подальше от неприятного запаха изо рта Эндерса. - Уже выпил свою норму на
день. Доктор сказал - не больше. С животом беда. Если бы я был
автомашиной, - в самый раз на свалку.
посмотрел на десятидолларовую бумажку, потом на Билли.
лицо в сторону теней в углу бара. Откуда-то из соседнего заведения
слышались удары небольшого колокола.
семь не видел цыган, а такой оравы и подавно - лет двадцать, не меньше.
расслабиться, пока не раздавил его. Осторожно поставил бокал на стойку
бара.
бы вы...
колодца. Билли она показалась почти прозрачной.
знаю.
позволить, - прошептал Эндерс. Он засунул ассигнацию в карман рубашки,
потом большим и указательным пальцами левой руки поправил вставную
челюсть. - Зато говорить буду бесплатно. Черт возьми, когда становишься
старым, еще приходится платить и за то, чтобы тебя послушали... Спроси-ка
у Тимми там - можно мне получить стакан холодной воды? Кажется и одно пиво
для меня слишком... оно сжигает то, что осталось от моего нутра. Но
мужчине трудно отказаться от всех своих удовольствий, даже, когда они
больше удовольствия не доставляют.
какой-то момент Билли показалось, что стакан для него тяжеловат. Однако
старик поднес его ко рту, расплескав лишь самую малость.
посмотрел на Билли, потом взглянул на бармена.
выглядит так плохо, как я... но тоже - туда же...
Роуд. Он сказал, что Ков Роуд это часть "настоящего Олд Оркарда", которую
бакшиш обходит стороной.
приехали в этот город в 1946 году, сразу после войны. С тех пор - здесь. Я
научился в свое время, как вытягивать бакшиш со своего хозяина - Томми Мак
Ги, правда, он уже давно умер. За горло бывало брал его. То, что ты сейчас
слышишь, - лишь остатки моего голоса.
Оркардом, или почти всех - продавцов, мусорщиков, лотошников, подсобных
рабочих, торговцев сувенирами, автомехаников, зазывал, сутенеров и
прихлебателей. Большинство из них были местные, которых он знал
десятилетия, или сезонники, прибывавшие только на лето, как перелетные
птицы. Они составляли дружное сообщество, которого туристы не замечали.
были преходящими элементами и задерживались лишь на одну-две недели,
делали кое-какой свой бизнес в развеселой лихорадочной обстановке гулянок
Олд Оркарда, а затем двигались дальше.
Эндерс. - Но бродяги тут особенные. Они, может, и не так регулярно
появляются, как ежегодные сезонные бизнесмены, но так же имеют свои
правила... что ли. К примеру, видишь, вот приехал в 57-м году парень,
продает с рук кольца "хула-хуп", а в 60-м, глядишь, продает дорогие часы
всего по три доллара за штуку. Волосы у него уже не светлые, а черные.
Думает, его никто не узнает. Ну, наверно, летние туристы и не узнают, даже
если и побывали тут в 57-м, потому что покупают снова у того же жука. Но
мы-то его знаем. Знаем всю эту бродячую компанию торговцев. Ничего не
меняется, кроме их товара, и все, что они продают, на несколько шажочков в
стороне от закона. Торговцы наркотиками, "пушеры", те - другие. Их слишком
много, и они всегда отправляются за решетку, либо помирают прежде времени.
А проститутки слишком быстро стареют, чтобы их запомнить. Но ты хотел о
цыганах потолковать. Так вот, если подумать, то получается, что цыгане -
самые старые бродячие торговцы из всех.
выложил перед Эндерсом, как расклад покера, Джину Лемке, Сэмюэла Лемке,
Ричарда Кросскилла, Маури Старберд.
Тэдди, ты, старый сутенер-совратитель!
сумел - старик испугался.
темновато... вижу - вроде похожая фигура...
больше воды себе на рубашку. От холода слегка охнул.
ладонь, чтобы показать, что с ним все в порядке, и бармен вернулся к своей
мойке. Эндерс перевернул фотографию Тадуза Лемке. На обратной стороне была
надпись: "Фото сделано в Эттлборо, Масс., серед. мая 1983".
дружками летом 1963-го, - заключил Эндерс.
ловцу лобстеров Херку в Солт Шеке, возле дороги N_27. Пробыли там четверо
суток, а на пятое утро их уже не было. Улица Ков Роуд располагалась
неподалеку, и Эндерс сказал, что на второй день пребывания там он протопал
полмили к их табору. Билли трудно было представить, что этот похожий на
призрака человек смог бы и один квартал обойти. Он хотел, по его словам,
поглядеть на них, потому что цыгане напомнили ему о старых временах, когда
человек мог заниматься своим бизнесом, а Мистер Закон стоял в сторонке и
позволял ему делать свое дело.
Обычная цыганская жизнь. Чем значительнее все меняется, тем больше они
остаются теми же самыми. Когда-то были все сплошь палатки да шатры, а
теперь машины и трейлеры. Какая-то женщина гадает. Две или три продают
дамам порошки, а два-три мужика продают порошки мужчинам. Я думаю, они бы
задержались здесь и подольше, так как собрались устроить собачий бой для
какого-то богача, а полиция штата про то пронюхала.
организовать любую азартную штуку: собаки, петухи со шпорами-бритвами.
Бывает, что и два мужика берут в зубы концы шарфа и начинают ножами
пырятъся пока кто-то из них шарф не отпустит, - проиграл, значит. Цыгане
называют это "честный бой".
носом чуял запах их мяса с перцем, оливкового масла. Откроешь банку - оно
так пахнет, а поджаришь - иначе. Слышал их старинный говор и удары: туд!
туд! туд! - кто-то, значит, нож в доску кидает. А кто-то и хлеб пек по
старинке - на раскаленных камнях. Все вроде бы, как в старые времена, да
не так. Что-то мне вдруг страшно стало, понимаешь. Вообще-то цыгане меня и
раньше пугали как-то, но тогда я все равно мог к ним прийти. Какого черта
- как никак я был белый человек, верно? В прежние времена мог подойти к их
костру как хозяин, купить у них выпить чего-нибудь - не потому, что выпить
хотелось, а просто, чтобы поглазеть. Но время сделало из меня старого
человека, друг. А когда старику страшновато, он куда угодно без оглядки не
попрется. Не те времена, когда он еще учился бриться... В общем, стоял я
там вечером и смотрел. По одну руку Солт Шек, по другую - их машины,
трейлеры. Они бродили туда-сюда у своих костров, а я слушал их разговоры,
смех, запах их еды ощущал. И тут открывается один фургон, на котором
нарисована женщина и белый конь с рогом, как он там называется...
прозвучал от кого-то другого. Он хорошо запомнил этот фургон, впервые
увидев его в тот день, когда цыгане появились в парке Фэйрвью...
огонек сигаретки. Но я узнал его. - Он постучал бледным пальцем по снимку.
- Он это, приятель твой.
штука. - Эндерс указал пальцем на то, что осталось от носа Тадуза Лемке,
но прикасаться к глянцевой фотографии не стал, словно боялся заразиться.
и Господом готов поклясться, что в мою сторону он даже не глянул. И вдруг
Орловский Гай Юлий
Круз Андрей
Посняков Андрей
Жюль Верн
Емилина Ника
Акунин Борис