read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



старые-престарые мифы, которые, худо ли, хорошо ли, себя уже
показали, можно снова внушить людям веру в пангерманизм или в
Римскую империю. Можно одурманить немцев спесью от того, что
они -- немцы и соотечественники Бетховена. Так можно вскружить
голову и последнему трубочисту. И это куда проще, чем в
трубочисте пробудить Бетховена.
Но эти идолы -- идолы плотоядные. Человек, который умирает
ради научного открытия или ради того, чтобы найти лекарство от
тяжкого недуга, самой смертью своей служит делу жизни. Быть
может, это и красиво -- умереть, чтобы завоевать новые земли,
но современная война разрушает все то, ради чего она будто бы
ведется. Ныне речь уже не о том, чтобы, пролив немного
жертвенной крови, возродить целый народ. С того часа, как
оружием стали самолет и иприт, война сделалась просто бойней.
Враги укрываются за бетонными стенами, и каждый, не умея найти
лучший выход, ночь за ночью шлет эскадрильи, которые
подбираются к самому сердцу врага, обрушивают бомбы на его
жизненные центры, парализуют промышленность и средства
сообщения. Победа достанется тому, кто сгниет последним. И оба
противника гниют заживо.
Мир стал пустыней, и все мы жаждем найти в ней товарищей;
ради того, чтобы вкусить хлеба среди товарищей, мы и приемлем
войну. Но, чтобы обрести это тепло, чтобы плечом к плечу
устремиться к одной и той же цели, вовсе незачем воевать. Мы
обмануты. Война и ненависть ничего не прибавляют к радости
общего стремительного движения.
Чего ради нам ненавидеть друг друга? Мы все заодно,
уносимые одной и той же планетой, мы -- команда одного корабля.
Хорошо, когда в споре между различными цивилизациями рождается
нечто новое, более совершенное, но чудовищно, когда они
пожирают друг друга.
Чтобы нас освободить, надо только помочь нам увидеть цель,
к которой мы пойдем бок о бок, соединенные узами братства,-- но
тогда почему бы не искать такую цель, которая объединит всех?
Врач, осматривая больного, не слушает стонов: врачу важно
исцелить человека. Врач служит законам всеобщего. Им служит и
физик, выводящий почти божественные уравнения, с которых разом
определена сущность атома и звездной туманности. Им служит и
простой пастух. Пусть тот, кто скромно стережет под звездным
небом десяток овец, осмыслит свой труд,-- и вот он уже не
просто слуга. Он -- часовой. А каждый часовой в ответе за
судьбы империи.
Вы думаете, пастух не стремится осмыслить себя и свое
место в жизни? На фронте под Мадридом я побывал в школе -- была
она на пригорке, за низенькой оградой, сложенной из камня, от
окопов ее отделяло метров пятьсот. В этой школе один капрал
преподавал ботанику. В грубых руках капрала был цветок мака, он
осторожно разнимал лепестки и тычинки, и со всех сторон, из
окопной грязи, под грохот снарядов к нему стекались заросшие
бородами паломники. Они окружали капрала, усаживались прямо на
земле, поджав ноги, подперев ладонью подбородок, и слушали. Они
хмурили брови, стискивали зубы, урок был им не очень-то
понятен, но им сказали: "Вы -- темные, вы -- звери, вы только
вылезаете из своего логова, нужно догонять человечество!" -- и,
тяжело ступая, они спешили вдогонку.
Когда мы осмыслим свою роль на земле, пусть самую скромную
и незаметную, тогда лишь мы будем счастливы. Тогда лишь мы
сможем жить и умирать спокойно, ибо то, что дает смысл жизни,
дает смысл и смерти.
Человек отходит с миром, когда смерть его естественна,
когда где-нибудь в Провансе старый крестьянин в конце своего
царствования отдает сыновьям на хранение своих коз и свои
оливы, чтобы сыновья в должный срок передали их сыновьям своих
сыновей. В крестьянском роду человек умирает лишь наполовину. В
урочный час жизнь распадается, как стручок, отдавая зерна.
Однажды мне случилось стоять с тремя крестьянами у
смертного ложа их матери. Это было горько, что говорить.
Вторично рвалась пуповина. Вторично развязывался узел,
соединяющий поколение с поколением. Сыновьям вдруг стало
одиноко, они себе показались неумелыми, беспомощными, больше не
было того стола, за которым в праздник сходилась вся семья,
того магнита, который их всех притягивал. А я видел, что здесь
не только рвутся связующие нити, но и вторично дается жизнь.
Ибо каждый из сыновей в свой черед станет главою рода,
патриархом, вокруг которого будет собираться вся семья, а когда
настанет срок, и он в свой черед передаст бразды правления
детишкам, что играют сейчас во дворе.
Я смотрел на мать, на старую крестьянку с лицом спокойным
и суровым, на ее плотно сжатые губы-- не лицо, а маска,
высеченная из камня. И в нем я узнавал черты сыновей. Их лица--
слепок с этой маски. Это тело формовало их тела -- отлично
вылепленные, крепкие, мужественные. И вот оно лежит, лишенное
жизни, но это -- безжизненность распавшейся оболочки, из
которой извлекли зрелый плод. И в свой черед ее сыновья и
дочери из плоти своей слепят новых людей. В крестьянском роду
не умирают. Мать умерла, да здравствует мать!
Да, это горько, но так просто и естественно-- мерная
поступь рода: оставляя на пути одну за другой бренные оболочки
поседелых тружеников, постоянно обновляясь, движется он к
неведомой истине.
Вот почему в тот вечер в похоронном звоне, плывшем над
деревушкой, мне слышалась не скорбь, а затаенная кроткая
радость. Колокол, что славил одним и тем же звоном похороны и
крестины, вновь возвещал о смене поколений. И тихой
умиротворенностью наполняла душу эта песнь во славу обручения
старой труженицы с землей.
Так от поколения к поколению передается жизнь -- медленно,
как растет дерево,-- а с нею передается и сознание. Какое
поразительное восхождение! Из расплавленной лавы, из того
теста, из которого слеплены звезды, из чудом зародившейся живой
клетки вышли мы -- люди -- и поднимались все выше, ступень за
ступенью, и вот мы пишем кантаты и измеряем созвездия.
Старая крестьянка передала детям не только жизнь, она их
научила родному языку, доверила им богатство, копившееся
медленно, веками: духовное наследство, что досталось ей на
сохранение,-- скромный запас преданий, понятий и верований,
все, что отличает Ньютона и Шекспира от первобытного дикаря.
Тот голод, что под обстрелом гнал бойцов Испании на урок
ботаники, что гнал Мермоза к Южной Атлантике, а иного -- к
стихам, это вечное чувство неутоленности возникает потому, что
человек в своем развитии далеко еще не достиг вершины и нам
надо еще понять самих себя и вселенную. Надо перебросить мостки
во тьме. Этого не признают лишь те, кто мудростью почитает
себялюбивое равнодушие; но такая мудрость -- жалкий обман.
Товарищи, товарищи мои, беру вас в свидетели: какие часы нашей
жизни самые счастливые?
4
И вот на последних страницах этой книги я опять вспоминаю
состарившихся чиновников -- наших провожатых на рассвете того
дня, когда нам наконец-то впервые доверили почтовый самолет и
мы готовились стать людьми. А ведь и они были во всем подобны
нам, но они не знали, что голодны.
Слишком много в мире людей, которым никто не помог
пробудиться.
Несколько лет назад, во время долгой поездки по железной
дороге, мне захотелось осмотреть это государство на колесах, в
котором я очутился на трое суток;
трое суток некуда было деться от неумолчного перестука и
грохота, словно морской прибой перекатывал гальку, и мне не
спалось. Около часу ночи я прошел весь поезд из конца в конец.
Спальные вагоны пустовали. Пустовали и вагоны первого класса.
А в вагонах третьего класса ютились сотни рабочих-поляков,
их выслали из Франции, и они возвращались на родину. В
коридорах мне приходилось переступать через спящих. Я
остановился и при свете ночников стал присматриваться; вагон
был без перегородок, точно казарма, и пахло здесь казармой или
полицейским участком, и ходом поезда мотало и подбрасывало
сваленные усталостью тела.
Целый народ, погруженный в тяжелый сон, возвращался к
горькой нищете. Большие, наголо обритые головы перекатывались
на деревянных скамьях. Мужчины, женщины, дети ворочались с боку
на бок, словно пытаясь укрыться от непрерывного грохота и



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 [ 29 ] 30
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.