Чтение 29–й страницы книги ~Планета отчаяния~

- Подожди секундочку, здесь что-то такое...

Спортмайер приподнял руку. Пищал рукав или что-то под ним.

- Я тебе говорю - садись, - все сильнее кипятилась Ферроу. - Нечего
время тянуть.

Часы.

Разумеется, они. Что-то случилось с будильником, вот и все.
Спортмайер взбежал по трапу и закрыл за собой люк.

- Где ты, черт тебя раздери?

Он протиснулся в пилотскую рубку. Ферроу уже включила зажигание;
мотор взревел во всю свою громкость.

Под рукавом, на индикаторе движения живых организмов, ползло светлое
пятнышко. Спортмайер совсем забыл о существовании этого прибора.

Вспомнить о нем он уже не успел: неожиданно сзади раздался свист
рассекающего воздух щупальца...

По долине гулял ветер. Он бил в лицо и трепал волосы маленькой
группке людей, вздумавших вдруг прогуляться под открытым небом. Ничтожные
и мелкие на фоне огромных каменных глыб и невеселого, покрытого пятнами
облаков неба, они медленно шли, таща что-то длинное и тяжелое.

Со стороны это выглядело именно так.

Где-то за их спиной тлели остатки бронетранспортера. Им еще повезло -
успели выскочить до того, как пламя охватило его целиком. И все же трудно
было сказать, что члены этой небольшой группки слишком печалились. Ведь до
освобождения от страхов и неприятностей оставалось так мало!

Горман на носилках тихо застонал: запнувшись за камень, Хадсон чуть
не упал, тряхнув свою ношу.

- Держи его, держи, Хадсон! - Хиггс тоже споткнулся и через пару
шагов приказал остановиться. Между двумя глыбами серого камня было
достаточно места для того, чтобы там мог приземлиться челнок.

- Опускайте, - махнул он рукой.

Гормана опустили.

Ветер усиливался. Каждый новый его порыв делался все холоднее.
Приближался вечер.

"Обидно", - поморщился Берт, оборачиваясь в сторону купола. Ну,
ничего, главное пока - улететь, а там, на корабле, он еще покажет, кто
здесь хозяин. Там - связь с центром, там - поддержка капитана корабля, да
мало ли чего еще там есть...

"Неужели мы действительно улетаем? Даже не верится", - Рипли ласково
сжала руку Головастика. Теперь расставание с этой жуткой планетой
заставило ее испытывать почти щемящее чувство, похожее на тоску.

Так всегда бывает при прощании с прошлым - Рипли знала, что сейчас в
ее жизни заканчивается очередной этап и начинается новый. Другой. И
неважно, что он будет лучше - просто потому, что хуже быть уже не может, -
Рипли думалось, что она теряет сейчас какую-то часть себя, а это всегда
вызывает боль.

Ветер крепчал. Между камнями с легким свистом просеивались мелкие
песчинки.

"Да, в этом есть все же что-то романтичное", - подумал Хиггс, глядя,
как ветер треплет волосы Рипли. - Напряжение боя, риск, потери, радость
спасения и этот ветер... Да и красивые девушки к тому же".

"Дрейк... Как жаль, что его сейчас нет с нами", - думала, вглядываясь
в темнеющее небо, Вески.

Ветер свистел...

- Летит, - тихо прошептала Ньют.

Действительно, на фоне неба возникла маленькая блестящая точка,
которая быстро приближалась, увеличиваясь в размерах и принимая очертания
челнока.

"Вот и все?" - почти одинаково подумали все сразу, вкладывая,
разумеется, в этот вопрос свои особые оттенки и намеки.

Все!

Челнок был уже совсем близко, когда его траектория вдруг резко
изменилась.

В первую секунду никто ничего не понял.

Летательный аппарат вдруг резко пошел вниз, почти накренился набок и
проехал брюхом по вершине скалы. Брызнули во все стороны оторванные детали
шасси.

Новый рывок заставил его выпрямиться, но ненадолго: челнок падал,
волоча за собой дымный шлейф. Он еще летел и вполне мог дотянуть до места
посадки, но было видно, что его корпус разваливается на лету.

Вместо спасителя к ним мчалась огромная бомба - можно было не
сомневаться, что до взрыва остались считанные секунды.

Этот новый поворот судьбы оказался слишком уж неожиданным - на
какое-то мгновение все оцепенели.

Вот это уже действительно было концом: взрыв челнока не пощадил бы
никого.

Превращаясь на лету в огненный шар, челнок несся прямо на них.

Вырвавшись из лап смерти зубастой и когтистой, они могли с секунды на
секунду стать добычей смерти огненной.

- Бегите! - пронзил воздух отчаянный крик.

Они бросились врассыпную, кто куда, не разбирая дороги.

Единственное, что запомнила из всего этого Рипли, - это как она
старалась прикрыть девочку собственной спиной. Они так и упали, вдвоем,
когда взрывная волна догнала их и швырнула на камни: Ньют снизу, а Рипли
сверху, закрывая ее своим телом от посыпавшихся обломков.

Раздался грохот, по спинам прокатил жар, замельтешили в воздухе куски
летательного аппарата; набухли, вытянулись вверх и рассыпались огненные
клубы, и наконец все стихло.

Запахло гарью.

Свистящий ветер уносил ее в сторону города; опадали на землю черные
хлопья.

Казалось, кроме них и неровного клочковатого огня на месте аварии, на
всем ландшафте не двигалось ничто. Все замерло, покрывшись копотью и
изуродованными кусками металла. Да и сам огонь слабел, стараясь спрятаться
вглубь щелей и под более крупные обломки.

Одиноко и пронзительно свистел ветер.

Медленно уползало за горизонт солнце. Его отблески на металле и окнах
оставшегося где-то далеко купола гасли один за другим.

Но пауза, полная молчания, продлилась недолго. Шумно встал, сбрасывая
с себя обгоревшие обломки, Хадсон, повертел головой, отыскивая остальных,
и выругался.

В голове у него шумело.

Неизвестно, сколько потрясений подряд должен испытать человек, чтобы
"сойти с нарезки": у одних это не получается вообще, другим достаточно
одного раза; Хадсон уже несколько раз срывался, но всякий раз снова
приходил в себя. На этот раз истерика охватила его всерьез и надолго.

После ругани он коротко хихикнул и побрел, пошатываясь на ходу и
срывая с себя остатки верхней куртки. Нарисованный на ремне череп вылез
наружу - казалось, он скалился, потешаясь над хозяином.

Осторожно привстала и Рипли: посмотрела, все ли в порядке с Ребеккой,
и лишь тогда поднялась на ноги.

Пейзаж, секунду назад мертвый, оживал на глазах. Потирая руки и шею,
встал Берт. Его взгляд рассеянно прыгал из стороны в сторону, выдавая
полную растерянность. Он не просто не знал, как вести себя сейчас, - после
удара в голове шумело, и Берт слабо соображал, что вообще происходит.
Впрочем, рассудок и самообладание возвращались к нему быстро. Пожалуй,
только искусственный человек опередил его в этих качествах - но он, в
отличие от остальных, и был запрограммирован на то, чтобы не потеряться в
какой бы то ни было ситуации. Поправив одежду, он сразу же принялся
откапывать лейтенанта.

- Великолепно, а? - заговорил Хадсон. Со стороны можно было подумать,
что он был пьян в стельку: ужимки и интонации, с которыми он начал свое
выступление, не могли принадлежать трезвому человеку. Пошатывание только
усиливало этот неожиданный эффект. - Просто лучше не бывает, да? Вот
здорово! Только этого нам не хватало! А? Все слышали? Что теперь будем
делать, а? Могу всех поздравить - мы теперь в полном дерьме!

Он говорил первое, пришедшее на ум. То ли от удара, то ли от иного
потрясения все его мысли спутались и крутились в голове почти бессвязным
набором слов и чувств. Он больше не придумывал странных версий, не
выискивал дополнительных причин для страха - он просто ничего не
соображал, кроме того, что они действительно "сидят в дерьме", и выбраться
из него невозможно.

Хиггс провел рукой по жестким взъерошенным волосам.

Ему было не до выслушивания чужих истерик.

У Хиггса не было ни готовых сверхустойчивых программ, как у робота,
ни веры в собственную неуязвимость, если не бессмертие, как у Берта, ни
даже детской способности привыкать вообще ко всему и жить настоящим
моментом, как у Головастика. У него было другое.

Долг.

Может быть, в одиночку Хиггс и сплоховал бы - но теперь такого права
он не имел.

В первую очередь нужно было привести Хадсона в порядок.

Пусть он - бывший приятель, пусть в его поведении есть доля и его,
Хиггса, вины, сейчас об этом следовало забыть.

Резким движением Хиггс схватил Хадсона за рубаху и притянул к себе:

- Ты все сказал?

Хадсон ошарашенно уставился на него. Во взгляде Хиггса было столько