негромким стуком упала на пол. Арцыбашев с кряхтением
выпрямился и принял в кресле положение, подобающее солидному
бизнесмену.
посетителей. Он был, пожалуй, ровесником Арцыбашева - один
из тех, в сущности, неглупых парней, которые по тем или иным
причинам пренебрегли высшим образованием и застряли во
"a%".',.&-ke теплых местечках наподобие торговых палаток и
вестибюлей банков, раз и навсегда определив свою судьбу на
ближайшую сотню лет. У них всегда все схвачено, и некоторые
начальники очень любят таких подчиненных. Во всяком случае,
девяносто восемь процентов личных водителей принадлежат к
этой породе людей и, в полном соответствии со складом своего
ума, тихо презирают и своих начальников, и все остальное
человечество, полагая себя неизмеримо выше большинства
живущих на свете.
Арцыбашев, с вялым любопытством разглядывая коренастую
фигуру гостя.
панибратским тоном ответил Станислав, безотчетным жестом
потирая приметный шрам на подбородке. - Наша служба и
опасна, и трудна... А у вас как? Что-то вы сидите тут в
потемках, и пузырь на столе...
прямо в глаза Станиславу. Ход мыслей собеседника был ему
ясен: теперь, когда более или менее выяснилось, кто такой на
самом деле Арчибальд Артурович, и стало понятно, что он,
Станислав, сотрудничает с этим опасным человеком и находится
под его защитой и покровительством, а его официальный босс
Арцыбашев неожиданно для себя оказался по уши в криминальном
дерьме, этот негодяй почувствовал себя хозяином положения.
Евгений словно увидел себя его глазами: сидящего в полумраке
прокуренного кабинета в обнимку с бутылкой и стаканом,
напуганного, присмиревшего, раздавленного... Ну, я тебя
сейчас, подумал он с мстительным удовольствием.
бутылку. Это.., как тебе сказать... Помнишь, что Штирлиц
сделал с Холтоффом?
было тридцать пять или около того, и он, как и все его
ровесники, несколько раз смотрел "Семнадцать мгновений
весны". Конечно же, он помнил, и в том, как он засмеялся в
ответ на странную реплику Арцыбашева, Евгений уловил нотку
опасливого удивления. Арцыбашев снова усмехнулся и щелкнул
клавишей настольной лампы.
глазам, как боксерская перчатка. Он вздрогнул и зажмурился,
невольно заслонившись ладонью.
заметил короткое незаконченное движение его правой руки к
лацкану пиджака и свирепо улыбнулся. Стас работал
охранником, и под лацканом, конечно же, имелась увесистая
штуковина, без которой такие вот ублюдки чувствуют себя не
вполне одетыми.
Сделай со мной то, что ты сделал с Шубиным, недоумок.
точностью. Стас отдернул руку от лацкана пиджака, словно
обжегшись, и сел очень прямо.
Qкотча перебрали, Евгений Митрич? Черти по углам мерещатся?
закуривая, - мне с тобой разговоры вести некогда. Либо ты
работаешь у меня, а значит - на меня, либо ты проваливаешь
отсюда ко всем чертям... Лохов на рынке разводить, киоски
обирать или что там еще тебе поручит твой знакомый... Только
на хрен ты ему такой сдался? Ведь держит-то он тебя только
потому, что ты работаешь в банке, и не просто в банке, а в
охране банка. Имей в виду, приятель, я с тобой не шучу и
впредь шутить не собираюсь. Мне наплевать, с кем ты дружишь
и у кого подрабатываешь. Два у тебя хозяина или десять - не
мое дело. Но подставлять себя я не позволю!
причем по-крупному. И тебе придется это дело отработать.
Иначе я подставлю тебя, и подставлю так, что в следующий раз
ты увидишь небо без крупной клетки лет через десять, не
раньше. Поверь, для меня это несложно. И твой Арчибальд тебя
спасать не станет. Мелковат ты для этого, братец. Проще тебя
шлепнуть прямо в камере, чтобы ты ненароком ментам лишнего
не наболтал... Как тебе такая перспектива?
души рассмеялся.
ничего доказывать. Тебя просто возьмут на месте
преступления.., какого-нибудь преступления. И доказывать,
что ты не верблюд, придется именно тебе. Как ты думаешь,
получится это у тебя?
Стас. - Откуда ветер дует? Вроде ничего не случилось, и
вдруг такой наезд... Чего я сделал-то? Подогнал вам
солидного клиента, радоваться надо, а вы...
закончил за него Арцыбашев. - И деньги такие мне не нужны.
От них кровищей за версту разит. И если мне по твоей милости
приходится в этом участвовать, я хочу, чтобы у меня была
полная информация о том, что происходит.
вежливое сомнение.
что за нее могут башку затылком вперед поставить. И мне, и
вам, между прочим, тоже. И никто не будет спрашивать, что да
как. Вон, Шубин... Только имейте в виду, я его пальцем не
трогал!
отвечать, я и так вижу, что был. Был и все видел. А может
быть, даже принимал участие в веселье. Меня это не касается.
Единственное, чего я хочу, это чтобы ты понял, на каком
свете находишься. Ответь мне: кто такой Арчибальд?
- Имечко себе придумал, старый козел... В общем, он вор.
Арцыбашев. - Все мы в какой-то степени.., гм...
- ab.oi() вор. В законе. И бабки эти, которые он в банк
положить хочет, - скорее всего, часть общака. Точно я,
конечно, не знаю, но похоже на то.
Митрич! Вы же не собираетесь...
собираюсь. Как можно? Ты не тревожься, чудак. Извини, что я
на тебя наехал... Просто так уж я устроен, что люблю точно
знать, с кем и с чем имею дело в каждом конкретном случае. И
еще одно. Арчибальду Артуровичу о нашей беседе знать
незачем, как ты полагаешь? Тебе, прямо скажем, похвастаться
перед ним нечем, так что...
Только и вы.., того...
разговор не пойдет.., разумеется, если ты будешь себя хорошо
вести. А ведь ты будешь себя хорошо вести, правда?
твое досье... Ну, не надо так выпучивать глаза, еще выпадут
ненароком... Ты же работаешь в охране, должен бы знать, что
у меня свой отдел кадров. Без этого в нашем деле никак.
Неужто не знал? Ну, ты даешь! Так за что тебя из армии
поперли? Знаю, что доказать ничего не смогли, знаю... Только
я - не военная прокуратура. Ты тогда с прокурором деньжатами
поделился, вот он и "не смог" ничего доказать. Но
документики остались, и свидетели до сих пор живы. То-то ты
в банк устроился... Это, конечно, не дивизионная касса, но
все-таки похоже, правда?
крупные бисеринки пота. - Да уберите вы эту лампу! Как в
гестапо, ей-Богу...
стырив чей-то паспорт и приклеив на него свой портрет? -
Шилова Юлия
Круз Андрей
Корнев Павел
Орловский Гай Юлий
Березин Федор
Шилова Юлия