дела.
территории штаба нет. И тогда он решил сделать то, что не раз повторял при
нем приемный отец, - обратиться за помощью к духам. На нем не было ни
тяжелой шаманской одежды, ни бубна-тунгура с деревянной колотушкой и
железной рукояткой в виде волчьей головы, но танец и заклинания он исполнить
мог. И потому начал свое камлание с обращения к великому духу по имени
Кээлэни:
мне своею широкой мыслью, тебя заклинаю я! Приди!
раскрыл широко рот и заговорил голосом самого Кээлэни:
месту?
просьбу. И всевидящий великий дух согласился помочь своему посреднику.
Антонию оставалось лишь вежливо поблагодарить великого Кээлэни.
глазку переводчика. - Чего он там?
те рассказали ему, где находится пропавшая челюсть. Они, правда, рассказали,
как могли, на своем языке, что было не очень-то понятно современному
человеку в условиях фронтовой жизни. Тем более, что когда Антоний стал
расспрашивать духов о подробностях, дверь распахнул адъютант и беседа сразу
оборвалась.
одного мира в другой.
адъютант. Он уже стал бояться позора.
искать поблизости. Тут рядом дом. В нем - женщина в белом, с белыми
волосами. Не старая. У нее - мешок, похожий на чемодан. Там - зубы.
использовал как женщину.
разрешишь. Придется докладывать.
командирского голоса повисала в воздухе, рушилась. А еще он ожидал, что с
минуты на минуту его вызовут в штаб фронта и он предстанет там таким, каким
есть. Когда адъютант влетел в его кабинет и тихо, на ухо, сообщил
подробности, он поморщился и приказал немедленно доставить докторшу к нему.
генерал. - Они у тебя в саквояже. Тебе ничего не будет. И мужу твоему тоже.
Отдай, и мы с тобой распрощаемся. Я подпишу приказ, чтобы вы были вместе.
комнату, где были личные вещи докторши, и там из саквояжа была извлечена
генеральская челюсть.
голоса. И центральная битва за железнодорожный вокзал, которая была
спланирована на самом верху, в Кремле, получив новое дыхание, двинулась к
победному окончанию.
генералом, адъютант принес железный ящик, в котором хранились боевые
награды. Командующий вынул орден Красной Звезды, сунул бойцу в руку и отдал
распоряжение:
лист оформить. Оставишь его при штабе.
первые дни войны ушли добровольцами на фронт, надеясь, что будут работать
вдвоем в одном госпитале. Однако стоило ей попасться на глаза командующему,
как семья была разведена по разным местам. А затем ей, влюбленной в своего
мужа, было сказано прямой просто:
мужа все будет хорошо. И чтоб без женских фокусов: делай так, чтоб тебе и
мне было в удовольствие.
повторяться еженедельно. И тогда, решив хоть чем-нибудь малым отомстить
генералу, она унесла под утро его челюсть. Однако у докторши не хватило сил
ее выбросить.
***
человека, как в мишень на учении.
возвысился до батальонного комиссара. Зачем он прибыл в штаб, Антоний не
ведал. Новоиспеченный комиссар ту же самую докторшу, которая показалась ему
аппетитной, пропустить не смог. Опять же и над самой докторшей исчезла
незримая генеральская защита. Только она об этом не догадывалась и смело шла
к своему супругу, который располагался километрах в полутора, в другом
сельце. Этот ее путь выследил новоиспеченный батальонный комиссар и сумел
устроить личную засаду на небольшой поляне у чудом сохранившегося стожка
сена. В кругу приятелей он любил повторять, бахвалясь:
вечер докторшу, и на небольшом удалении своим таежным неслышным шагом
отправился ее сопровождать. Они прошли так с полверсты, когда в блеклом
лунном сиянии около стожка на нее навалился какой-то человек в белом
полушубке, и докторша сдавленно крикнула:
слегка озверев от нетерпения, уже подмял докторшу под себя и рвал на ней
одежду, пытаясь сделать то же, что сделал когда-то с матерью Антония.
фразы. - Стой, стрелять буду!
Почти не целясь, единым выстрелом под левую лопатку поразил комиссарово
сердце. Насильник, дернувшись еще раз, распластался на докторше и замер.
Чтобы освободить военврача, Антонию пришлось, словно медвежью тушу,
перевалить его тело на бок.
запахнуть на себе то, что не было порвано. - Вы же его убили! Нет, спасибо,
конечно! Не знаю, что бы я делала...
вытянувшись на спине, смотрело прямо в небо.
докладывать не будем. Вы меня слышите? Иначе нас расстреляют.
доходил до его ушей.
меня проводите. Этого подлеца попробуйте замаскировать в стожке. Хотя нет,
пусть он так и лежит. Утром кто-нибудь его подберет. Пойдемте. Вы меня
слышите: в штабе - полное молчание.
простонала:
сколько от своих!
другой стороны они увидели подкрадывающиеся фигуры. Их было много, они лезли
по снежной целине в сторону села.
Антония за руку. - Быстрее, быстрее в село. У нас там что, боевого охранения
совсем нет?
когда они вбежали на улицу. Она запыхалась, но страха не показывала. -
Стреляйте быстрей! В воздух, куда угодно! Ну же, стреляйте! Я бегу в
госпиталь.
выскакивать люди с оружием. Командиры выкрикивали команды, бойцы занимали
круговую оборону. И уже раздавались первые очереди.
поддержке нескольких танков, просочившись сквозь расплывчатую линию фронта,
должны были разгромить штаб армии, выдвинувшийся слишком вперед. По планам
немецкого командования, эта операция должна была послужить началом
крупномасштабного контрнаступления. Несколько отлично подготовленных
волонтеров из горных стрелков, переодетых под местных жителей, заранее
проникли в село и сняли постовых. Но, как часто бывает, самые гениальные
планы рушит мелкая неожиданность.
отправится к своему супругу, что ее на лесной поляне подстережет полупьяный