можно договориться - и не умереть...
братом, - мне не хотелось пока этого выказывать.
других тоже! Всех! Не вместе, а поодиночке!
"Мерседеса", завизжал отчаянным детским фальцетом:
Обхватив сзади лапищами лицо брата, Крошка нащупал на нём рот и заткнул его.
Я отступил на полшага и крикнул:
это было смешно - стали хлопать глазами. Стало ясно, что стрелять в меня
никто из них не собирается. Скорее всего - не из чего. Стало ясно и то, что
сам я тоже не буду убивать. Никого. Эти два обстоятельства неожиданно так
опошлили ситуацию, что, удручённый ими, я не представлял себе из неё выхода,
который не был бы унизительным или смешным. Я даже постеснялся запуганных
сопляков: обещал расстреливать, а теперь, видимо, отпущу, как ни в чём не
бывало.
ублюдками? Есть ли на это время у Нателы, лежащей в гробу за их спинами?
вырастать в какой-то зловещий символ. Вспомнил я и о петхаинцах, которые
ждут нас на кладбище, куда жизнь нам с Нателой попасть не позволяет. Негры
тут ни при чём: они просто случились, как случайно случается всё, - даже
сама наша жизнь, которую мы проживаем только потому, что оказались в этом
мире; как случайно не оказалось бензина в Додже, а у меня - денег, чтобы
доехать до кладбища. Единственное, что дано нам - не создать или
предотвратить случай, а каким бы он ни был, им воспользоваться.
правдолюбца Клинта Иствуда.
жизнь может стоить таких больших денег.
платить и за тоннель.
цена за существование.
дополнительный доллар одарил бы меня шансом завершить сцену достойно:
ленивым движением руки в стиле великого правдолюбца заткнуть банкноту в
разинутую от ужаса Крошкину пасть. Воздать ему, наконец, должное за страсть
к гигиене.
53. Да ну вас всех в жопу!
их, как взрывом бомбы, разбросило в разные стороны. Летели они со скоростью
пошлейшей мысли. Исчезли так же молниеносно, как молниеносно пришло
понимание, что денег по-прежнему нету и наши с Нателой мытарства
продолжаются...
собой увидел молодую пару с круглыми лицами. Женщина обрадовалась, что я
удостоил их внимания и толкнула плечом соседа. Тот тоже обрадовался, и они
вдвоём захлопали энергичнее.
десятку.
вынести в прокат три фильма с Иствудом. Который любит правду крепче, чем я.
И этой своей любви находит единственно убедительное выражение в
стереофоническом хрусте костей и в меткой стрельбе по прыгающим яйцам
убегающих мерзавцев.
54. Хасид унаследовал семьдесят пять центов
в кузове Нателу.
паклю, намотал её на конец бруска и, дождавшись красного света, шагнул к
ближайшей машине.
качнул мизинцем и тоже врубил дворники. Никто меня к стеклу не подпускал.
соглашались. Должно быть, приняли меня за декадента.
на груди сорочку, открывшую вид на густую рассаду, а в голову свою впустил
помышление о человеке.
Окрылённый успехом, я взбил воротник на куртке и теперь уже - со скоростью
компьютера - пробежался мыслью по всем категориям человечества:
консерваторам и либералам, ебачам и импотентам, прагматистам и романтикам.
Пробежку завершил помышлением о себе.
дворники попрятались в гнёзда в основании ветровых стёкол, отливавших,
однако, кристально чистым светом.
пятнышко птичьего помёта на боковой створке серебристого "Ягуара", метнулся
к нему. Створка с помётом крутанулась вокруг оси - и изнутри выглянул
доллар. Вместе с ним пробился наружу тот напомаженный женский голос,
который, подобно "Ягуару", тиражируют только в Британии:
трогать мою форточку! Благодарю вас!
очень мил! Благодарю вас!
раскоряченный фургон, из которого высовывался его обладатель - держат только
хасиды в Бруклине.
Посмотрите же на её машину! Это же "Ягуар"! -- воскликнул хасид и поманил
меня пальцем. -- Я разменяю вам эту бумажку, ну!
пока я найду тебе квортеры, да?
его "Форда" лежал такой толстый слой пыли, как если бы хасид - в поисках
бесплатной автомойки - прибыл из сорокалетнего пробега по Синайской пустыне.
-- Как же это я тебя не приметил?
"смиренные унаследуют землю"!
попытался снять ею пыль со стекла. Пыль не сошла.
А что ты им скажешь - чего те уже не знают?
у нас скончался.
Вот здесь ещё, в углу: старое пятно, со времён фараонов... А сказано так: "И
скончался Авраам, и пристал к народу своему".
кстати, не сходит: видимо, от манны небесной... Авраам, говорю, был старый,
а у нас ведь скончалась еврейка молодая... И к тому ж многогрешная. К народу
своему ей не пристать.
и дал газу, унаследовав семьдесят пять центов...