разговор, каждое слово будет записано на пленку. Каждая ваша неосторожная
реплика...
вспомнила, что хотела сказать вам про инструкции Дрейка только дома... мне
не хотелось говорить на улице...
если за вами никто не следит.
отложить этот разговор до дома...
приглашать вас к себе... словом, разыграть внезапную влюбленность.
Смотрите, говорит, будьте осторожны, потому что этот тип очень хитер и
если вы перестараетесь или будете действовать грубо, то оттолкнете его...
Сначала я, конечно, не соглашалась, я ему объясняла, что у меня нет
никакого опыта в подобных делах и что, судя по моим впечатлениям,
вынесенным из нашей поездки, вы очень холодный человек, что, между прочим,
чистая правда... И что если за вами нужно следить, то наверняка для этого
можно найти более эффективные методы... А Дрейк говорит, мол, до сих пор
мы за ним следили при помощи таких эффективных методов, но Питер далеко не
прост, и вообще положение стало деликатное, я не могу подсылать к нему
разных хулиганов, приходится прибегать к тонким способам, и такой тонкий
способ - это вы, Линда. Ну а потом начались посулы и угрозы. В угрозах
Дрейк не имеет себе равных, это вам, наверное, известно.
не будете забывать об аппаратуре.
когда каждую минуту тебя подстерегает какая-то аппаратура!
понял, что можно. Человек все может.
говорить только о пустяках? Дрейк сразу учует, что здесь что-то не то.
крайней мере когда вы у себя дома, - если вы будете жить так, словно вы в
самом деле и всерьез играете роль, порученную вам Дрейком. Вызывайте меня
на искренность, задавайте вопросы, словом, делайте ваше дело. А как
отвечать на ваши вопросы - это моя забота.
искушение.
существует.
получилось...
крупным и мелким вопросам, связанным с операцией, и так часто отсылает
Райта из кабинета, что господину агенту похоронного бюро, будь он
человеком чувствительным, впору получить нервное расстройство.
заигрывать с соперником, то есть со мной. Первый жест внимания я получаю в
ресторане итальянца. Забавно - он почти полностью копирует жест покойного
Майка: люди малообщительные и лишенные воображения действуют по одному
шаблону.
снова молчание и снова попытки, пока наконец не приходит время
расплачиваться с официантом.
решается на новый шаг. Это происходит в угловом кафе, под афишей,
популяризирующей программу Реммон-бара, где я пью послеобеденный кофе. Не
знаю, то ли Райт выпил, то ли притворяется, что выпил, но он подсаживается
ко мне, не спрашивая разрешения, и вообще держится почти естественно.
Пренебрежительно глянув на мою чашку, он спрашивает:
подходящие напитки для скромного англичанина. Но сегодня в виде исключения
я хлебнул виски. Не знаю, что на меня накатило. Взял и хлебнул. И еще с
удовольствием хлебну. Особенно если вы согласитесь составить мне компанию
и примете от меня стаканчик.
наступает минута, когда выпитое виски наводит его на разные мысли о
течении жизни, и он начинает делиться этими мыслями.
путаница. Только пройдитесь по Дрейк-стрит, и вы в этом убедитесь. Как
подумаю, что сказала бы моя мать, если бы она встала из могилы и увидела
своего сына. А много ли таких, кто может похвалиться своей жизнью и
сказать, что в ней нет путаницы? И кто они? Даже если такие люди есть, я
все равно не стану киснуть по восемь часов в какой-нибудь захудалой
канцелярии за горсть медяков, где моим единственным утешением будет
сознание того, что я - порядочный человек.
длинными пальцами по длинным волосам, поднимает глаза и смотрит на меня:
начинает новый монолог. Он явно любитель монологов.
здесь, на Дрейк-стрит? Ничего подобного, Питер! Я кончил бухгалтерские
курсы и разное другое, чтобы стать порядочным банковским служащим. Больше
того, я уже был порядочным банковским служащим. Ну и что из этого? Я
досыта хлебнул порядочной жизни на медные пенсы, меня от нее тошнит. Уж
лучше - порок или то, что называется пороком. Хотя и он тоже...
хотел сказать про порок, потом опять приглаживает волосы, а вернее,
взлохмачивает их и опять вступает на путь монолога:
женским потом, и эти красавицы из кабаре, которые, ложась с вами в
постель, вместе с гримом смывают всю красоту... и эти хамы, из-за которых
невозможно спокойно выпить кружку пива, потому что они твои люди и ты их
человек... и вся эта Дрейк-стрит... да и другие тоже...
немножко отодвинуться, поскольку я уже не знаю, что пью, - виски или
одеколон "Сирень". Но что поделаешь, надо проявлять терпимость к ближнему
и снисходительность к выпившему человеку.
пьян, как кажется. Но это - не беда. Беда в том, что я тоже притворяюсь
пьяным и что у Джона хватает легкомыслия мне поверить. Так что я не
удивляюсь, когда, вернувшись из туалета, замечаю на дне своего стакана
некую белесоватую жидкость. Примитивная штука. Надо бы сказать ему, что
ампула с бесцветной жидкостью куда лучше и удобнее, но что поделаешь, если
Райт - мастер монологов и не дает мне слова.
опрокидываю стакан.
Оливера.
по делу минут через двадцать, пока я расплачусь. Иначе его придется
выносить на руках.
Я бегом возвращаюсь в кафе, опережая Райта на полминуты.
сексом... а ведь и то и другое в них фальшиво. Смотришь на такую, как она
кривляется под прожектором "Евы"... как опускает ресницы и вертит задом...
и думаешь: "Богиня!" А дойдет до кровати - и богиня оказывается
обыкновенной проституткой... которая выучила пять-шесть танцевальных па...
и больше ничего.
паузой, замечаю:
не станешь?
Бажанов Олег
Эриксон Стивен
Браун Дэн
Орлов Алекс
Афанасьев Роман
Майер Стефани