болтались серебряная ложка и заточенная с обеих сторон бритва, также из
серебра. Он вытянул перед собой ладони, растопырив толстые розовые пальцы,
не позволяя Дайне пройти, и не обращая ни малейшего внимания на все ее
возмущенные замечания.
Найджела, промелькнувшего за могучим торсом охранника.
ее заметили. Найджел! Это я, Дайна!
сказал тебе, мама? Убирайся...
ты! - он обернулся. - Все в порядке. Она - своя.
извиниться. Взяв Дайну за руку, Найджел повел ее вниз по короткому пролету
покрытой ковром лестницы. Уже здесь освещение было гораздо более мягким и
спокойным, чем на входе. Окрашенные в пастельные тона стены, расходились
дугами в стороны у подножия лестницы.
прорезь. - Хочешь кока-колы?
бумажного стаканчика. Она стояла молча, наблюдая за тем, как он жадно пьет,
сопя и отдуваясь. Вдруг взглянув поверх его плеча, она заметила
полуспрятанную в тени фигуру человека, которая в это мгновение слегка
выдвинулась вперед. В бледном пятне тусклого желтого света показалось лицо.
Черты его были резкими и неровными, но при этом на удивление не несли на
себе отпечатка жестокости и свирепости, в отличие от лиц обычных
телохранителей. Спокойные серые глаза незнакомца, казалось, смотрели на все
вокруг с одним и тем же выражением изучающего отчуждения. В первый момент
они показались Дайне ужасно похожими на линзы, и она даже подумала, что если
прикоснется пальцем к животу этого человека, то из неулыбающейся прорези рта
покажется фотокамера.
мог спокойно стоять на месте и все время пританцовывал, точно избавляясь от
лишней энергии. Резной амулет из слоновой кости и черного оникса, висевший у
него на шее, болтался из стороны в сторону, звонко стукаясь о ключицы.
льдинки. - Уф. - Он заглотнул ледяную кашицу и продолжал. - Мы отправляемся
в турне через неделю. Вот где тебе следует посмотреть на нас! - Он стоял,
широко расставив ноги, как какой-нибудь легендарный стрелок с дикого запада,
положив руки на бедра, будто готовясь выхватить шестизарядные пушки. - На
сцене! Вот это да! Супер-турне. Первое за, м-м-м, полтора года. - Он
раскачивался взад и вперед, как кобра перед дудкой заклинателя, зачарованный
мелодией, слышной ему одному. - Это похоже на войну; каждый концерт -
сражение. Ты привык убивать, находиться на передней линии огня, слушая свист
пуль и грохот взрывом, дыша пороховым дымом, заменяющим тебе обычный воздух.
Ты привык к смраду горелого мяса и крови и живешь с ощущением, что твои руки
постоянно стискивают горячий автомат. Это становится способом существования.
- Он смял пустой стаканчик и небрежно швырнул его в сторону. Дайна заметила,
что Силка не сводит с них глаз. - Затем тебя посылают домой, и знаешь, что
происходит? Ты не можешь заснуть, потому что слишком тихо, вот что. Ты
лежишь на скомканных простынях с открытыми глазами в ожидании знакомого
треска автоматных очередей и визга пуль, проносящихся у тебя над головой. К
тому же в доме слишком сильно пахнет уютом, чистотой и покоем! И вот тогда
ты начинаешь понимать. Твои руки не находят себе места, вот в чем дело. Они
пусты, не чувствуют привычной тяжести оружия и от этого начинают потеть. Ты
можешь вытирать их о себя, об одеяло, мыть холодной или горячей водой - все
бесполезно...
беспокоила Дайну, даже несмотря на подробные предупреждения Криса,
полученные ею перед первой встречей с клавишником ?Хартбитс?. Крис сообщил
ей, что Найджел имеет одну из самых больших в мире коллекций всевозможных
атрибутов Второй мировой войны, а его собрание различных видов оружия
достигло чудовищных размеров. Впоследствии, он стал приобретать и
вооружения, привезенное из Вьетнама, говоря, что оно куда более хитроумно
сделано по сравнению с предшественниками.
глазах горели отблески внутреннего пламени, бушующего у него в душе.
сцене. Сидим дома и заплываем жиром. Не знаю, как для этих придурков, но для
меня запись альбомов - тоска зеленая. Эти проклятые стены начинают давить на
меня, поэтому чем раньше мы покончим со всеми делами здесь, тем лучше для
меня. Мне хочется выбраться наружу, понимаешь? Туда, в ночь, где огни,
микрофоны и высокая сцена, на вершине которой только мы наедине с огромной
толпой, срывающей глотки, приветствуя нас, ждущей, плачущей, рвущейся к
сцене, сметая все на своем пути во время исполнения последней вещи на бис,
только чтобы прикоснуться к любому из нас...
видны два первых ряда. Все, кто там находится, стоят на ногах - все до
единого! - машут руками, в которых зажаты розы. Я становлюсь на колени. Они
начинают сходить с ума, а я даже через яму, отведенную для фотографов,
чувствую этот запах, смешанный запах травы, пива и чего-то еще, что я не
могу описать. Даже после стольких лет он все равно безотказно действует на
меня. Это - аромат... молодости: страстная жажда, утолить которую мы
поднялись туда на сцену. Мы - не Найджел, Крис, Ян и Ролли, а ?Хартбитс?. И
я чувствую аромат секса, такой сильный, что знаю: стоит мне дотронуться до
себя, и я кончу. Все эти испарения сливаются в стремительный воздушный
поток, обрушивающийся на меня из темноты.
знаешь, что мне чудится, я вижу? - Он широко развел руками. - Огромное
зеркало, отражающее музыку обратно на сцену, к нам. Эти лица сияют, точно
солнце, неземным светом. Все они преображены, полны какой-то особенной
красотой, и мне кажется, что я могу, протянув руку, прикоснуться к ним и
придать им любую форму, какую пожелаю, точно они из воска.
тратить их. Но это - черт побери! - это сила, движущая миром. Мой инструмент
превращается в винтовку. Когда я беру переносные клавиши во время исполнения
вещи ?Грязные торговые черви? и начинаю носиться по сцене, то становлюсь
солдатом, рыщущим по джунглям в поисках врага, которому он должен размозжить
череп.
пришло в голову, что его лицо могло бы показаться странным, принадлежи оно
не артисту, выступающему на сцене. При ближайшем рассмотрении черты его
выглядели утрированными, как у актеров в старых немых фильмах. На нем было
слишком много всего, точно два лица оказались по ошибке втиснуты в рамки
одного. Оно как будто все состояло из углов, из которых особенно выделялись
острые скулы, и несло на себе следы грима, скорее театрального, чем
косметического, так что подведенные карандашом глаза придавали Найджелу не
женоподобный, а зловещий вид. Это как нельзя более соответствовало имиджу,
выбранному им еще на заре карьеры ?Хартбитс? и тщательно поддерживаемому
впоследствии.
сатанизмом незримой тенью присутствовало в них всякий раз, когда песни
?Хартбитс? соприкасались с изнанкой жизни. Злобные, коварные женщины,
наркотический кайф, фантасмагорические уличные поединки, в которых лезвия
пружинных ножей со свистом рассекали воздух, неизменное подчеркивание и
ничем не стесненное проявление агрессивности молодежи - все это составляло
суть песен, принесших славу ?Хартбитс?. Именно эта превосходно отшлифованная
темная сторона их музыки больше чем что бы то ни было другое позволяло
группе удерживаться на протяжении долгих лет наплаву в море индустрии,
печально знаменитой небывалым количеством быстро гаснущих звезд. Никому,
даже наиболее радикальным представителям ?новой волны?, приезжавшим в Штаты
из Англии, не приходило в головы презрительно назвать ?Хартбитс? ?старыми,
тоскливыми пердунами? - титул, неизменно присваивающийся другим
супергруппам, вышедшим из шестидесятых.
клетку, беспокойного внутри, нетерпеливого, приходящего в подавленное
состояние при любых переменах. Он несомненно сумасшедший, думала она, в том
смысле, который идеально подходит для артиста.
спрятанный внутри толстого ремня. - Мой приятель привез на днях лично. Этот
ублюдок уже окончательно свихнулся, но я должен признать, что у него можно
раздобыть самое лучшее из того, что есть вокруг. - Он погрузил большой и
указательный пальцы внутрь пакетика и пощупал темно-коричневые хлопья. -
Готов поспорить, милашка, ты не имеешь ни малейшего представления о том, что
это такое. Почки в чистом виде из Кам... - черт ее возьми! - ...боджи.
Говорю тебе, этот парень - полоумный. Но мне следует быть осторожней. Он
появляется и исчезает. Никто не знает, что может случиться, верно? Попробуй
немного. Улетишь в одну секунду, я тебе обещаю.
запихнуть его Дайне в рот. Она отвернулась и выставила перед собой руки,
Трубников Александр
Куликов Роман
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Корнев Павел
Прозоров Александр