вместо водки свининой потчуйте!
ва.
колько разочарована тем, что Бени не еврей. Дочь почтенных антисемитов,
Анжелика дружила с Львом Абрамовичем Каскадом и уважала евреев.
временем, Рабинович. - Чем больше зверствует правительство, тем больший
успех имеет большевистская пропаганда в массах.
примирительно сказала Аликс.
не помогла: после этой рюмки Бени совсем скис, и его пришлось отвести в
спальню. Все остальные гости продолжали пить, закусывать и обсуждать ре-
волюционные проблемы. Уставший от этих разговоров аполитичный интеллек-
туал Расин высказал свое мнение:
жим! Поговорили бы вы лучше о жратве или о бабах! Самое главное в жизни
- это как можно меньше суетиться. Единственное, что мне нравится в ваших
рассуждениях, господа, - это ваш атеизм. Слава богу, что хоть на том
свете мне не придется выслушивать весь этот бред. Неверие в загробную
жизнь - это ваша единственная позитивная мысль. Смерть - это вечный и
абсолютный покой. И не надо бояться смерти, господа! Заболев, не бегите
к врачу с мольбами о помощи! Напротив, будучи здоровыми, но уставшими от
суеты, придите к лекарю и спросите: "Доктор, сколько я должен выпить пи-
ва, чтобы уснуть навсегда?"
Расина.
не обидно?
пора возвращатся к гостям.
телю. - Да попроси у нее прежде всего стакан крепкого чая.
из спальни.
завтра в семь часов вечера на Кривуше Николай Ленин выступит перед рабо-
чими. Вы помните это место, неподалеку от Казанского собора?
ки. - Сможем, Ник! Выступать перед рабочими - это священный долг. И, во-
обще, я люблю говорить! Вы же знаете: я прирожденный оратор!
шел на лестницу в сопровождении Бени и решившей их проводить Александры.
и Невский проспект ярко сверкал всеми своими огнями. Вывески ресторанов
манили к себе тех счастливцев, у которых имелись деньги, бедняки просто
гуляли по улице, юнкера задирали проституток, и на каждом углу, словно
напоминая о революции, дежурили жандармы.
ной, за старинным дубовым столом сидел молодой человек в форме полковни-
ка императорской гвардии.
треском обваливались на чугунную решетку. Свет очага падал на стол и ос-
вещал стоявшую там початую бутылку портвейна, в то время как глубоко за-
думавшийся полковник крепко сжимал в правой руке большой хрустальный
стакан.
портвейна в руке, и характерные черты узкого удлиненного лица - все на-
водило на мысль, что это последний российский император посетил зачем-то
обиталище отнюдь не близких ему князей Путятиных.
щатся с собственным народом! Страшно даже подумать к чему это может при-
вести. Отец был прав: Ники неспособен управлять. Что же будет с Россией?
И могу ли я повлиять на ход событий?
ру, а его младшему брату.
дило в обстановке почти непрерывно нараставшего революционного движения,
на борьбу с которым были направлены армия, полиция, суды, а с октября
1905 года и черная сотня. В самом начале своего царствования Николай II
сказал: "Пусть же все знают, что я, посвящая все силы благу народному,
буду охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял
его мой покойный незабвенный родитель". Надо признать, что слова у него
не расходились с делами. "Начала самодержавия" Николай II отстаивал
упорно, практически не идя ни на какие компромиссы. Подобная политика
была настолько идиотской, что даже Михаил (сам скорее солдат, чем поли-
тик) понимал всю ее опасность.
князь Путятин. Этому человеку предстоит играть весьма заметную роль в
нашем повествовании, поэтому, пользуясь случаем, познакомимся с ним поб-
лиже.
лет. Это был высокий и сильный мужчина с суровым лицом, изуродованным
страшным сабельным шрамом белесого цвета. Как будто специально, чтобы
придать своей внешности еще более мрачный характер, Путятин имел обыкно-
вение одеваться во все черное. Столичные аристократы прозвали его Черным
Князем. Вот и сейчас, на нем был длинный черный плащ, а также шляпа, са-
поги и перчатки цвета вороного крыла.
ке. Среди петербургских звездочетов он имел вес и авторитет.
ми, а в юности был даже близок к социалистам. Рассказывали про него и
другую крайне любопытную историю.
подразбазарив отцовские денежки и имения, отправился путешествовать. Бу-
дучи весьма любознательным молодым человеком, он неплохо проводил время
в Европе: наслаждался музыкой в Австрии, изучал новейшую философию в
Германии, пил пиво в Богемии. Все шло гладко, пока он не оказался в
Стране тюльпанов.
не на шутку. Красавица оказалась на редкость принципиальной и ни в какую
не соглашалась на неравный брак с русским аристократом. Тогда потерявший
голову князь отвез свою избранницу в Монте-Карло и поставил остатки сво-
его состояния на тринадцатый сектор зеленого рулеточного стола. Еще до
того как крупье бросил шарик, Лизбета была покорена столь царственным
жестом. Разумеется выпал тринадцатый номер (иначе не имело бы смысла пе-
ресказывать эту историю), и финансовые дела князя Путятина ощутимо поп-
равились. Сочтя это за перст судьбы, Лизбета согласилась наконец стать
русской княгиней и переселилась на берега Невы. Все же тринадцатый номер
(или сырой климат Северной Пальмиры!?) оказался роковым для лейденской
красавицы, и два года спустя она скончалась от скоротечной чахотки.
никогда не улыбался, хотя никто не утверждал, что он был улыбчив ког-
да-либо ранее. Говорили, что он стал склонен к алкоголизму, хотя не иск-
лючено, что он всегда любил выпить. Впрочем, князь был настолько нелю-
дим, что любые слухи о нем не заслуживали особого доверия. Вероятно, Ми-
хаил Романов являлся его единственным близким другом.
себе внимание великого князя.
Березин Федор
Посняков Андрей
Березин Федор
Каргалов Вадим
Акунин Борис
Глуховский Дмитрий