивал?

- М-да. Значит, отложим пока бездымный до лучших времён. Так вот: надо
будет махнуть через стену и захватить...

Дверь с визгом открылась, и вошли Михель и Артём. Не вошли - ворвались.

- Олег! Пан Ярек! Там у Вовочки... новый шар!

- Эт-того только... - пробормотал Олег, а Ярослав мгновенно вылетел из
избушки, чуть не сбив с крылечка то ли девушку, то ли кошку...

Возле костра, где бездымно и жарко тлел сухой какбыкактус, сидел Вовочка.
Круглые глаза его светились. Правую руку он держал ладонью вверх, и на ладони
лежали три блестящих шарика: тёмный, золотой и светлый.

- Ты где был? - тихо, как только мог, спросил Ярослав.

- Ни... нигде. Я вот так... вот так сидел... - Вовочка показал как:
откинувшись назад и опершись на руки. - А он в ладонь как ткнётся...

Ярослав выхватил из костра головню, взмахнул, чтобы разгорелась. Прошелся
с огнём туда-сюда, пристально глядя под ноги. Дёрн, песок... а вот тут, как раз
рядом с Вовочкой, непонятный островок щебёнки.

- С тобой всё в порядке? - он сел рядом с Вовочкой, положил ему лапу на
плечо.

- А... да. Просто... просто подумал... Может, это Серёга?

- Кто? - не понял Дворжак.

- Ну, брат у меня... был. Старший. Пропал пять лет назад. Искали. Долго.
Не нашли. Вот я и подумал...

- Ну, брат, это ты загнул. Про такое и заливать-то никто не заливал.
Сколько уж я всяких историй слышал...

- А каких? - жадно спросил подошедший Михель. - Я не к тому, чтобы сказки
- а может быть, там есть что-то полезное?