Чтение 29–й страницы книги ~Зло под солнцем~

- Вы можете это доказать?

- Я видел пару раз, как он исподлобья смотрел на Редферна, вот и все.
Любопытный экземпляр, этот Маршалл! С виду такой тихий и спокойный,
большую часть времени полусонный, но в это поверит только тот, кто не
знает, какая у него репутация на бирже! Мне рассказывали о нем две-три
истории, которые что-нибудь да значат. Один раз дело просто кончилось
настоящей дракой. Надо сказать, что тот тип действительно подложил ему
свинью. Маршалл доверял ему, а он его обманул. Скверное дело, говорили. Ну
так Маршалл к нему явился и избил его до полусмерти! Тот тип не подал в
жалобы в суд, как мне сказали, потому, что не захотел, чтобы полиция
совала нос в его дела. Я вам просто передаю то, что мне рассказали...

- Значит, - проговорил Пуаро, - вы считаете возможным, что капитан
Маршалл задушил свою жену?

- Секундочку! Я этого не говорил! Я просто сказал, что Маршалл из тех
людей, с которыми шутки плохи, а это совсем не то же самое!

Наступила тишина.

- У нас есть основания полагать, - продолжал Пуаро, - что миссис
Маршалл отправилась сегодня в бухту Гномов для того, чтобы встретиться там
с кем-то. По вашему мнению, с кем?

Мистер Блатт подмигнул.

- Это не только мое мнение, это факт: с Редферном.

- Нет, это был не Редферн.

Мистер Блатт очень удивился.

- Ну, в таком случае, я не знаю, - заколебался он. - Я, правда, не
знаю...

Потом уже уверенным тоном он добавил:

- Единственное, что я могу утверждать, как я вам уже говорил, это то,
что встретиться она собиралась не со мной! Счастливчиком был не я! Я не
думаю, что это был Гарднер. Его жена не спускает с него глаз! Тогда кто
же? Этот старый дурак Барри? Ну так это просто было бы обидно! Остается
один пастор... Вот смех-то, если это он!

И он громко расхохотался.

Затем, отвечая на вопрос Уэстона, который невозмутимо и несколько
холодно спросил его, не видел ли он кого-либо еще, добавил:

- Нет, как я ни стараюсь, мне никто не приходит в голову. У меня
впечатление, что эта история наделает много шума. Пресса бросится на нее,
как мухи на варенье, и достопочтенным постояльцам "Веселого Роджера"
придется сбавить гонор. Им это пойдет на пользу! Ведь они куда как больше
воображают и меньше веселятся, чем это обещает вывеска отеля!

- Вы недовольны вашим пребыванием здесь? - мягко спросил Пуаро.

- И да, и нет. Что касается моря, пейзажа, обслуживания и пищи -
ничего не скажешь! Но вот клиентура - полный нуль! Им не хватает
сердечности! Вы меня понимаете? Мои деньги не хуже их, и мы здесь для
того, чтобы поразвлечься и повеселиться... Так почему же не делать этого?
Люди, которые делятся на кланы, которым нечего сказать, кроме как
"здравствуйте", "до свидания" и "какая хорошая погода" все эти чучела,
которым, похоже, не нравится жить на земле... Я их не переношу!

И, еще более красный, чем всегда, он умолк. Потом вытер лоб и
произнес, словно извиняясь:

- Не обращайте внимание на то, что я говорю! Сегодня я устал, как
черт!

- Мы замерили время, - сказал инспектор Колгейт. - Дойти от отеля до
лестницы, которая спускается у бухте, три минуты, если идти, пока вас
видно из отеля, а потом бежать во всю прыть.

- Это меньше, чем я думал, - ответил Уэстон.

- От верха лестницы до пляжа - одна минута пятнадцать секунд. Чтобы
подняться - две минуты. Это цифры полицейского Флинта, который в своем
роде атлет. Чтобы добраться до бухты не торопясь, нужно около четверти
часа.

- Нам надо заняться выяснением еще одного момента, - продолжал
Уэстон. - Я имею в виду трубку...

- Это уже сделано, - отозвался Колгейт. - Блатт курит трубку. Мистер
Маршалл и мистер Лейн тоже. Редферн курит сигареты, американец
предпочитает сигары. В номере Маршалла есть трубка, в номере Блатта - две,
в номере Лейна - одна. Глэдис Нарракот говорит, что у Маршалла две трубки;
другая горничная, которая не особенно памятлива, не знает, сколько трубок
у остальных. Она только помнит, что видела две или три трубки у них в
номерах...

- Так. Больше у вас ничего?

- Я поинтересовался, чем был занят сегодня утром обслуживающий
персонал. Ничего подозрительного я не обнаружил. Генри, бармен, не покидал
своей стойки. Его показания подтверждают слова Маршалла: он видел капитана
примерно без десяти одиннадцать. Уильям провел почти все утро за починкой
лестницы. Джордж подкрашивал белые полосы на теннисном корте, а потом
ухаживал за зелеными растениями и цветами в столовой. Ни тот, ни другой не
могли видеть, шел ли кто-нибудь по направлению к острову.

- Во сколько вода схлынула с дамбы?

- Примерно в пол-десятого.

Уэстон погладил большим пальцем свои усы.

- Может быть, кто-то и пришел оттуда, - сказал он. - Нам ведь теперь
надо рассматривать вещи под другим углом... И он рассказал о том, что они
обнаружили в гроте Гномов.

В дверь постучали.

- Войдите! - сказал Уэстон.

Это был капитан Маршалл.

Он хотел узнать, можно ли приступать к подготовке похорон.

- Разумеется, - ответил Уэстон. - Судебное следствие состоится
послезавтра.

Инспектор Колгейт подошел к ним, держа в руках три письма, доверенных
ему Маршаллом.

- Разрешите мне вернуть вам это.

Капитан Маршалл взял письма и поблагодарил Колгейта с
многозначительной улыбкой.

- Я полагаю, что вы проверили скорость моего печатания на машинке и
надеюсь, что получили нужные вам сведения.

- Да, и я могу выдать вам справку о том, что вы совершенно здоровы, -
пошутил полковник. - Нам понадобился почти час, чтобы перепечатать ваши
письма. К тому же, горничная слышала стук вашей машинки до без пяти
одиннадцать. И наконец, еще один свидетель видел вас за работой в двадцать
минут двенадцатого.

- Что ж! - ответил Маршалл. - Все это действительно приятно слышать.

- Да-да. Мисс Дарнли открыла дверь в ваш номер в двадцать минут
двенадцатого. Вы были настолько поглощены своей работой, что даже не
слышали, как она вошла.

На лице Маршалла не дрогнул ни один мускул.

- Это мисс Дарнли вам сказала? - спокойным голосом спросил он. - Она
ошибается. Я ее прекрасно видел, хоть она этого и не заметила. Я видел ее
отражение в зеркале.

- И тем не менее, - заметил Пуаро, - вы не перестали печатать?

- Нет. Я хотел побыстрее все закончить.

Он осведомился, есть ли к нему еще вопросы и, услышав отрицательный
ответ Уэстона, слегка наклонил голову в вежливом поклоне и вышел.

Уэстон огорченно вздохнул.

- Ну вот! Уходит наш подозреваемый номер один! Он невиновен!

Чуть позже к ним зашел доктор Несдон. Он выглядел крайне
возбужденным.

- С тем, что вы мне прислали, можно отправить на тот свет порядочное
количество людей!

- Что же это?

- Что? Это хлоргидрат диацетилморфия. То, что обыкновенно называют
героином.

Инспектор Колгейт обрадованно присвистнул.

- На этот раз мы на верном пути! Поверьте мне, эта история с
наркотиками - ключ ко всему делу!

Из таверны "Пурпурный бык", в зале которой только что закончилось
судебное заседание, вышла небольшая толпа людей.

Розамунда Дарнли подошла к капитану Маршаллу.

- Ну что, Кен? - сказала она. - Все довольно хорошо кончилось...

Он не ответил, возможно, потому, что чувствовал на себе взгляды
деревенских жителей, которые смотрели на него во все глаза и с великим
трудом удерживали себя от того, чтобы показать на него пальцем и громко
заявить "Это он! Это муж убитой!" Они говорили так тихо, что их голоса не
доносились до него, но все-таки он их слышал. Это был современный вариант
позорного столба.

С прессой у него тоже возникли проблемы: молодые люди, ведущие себя
самоуверенно и дерзко, оказались способными пробить стены молчания, за
которыми он пытался укрыться. Он ответил на их вопросы односложными
репликами в духе "Мне нечего вам сказать", убежденный таким образом, что
его слов никто не исказит, и, тем не менее, обнаружил в утренних газетах
длинные высказывания, которые он якобы сделал и где не было ничего
похожего на правду. "На вопрос, считает ли он, что таинственная смерть его