продолжать уверять ее в своей порядочности - вполне вероятно, это
приведет к прямо противоположному эффекту, - но ничего не мог с собой
поделать. - Видишь ли, просто в доме как-то уж очень одиноко, когда я
один. Мы можем поужинать, а потом посмотреть телевизор и поесть
попкорна. Ты можешь лечь в спальне наверху, а я... Она тихо засмеялась,
и, притормозив перед перекрестком, он взглянул на ее лицо. Но она
показалась ему какой-то расплывчатой, неопределенной, словно все это был
сон, а сейчас он вот-вот должен проснуться. Эта мысль слегка встревожила
его.
сейчас. Помнишь, я тебе говорила об этом пьяном, с которым я ехала? Так
вот, я переспала с ним. Он ехал в Стилсон - туда, где ты меня подобрал.
Это была его цена.
я ей не поверила. Уж я-то не собиралась расплачиваться своим телом с
водителями. - Она скользнула по нему взглядом, но ему так и не удалось
разглядеть в сгустившихся сумерках выражения ее лице. - Но дело не в
том, что меня заставили. Нет. Просто я чувствовала себя такой
отчужденной от всего, словно в безвоздушном пространстве. Когда
приезжаешь в большой город и думаешь о всех тех людях, которые здесь
живут, то хочется плакать. Не знаю почему, но это действительно так. И
бывает так плохо, что ты согласна провести всю ночь, выдавливая прыщи
какому-нибудь парню, лишь бы слышать, как он говорит и дышит.
машину с места. Он автоматически повернул на улицу Гранд, направляясь
домой мимо дорожных работ на 784-й автостраде.
Он все повторял это, когда обнимал меня. Четырнадцать лет, Шэрон, -
твердил он, - целых четырнадцать лет. Кончил он примерно через
четырнадцать секунд. - Она издала отрывистый печальный смешок.
недоверия.
программу возвращения домой. Выходи, если хочешь. Я тебе кое-что покажу.
пустынную. Он обхватил голыми руками холодную железную трубу ограждения
и посмотрел вниз. Три последних рабочих дня они укладывали слой гравия.
Сегодня они закончили эту работу и принялись за следующий слой.
Брошенные машины - грузовики, бульдозеры, экскаваторы - неподвижно
стояли в тишине наступивших сумерек, словно музейные экспонаты
динозавров. Вот стоит стегозавр-вегетарианец, а вот плотоядный
трицератопс - устрашающий дизельный бульдозер-землеед. Ну что ж,
приятного аппетита.
вопрос, пытаясь понять, чего он от нее хочет.
всего больше не окажусь ни разу в жизни, строят дорогу. Что я могу по
этому поводу сказать? Выглядит отвратительно...
многоквартирном доме, а через дорогу построили огромный универсальный
магазин...
поле. Мне было шесть или семь лет. Я думала, что они будут там вечно
рыть, греметь и тарахтеть. И я тогда подумала... Странная, конечно,
мысль... Так вот, я подумала, бедная, старая земля, они словно ставят ей
огромную клизму, и никто даже не догадался спросить у нее, нужно ли ей
это и не больно ли ей. У меня в тот год была какая-то кишечная инфекция,
так что я была большим специалистом по клизмам.
работал, и было почти как сейчас - тихо, очень тихо, как перед
человеком, который умер у себя на кровати. Они заложили уже часть
фундамента, и из цемента торчали эти желтые металлические штыри... Не
знаю, как они там называются. А еще было полно всяких труб и мотки
проводов в чистой полиэтиленовой обертке, и вокруг - много-много грязи,
сырой грязи. Странное, конечно, выражение - никто никогда не слышал о
вареной грязи, но эта выглядела именно сырой. Мы там принялись играть в
прятки, а потом пришла моя мать и застукала нас. Ох, и досталось же нам
с моей сестрой. Мать запретила нам ходить на стройку и сказала, что
маленьким детям там угрожает большая опасность. Моей младшей сестре было
всего лишь четыре года, и она чуть все глаза себе не выплакала. Странно
сейчас все это вспоминать. Может быть, сядем обратно в машину? А то я
замерзла.
снова заговорила:
потом вдруг универсальный магазин вырос, как гриб после дождя. Я даже
помню день, когда они заасфальтировали автостоянку. Через несколько дней
пришло несколько рабочих, и они разметили стоянку желтыми линиями. А
потом было большое торжество, и какой-то высокопоставленный засранец
перерезал ленточку, и все стали ходить в этот магазин, словно он всегда
там стоял и никто его никогда и не строил. Магазин назвали Торговым
Центром "Мамонт". Моя мама часто туда ходила за покупками. Иногда, когда
она брала с собой меня и Энджи, я думала об этих оранжевых штырях,
которые высовываются из цемента там, в подвале. Это было что-то вроде
тайной мысли, которой я ни с кем не могла поделиться.
затрагивает?
морозильную камеру и обнаружила там большой кусок мяса. Она сказала, что
поджарит его, если он, конечно, сможет немного потерпеть.
и при какой температуре.
он оставил ее вопрос без ответа. Она поджарила картошку и разогрела
мороженую кукурузу. Ели они на кухне. Она съела четыре жареных куска
мяса, две порции картошки и две порции кукурузы.
сигарету и глядя в пустую тарелку. - Чуть живот не лопнул.
много питательных веществ и разных витаминов. Так на коробке написано.
этого печенья, девочка моя. Ты уже слишком взрослая, чтобы ходить с
прыщами на морде. Иди-ка сюда.
серебряную супницу и вытащил из нее пачку денег. Глаза ее расширились.
тратить их на еду.
меня получить за эти деньги?
обратно. - Если утром ты не возьмешь эти деньги я спущу их в унитаз.
лицо. - Знаешь, по-моему, ты вполне на это способен.
что они - чемпионки мира по женскому родео, а одна говорила правду.
Участники викторины - Супи Сэйлс, Билл Каллен, Арлена Лил и Китти
Карлайл - должны были отгадать, кто говорит правду. Гарри Мур,
единственный ведущий на телевидении, достигший трехсотлетнего возраста,
постоянно улыбался, острил и звонил в колокольчик, когда истекало время
очередного участника.
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Никитин Юрий
Афанасьев Роман
Мурич Виктор
Орловский Гай Юлий