его и, с трудом разобрав карандашные каракули, прочел
следующее:
над смыслом этого краткого послания. Выходит, что незнакомец
охотится не за сэром Генри, а за мной? Он выслеживает меня не
сам, а приставил ко мне кого-то другого -- может быть, этого
мальчика? И вот его последнее донесение. С тех пор как я живу
здесь, за каждым моим шагом, вероятно, ведется слежка. Ведь все
это время меня не оставляло ощущение, что здесь действуют
какие-то невидимые силы и что они осторожно и умело стягивают
вокруг нас тончайшую сеть, легкое прикосновение которой мы
чувствуем на себе лишь изредка, в самые критические минуты.
сторонам, но ничего больше не нашел. Не удалось мне обнаружить
и какие-либо следы, по которым можно было бы судить об этом
человеке, избравшем себе столь странное жилье, или о его
намерениях. О нем можно было сказать только то, что он,
по-видимому, спартанец в своих привычках и не придает особого
значения жизненным удобствам. Вспомнив ливни последних дней и
посмотрев на зияющую дыру в своде пещеры, я понял, насколько
этот человек поглощен своим делом, если ради него он мирится
даже с таким неуютным пристанищем. Кто же он -- наш злобный
враг или ангел-хранитель? И я дал себе клятву не выходить из
пещеры, не узнав всего до конца.
Отсветы заката ложились красноватыми пятнами на разводья
далекой Гримпенской трясины. Вдали поднимались башни
Баскервиль-холла, а в стороне от них еле виднелся дымок,
встающий над крышами Гримпена. Между ним и Баскервиль-холлом,
за холмом, стоял дом Стэплтонов. Золотой вечерний свет придавал
всему столько прелести и безмятежного покоя! Но мое сердце не
верило миру, разлитому в природе, и трепетало от той страшной
неизвестности, которую таила в себе неминуемая, приближающаяся
с каждой секундой встреча. Нервы у меня были натянуты, но я
сидел, полный решимости, в темной пещере и с угрюмым упорством
ждал возвращения ее обитателя.
Еще раз... еще... шаги все ближе, ближе... Я отскочил в самый
темный угол и взвел курок револьвера, решив не показываться на
свет до тех пор, пока мне не удастся хоть немного рассмотреть
этого человека. Снаружи все смолкло; по-видимому, он
остановился. Потом шаги послышались снова, и вход в пещеру
заслонила чья-то тень.
хорошо знакомый мне голос. -- Зачем сидеть в духоте? На воздухе
гораздо приятнее.
перевести дух от неожиданности. Потом дар речи вернулся ко мне,
и я почувствовал, как огромная тяжесть спала у меня с плеч.
Этот холодный, язвительный голос мог принадлежать только одному
человеку во всем мире.
с револьвером.
озорным блеском в серых глазах смотрел на мою изумленную
физиономию. Он сильно похудел за ото время, но вид у него был
бодрый, спокойный, лицо -- бронзовое от загара. Строгий
спортивный костюм, кепи -- ни дать ни взять турист,
странствующий по болотам! Он даже остался верен своему поистине
кошачьему пристрастию к чистоплотности: гладко выбритые щеки,
рубашка без единого пятнышка. Как будто все это происходило на
Бейкер-стрит!
-- сказал я, крепко пожимая ему руку.
подозревал, что вам удалось найти мое временное пристанище, и
никак не думал застать вас здесь. Это выяснилось всего лишь за
двадцать шагов до пещеры.
различить ваши следы среди множества других, которые существуют
на свете. Если же в будущем вы захотите как-нибудь провести
меня, то советую вам сначала переменить табачный магазин, ибо
стоит только мне увидеть папиросу с маркой "Бредли.
Оксфорд-стрит", как я сразу же догадаюсь, что мой друг Уотсон
находится где-то поблизости. Вон он, ваш окурок, валяется около
тропинки. Вы, вероятно, бросили его в ту минуту, когда решили
взять приступом мое пустое жилье?
догадался, что вы устроили в пещере засаду и ждете возвращения
ее обитателя, держа револьвер наготове. Так вы в самом деле
приняли меня за преступника?
жилье? Вы, вероятно, увидели меня во время погони за
каторжником, когда я по собственной оплошности позволил луне
светить мне в спину?
наткнулись на эту?
кое-кто наблюдает.
солнце поблескивает на ее линзе, и сначала не мог догадаться,
что это за штука. -- Он встал и заглянул в пещеру. -- Ага,
Картрайт уже побывал здесь. Что это за бумажка? Так вы ездили в
Кумби-Треси?
двигались по параллельным линиям. Что ж, теперь надо поделиться
добытыми сведениями, и тогда у нас будет более или менее ясное
представление об этом деле.
сдавать под бременем всех этих тайн и ответственности, которая
лежала на мне. Но как вы сюда попали и что вы здесь делаете? А
я-то думал, что Холмс сидит на Бейкер-стрит и трудится над
делом о шантаже!
доверяете мне! -- рассердился я. -- Это незаслуженно, Холмс!
помощь была для меня бесценна. Если вам кажется, что я вас
как-то надул, умоляю, не сердитесь! Откровенно говоря, я пошел
на это отчасти ради вас же самих. Я чувствовал, что вы
подвергаетесь опасности, и приехал сюда лично расследовать это
дело. Если б я был вместе с сэром Генри и с вами, моя точка
зрения ничем не отличалась бы от вашей, да и противники наши
были бы начеку. Приезд в Баскервиль-холл меня очень связал бы,
а так я мог действовать совершенно свободно, оставаясь за
кулисами и готовясь выступить на сцену в самую критическую
минуту.
и, может быть, даже кончилось моим разоблачением. Вам, наверно,
захотелось бы рассказать мне что-нибудь или же вы, по
свойственной вам доброте, вдруг вздумали бы обставлять меня
здесь удобствами. Зачем подвергаться ненужному риску? Я привез
с собой Картрайта -- помните мальчугана из Рассыльной конторы?
-- и он великолепно обслуживает меня. А вы знаете мои скромные
требования: кусок хлеба, чистый воротничок, что еще человеку
нужно? Кроме того, Картрайт -- это лишняя пара глаз и лишняя
пара ног, весьма быстрых. То и другое оказалось для меня просто
кладом.
дрогнувшим голосом, вспомнив, сколько труда и гордости этим
трудом было вложено в них.
образом, в чем вы можете не сомневаться. Я так хорошо все
устроил, что они попадали ко мне с опозданием только на один
Аникина Наталья
Никитин Юрий
Конан-Дойль Артур
Контровский Владимир
Орлов Алекс
Орловский Гай Юлий