Виктор, ненароком разбудив ее, забрался под одеяло.
словно придавленный усталостью.
пингвином. Повернулся.
тебе там оставили покушать...
придавленную солонкой.
хозяйству - надо сделать покупки и постирать белье. Как закончу - сразу
вернусь. Целую, Нина."
Витя, почему он такой скучный?
пингвины бывают только в мультфильмах...
изумрудного цвета.
она его мне и подарила. Красивое, да?
ему здесь плохо?
тепло...
покачивался на лапах, было видно, как вздымается его грудка от дыхания.
ему будет тесно. Понимаешь, Соня. Ему, наверно домой хочется, а дом у него
очень далеко.
почти под нами...
когда они думают о нас, им кажется, что мы живем кверх ногами...
Понимаешь?
могу сама кверх ногами стоять!
дивана, но не удержалась и упала.
Это после завтрака, я ведь теперь тяжелее...
раздражения разговаривал с Соней. Первый раз за все эти несколько месяцев.
Ему показалось это странным. Ведь он не переставал чувствовать Соню чужой
и как бы случайной в своей жизни. Ему ее словно подбросили, а он оказался
слишком добрым, чтобы отвести ее куда-нибудь, куда приводят подброшенных
детей. Нет, конечно, это было не совсем так. Какой-то странный долг
руководил им по отношению к Соне. Миша-непингвин, которого он и знал-то
едва ли, доверил ему свою дочь в момент, когда ему грозила опасность. Он
бы и забрал ее наверняка, будь он жив. Но теперь забирать ее было некому.
Миша ни разу не упомянул про ее мать. А потом его друг-враг Сергей Чекалин
пытался отобрать ее у Виктора. Но пытался как-то вяло и ненастойчиво. И
ушел, не попрощавшись и не настаивая... И вот Соня прижилась в его
квартире, особенно не беспокоя его и не надоедая. Правда в этом была уже
заслуга Нины, Нины, которая, конечно, не появилась бы здесь, если б не
было Сони... И тогда жили бы они вдвоем с Мишей по-прежнему, не плохо и не
хорошо, а так, обыденно.
магазинам и теперь выкладывала на кухонный стол из хозяйственной сумки
детские сырки, сосиски, творог...
звонил из Москвы. У него все в порядке...
сделал за это время - поменял два замка на двери. Сам купил и сам поменял.
Чувства удовлетворения хватило на несколько часов, а потом снова стало
скучно. Надо было что-то делать, но делать было нечего. И писать не
хотелось.
двери. - Сосульки плачут!
когда он задумывался о своих проблемах, то понимал, что и проблем-то как
таковых почти нет. Деньги пока есть, тем более, что главный неожиданно
вернул долг с помощью загадочной "ночной почты". А на шкафу в сумке рядом
с пистолетом лежит еще толстенная пачка стодолларовых банкнот, и хотя это
деньги Сони он, как ее неофициальный опекун, имеет моральное право на
какую-то их часть.
оставляя Виктора наедине с собой. Но ночь снова объединяла их и Виктор,
понимая, что никакая это не любовь и не страсть, но все-таки ждал
очередной ночи, ждал телом и руками. Обнимая Нину, лаская ее и занимаясь с
ней любовью, он забывался. Тепло ее тела казалось той самой весной,
которую он с нетерпением ждал. А потом, глубокой ночью, когда она уже
спала, тихо посапывая во сне, он лежал с открытыми глазами и с каким-то
странно-уютным ощущением устроенного быта. Он лежал и думал, что все у
него есть, все для нормальной жизни. Жена, ребенок, домашний зверек
пингвин. И хотя искусственность объединения всех четверых в одно целое
была ему очевидна, но он отбрасывал эту очевидность ради чувства уюта и
временной иллюзии счастья. Хотя кто знает, может это счастье не было таким
иллюзорным, каковым его изображали утренние здравые мысли Виктора. Но что
ему за дело было ночью до утренних мыслей. Само чередование ночного
счастья и утреннего здравомыслия, постоянность этого чередования словно
доказывали, что он был и счастлив, и здравомыслящ одновременно. А значит
все было в порядке и жизнь стоила жизни.
вытаскивал из морозильника завтрак для пингвина. Бросив порезанную на
куски рыбину в миску, Виктор прошел в гостинную и снял трубку.
главный. - Можешь считать свой отпуск оконченным...
тексты, а он тебе новую работу передаст. Ты будешь дома?
тебя был оплаченный! Пока!
в Пущу-Водицу искать подснежники. В этой тишине можно было теперь присесть
за стол с чашечкой кофе и спокойно подумать обо всем. В этой тишине можно
было бы даже сидеть и не думать, а просто пить кофе, сосредотачиваясь на
его вкусе и не подпуская близко к себе никакие мысли, способные нарушить
состояние покоя души.
волнение.
посмотрел на пингвина.
испуганные мысли одолевали его вопросами.
биографий людей, не знающих о том, что их "некролог" уже в работе? Редкие
Василенко Иван
Суворов Виктор
Свержин Владимир
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия