крайней мере казалось Грэхему, когда она подходила к нему.
ся нежным девическим румянцем се щек, который никак не вязался с ее
тридцатью восемью годами.
больше и я бы мог дольше вами любоваться. Я всегда говорил, что холоку -
самая прелестная одежда, когда-либо изобретенная для женщин.
жу, вы совсем как Дик: у вас комплименты всегда на веревочке, - едва мы,
бедняжки, им поверим, как вы потянете за веревочку - и нет комплимента.
А теперь давайте я покажу вам комнату, - быстро продолжала она, словно
желая предупредить его возражения. - Дик ее отдал мне. И здесь все по
моему выбору, даже пропорции.
спорил со мной относительно Верещагина [7]. Он очень одобрил обоих Мил-
ле, вон того Коро, а также Изабе; он допускает, что в музыкальной комна-
те может висеть какое-нибудь полотно Верещагина, но только не это. Он
предпочитает местных художников иностранцам, - хочет, чтобы наших висело
больше, чем чужих, и чтобы мы научились ценить своих мастеров.
Грахем. - Мне хотелось бы услышать о них... Покажите мне... Да, несом-
ненно, там висит Кейт... А кто рядом с ним? Чудесная вещь.
вописи, как в комнату вошел Доналд Уэйр; на лице его было написано бес-
покойство, но при виде маленькой хозяйки глаза радостно заблестели.
ялю и начал расставлять ноты.
налд уверяет, что я ужасно отстала, и, думаю, он отчасти прав. Увидимся
за завтраком. Если хотите, можете, конечно, здесь остаться, но предуп-
реждаю, что будет настоящая работа. А перед вечером пойдем купаться. Дик
назначил встречу возле бассейна в четыре. Он говорит, у него есть новая
песня и он непременно ее исполнит... Который час, мистер Уайр?
дарь, вам придется подождать до одиннадцати. Я должна сначала поздоро-
ваться с Диком. Я с ним еще не виделась сегодня.
записной книжки, всегда лежавший на ночном столике, был исчерчен каки-
ми-то иероглифами, напоминавшими ей о том, что в шесть тридцать он пьет
кофе; что если он не поехал верхом, его можно иногда застать до восьми
сорока пяти в постели за просмотром книг или корректур; от девяти до де-
сяти к нему нельзя, ибо он диктует письма Блэйку; от десяти до одиннад-
цати к нему тоже нельзя - он совещается со своими экономами и управляю-
щими, в то время как Бонбрайт, секретарь, с быстротой репортера записы-
вает эти молниеносные интервью.
могла застать мужа одного, хотя и тут он всегда был чем-нибудь занят.
Проходя мимо конторы, она услышала стук пишущей машинки и поняла, что
Дик уже один. В библиотеке она встретила Бонбрайта, искавшего какую-то
книгу для Мэнсона, скотовода, ведающего шотхорнами, - это означало, что
Дик покончил и с делами по имению.
витую стальную лесенку, которая вела в рабочий кабинет Дика. Наверху,
послушные скрытой пружине, полки опять повернулись, и она бесшумно вош-
ла.
тень досады. Еще никого не видя и сама никем не замеченная, Паола в не-
решительности остановилась.
нечно, воду можно будет потом выкачать, хотя для этого потребуется целое
состояние, да и как-то стыдно затоплять старые рудники.
тельно себе в убыток, - услышала Паола голос Дика. - Нас грабят все: лю-
бой головорез из банды Уэрты [8], любой пеон-конокрад. А тут еще чрезвы-
чайные налоги, бандиты, повстанцы, федералисты. Можно было бы уж как-ни-
будь потерпеть, если бы предвиделся всему этому конец, но у нас нет ни-
каких гарантий, что беспорядки не продлятся еще десять - двадцать лет.
язвительным смехом, горечь которого не ускользнула от Паолы. - Он ведь
заявил, что если победит, то раздаст всю землю пеонам; следующий неиз-
бежный шаг - рудники. Как вы думаете, сколько мы переплатили за минувший
год конституционалистам?
пятидесяти тысяч золотыми слитками, данных Торенасу перед его отступле-
нием. Он бросил свою армию в Гваимаса да и махнул с добычей в Европу...
Я вам обо всем писал...
доить без конца. Нет, хватит! По-моему, все-таки лучше затопить... Если
мы умеем создавать богатства успешнее, чем эти бездельники, то покажем
им, что мы умеем так же легко и разрушать их.
ввиду крайней необходимости такие-то и такие-то добровольные пожертвова-
ния были бы весьма приятны вождям повстанцев - то есть им самим. Их
главные вожди, конечно, не возьмут себе ни одного песо. Господи, боже
мой! Я им напомнил все" что мы сделали: дали постоянную работу пяти ты-
сячам пеонов; повысили жалованье с десяти до ста десяти сентаво в день.
Я показал им пеонов, которые получали, когда мы их наняли, десять сента-
во, а теперь они получают пять песо. Куда там! Только улыбаются и заняты
одним: как бы выжать добровольное пожертвование на святое дело револю-
ции. Ей-богу, старик Диас хоть был и разбойник, но приличный разбойник.
Я сказал этому Аррансо: "Если мы свернем работу, пять тысяч мексиканцев
окажутся на улице. Куда вы их денете?" Аррансо усмехнулся и говорит:
"Куда денем? Что ж, дадим им ружья и поведем их на Мехико".
отвечая своему собеседнику:
мексиканцев на это мозгов не хватит. Они умеют только палить из ружей, а
уж из нас выкачивают все до последнего. Остается одно, Джереми: позабыть
примерно на год о всякой прибыли, распустить рабочих, оставив только
техников, и выкачивать воду.
А что он мне ответил? Если-де мы распустим рабочих, они заставят уйти
техников - и пусть нашу шахту затопит ко всем чертям. Нет, последнего
он, впрочем, не говорил, но так улыбался, что все было ясно. Я бы с удо-
вольствием свернул ему его желтую шею, но ведь я знаю, что на следующий
день явится другой и будет требовать еще больше. Так вот, Аррансо полу-
чил, что хотел, но в довершение всего он, прежде чем присоединиться к
своим повстанцам под Хуаресом, приказал угнать триста наших мулов. Это
убыток в тридцать тысяч долларов, и главное - после того, как я его под-
мазал! Вот желтая каналья!
вопрос Дика, причем в его тоне была та отрывистость и резкость, которые,
как она знала, показывали, что он, собрав воедино все нити какого-нибудь
запутанного дела, решил действовать.
цев.
дется разыграть роль: изобразите из себя патриота. Возвращайтесь на мес-
то как можно скорее. Ублажайте этого Рауля Бена. Вашу игру он раскусит,
или он не мексиканец. А вы все-таки его ублажайте и посулите, что сдела-
ете его генералом, вторым Вильей.
пустите, - пусть он создаст из них войско волонтеров [10]. Так как у
Уэрты дела плохи, то нам ничего не грозит. Заверьте его, что вы истинный
патриот. Дайте людям винтовки. Мы раскошелимся в последний раз, и вы до-
кажете ему ваш патриотизм. Обещайте каждому, что он после войны вернется
на прежнюю работу. Пусть, с вашего благословения, уходят с этим Раулем.
Оставьте людей столько, сколько нужно, чтобы выкачивать воду. И если мы
на год или на два откажемся от прибылей, то не потерпим и убытков. А мо-
жет быть, и затоплять не придется.
ла про себя улыбалась: как Дик все это ловко придумал! Она была огорчена
не положением дел в компании Харвест, - с тех пор, как она стала женою
Дика, в полученных ею от отца рудниках постоянно происходили беспорядки,
- она была огорчена тем, что не состоялось их утреннее свидание. Но ког-
да она опять встретилась с Грэхемом, который задержался у рояля и, уви-
дев ее, хотел удалиться, ее дурное настроение рассеялось.
Херберт Фрэнк
Семенова Мария
Володихин Дмитрий
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Майер Стефани