Москву. Винн говорил, что мои друзья обо мне беспокоятся, что мне не надо
волноваться, что, когда будет нужно, мне всегда помогут. Этот разговор был
у него в номере. Конкретно варианты перехода на Запад не обсуждались.
бросать своих детей и семью. Этот разговор был только в том плане, что обо
мне беспокоятся, думают. И хотя Винн сказал, что этот разговор был по моей
инициативе, но я со всей ответственностью заявляю, что этот разговор был
не по моей инициативе.
его задач - подбодрить меня, показать, что обо мне заботятся и что в
случае необходимости любой вариант побега будет претворен в жизнь.
встрече с иностранными разведчиками в Лондоне, в апреле - мае 1961 года,
обратились с письменной просьбой к английскому и американскому
правительствам о предоставлении вам гражданства этих стран?
по своей инициативе. Когда я написал бумажку о своем согласии работать с
английской и американской разведками, мне разведчики посоветовали сделать
такую приписку, заявив, что через несколько лет это пригодится, и я
послушал их совета.
приписку о том, что прошу предоставить мне гражданство США или подданство
Великобритании.
сделано несознательно.
каллиграфически выведенным на маленьком листке: "в р а г".
поскольку любовь добра и принадлежит всему человечеству, а "моей" может
быть кукла, авторучка, шапочка. "Мой кот, шарф, шкаф, вклад в сберкассу".
Умом я это понимаю, но дрянное чувство собственности, подчеркивание своего
права владения, ничего не могу поделать с собой, все мы, бабы, одинаковые.
о проблемах восточной медицины, я отвечу, только чуть позже, ладно?
этом знаешь, а потом, верных слов не подберешь; хотя я к словам отношусь
сдержанно - к этому приучила профессия; разговариваешь с пациентом,
вертишь его перед рентгеном, видишь в легких сетчатые дыры, то есть рак в
последней стадии, понимаешь, что бедняге осталось жить считанные недели, и
ведь ничего - рождаются какие-то слова, складываются во фразы, ничего не
попишешь: врачебная этика, обязана хранить спокойствие, шутить и
улыбаться, причем не натянутой, заданной улыбкой, какой обмениваются
воспитанные супруги после очередной ссоры, чтобы дети, упаси бог, ничего
не заметили, а настоящей, искренней даже. Знаешь, раковые больные
обостренно чувствительны, постоянно ощущаешь внутреннюю напряженность,
общаясь с ними: только б не открыть себя, только б оставить человеку два
гроша надежды...
фильм; когда я была маленькой, училась, кажется в пятом классе, эта
картина казалась поразительной, выворачивающей душу, а сейчас совсем
другое ощущение; жаль, ничто так быстро не стареет, как женщина и кино. Я
даже выдвинула рабочую версию: и фильм, и я, женщина, все-таки поначалу
живем чувством. Логика куда более долговечна, согласись. Она сильна до той
поры, пока на смену существующей доктрине не приходит качественно новая;
естественная замена старого новым; а с чувством все сложнее и непонятнее,
потому что оно неподвластно логике и подчиняется своим законам, увы, часто
физиологическим.
слышна музыка, а я сижу в номере и сочиняю послание - только для того,
чтобы родилось ощущение твоего соприсутствия. Мы ведь с тобою ни разу
вместе не отдыхали, Виталик, ни разу за восемь лет. Я заранее соглашаюсь с
твоим доводом, что и это очень хорошо: во время разлук аккумулируется
нежность. Но ведь я понуждаю себя соглашаться с этим, причем не без труда,
потому что чем дальше, тем отчетливее ощущаю в себе такую женщину, которая
очень хочет иметь детей, похожих на тебя, ездить с тобою на море, видеть
тебя чаще, и ничего я с этим не могу поделать, хотя знаю, что у тебя
совсем особый взгляд на все эти дела, да и на наши отношения тоже.
шесть лет, для женщины это немало. Помнишь, Пушкин писал о какой-то из
своих подруг: она старуха, ей уже двадцать шесть лет. Бррр, страшно!
на Золотой Берег; конечно же, в доме пахнет дымом, суетятся женщины в
черном, жарится козлятина, на столе рыба пяти сортов, сыр с гор, тосты за
тебя и Степанова особенно красивые, прекрасные грузинские песни, а после
Вова читал на абхазском монолог короля Лира - озноб пробирает, как здорово.
сюрреализме, обсуждал вопрос, будут ли читать Шекспира в будущем веке,
потом перешел на обсуждение новинок американского кино, пригласил на
просмотры:
сказал, что звонят из Сухуми; вернулись они через десять минут, гость
больше ко мне не подсаживался и избегал смотреть в мою сторону - горцы
умеют постоять за подругу того, кого они чтут.
зайдет ко мне в квартиру и польет цветы, я совсем забыла ей написать в
памятке.
Москве стало жарко, больно представлять, как мои цветы медленно умирают на
подоконниках и балконе от пыльного, бензинового солнцепека...
замечательно, тебе с ними не равняться, ты стал играть без азарта. Почему?
с помощью таджикских трав. Видимо, она говорила тебе о
персо-таджикско-индийской медицине?
том, что медицина всего Востока основывалась на тайне тибетского
врачевания, поскольку оно является началом всех начал восточной
диагностики, терапии и фармакологии.
под названием "Данджур". Состояла она из двухсот двадцати пяти томов (мы
тогда уже не были язычниками, кстати). Из всего этого многотомья шесть
книг целиком посвящено медицине. И там - пожалуйста, не верь своей врачихе
- никакого древнеафинского влияния не было. А главным сочинением по
тибетской медицине является "Чжуд-ши", которое написал врач Цо-чжэд-Шонну,
или иначе Кумарадживака.
тибетский язык переведен в конце семисотых годов прошлого тысячелетия.
Наиболее известные медицинские школы в Тибете существовали при тамошних
монастырях - дацанах. Ламы занимались тем, что, путешествуя в одиночестве,
отыскивали самые пахучие, благословенные луга, которые становились их
тайной, растворялись в блаженстве общения с природой, и только после того,
как к ним приходило вдохновение от общения с прекрасным, они начинали сбор
цветов, трав, кореньев, почек и побегов деревьев... Первая книга медицины,
обосновавшая тибетскую терапию, диагностику, профилактику и фармакологию,
называлась "Вайдурья-онбо" и описывала фармакологическое действие не
только трав, но и драгоценных металлов, камней, земли, а также лекарств,
приготовленных из животных или образованных соками (муми"). В ней, между
прочим, говорилось, что растение бар-ба-да, которое можно найти на горных
лугах Тибета и в Гималаях, лечит воспалительные процессы, интоксикацию и
инфекции, сопровождающиеся жаром. Спустя три столетия в тибетской книге
"Чжуд-ши" это же растение рекомендовалось в том случае, если у человека
повысилась температура от яда (то есть та же интоксикация). Наконец, через
тысячу двести лет, наши врачи, после тридцати лет сражений, рекомендуют
употреблять бар-ба-да при инфекционных заболеваниях с повышенной
температурой (то есть воспалительные процессы), желудочно-кишечных
расстройствах (интоксикация) и хронических суставных ревматизмах... Вот
так-то! Кто был умнее:
изменяет память) состоит из четырех томов и ста пятидесяти шести глав. В
первом томе всего шесть глав - это вроде аннотации всей доктрины
тибетского врачевания, второй том - он очень красиво называется:
"Вайдурья-шачжуд", какая-то магия тайны, вера в бессмертие, - включает в
себя тридцать шесть глав. Том посвящен объяснению того, что есть
нормальный образ жизни (семейной в том числе; не удержалась, прости). И
что значит регулярное питание (пожалуйста вспоминай почаще немцев, которые
в двенадцать часов бросают лопату, циркуль или начальственное перо и
начинают жевать, неважно что: яблоко, хлеб, мясо! Но обязательно вовремя!
Пожалуйста вози с собой яблоко. Съешь его ровно в двенадцать. О большем не
прошу. Но не только это было во втором томе: там были прекрасно описаны
основы анатомии и физиологии человека, своя концепция эмбриологии и версии
причин заболеваний. Более того, тибетская медицина еще тогда, в глубокой
древности, дала характеристику хирургического инструментария, аппаратов
для процедур: не только изумительные глазные капельницы, но и особые
грелки, ингаляторы приспособления для осмотра полости рта и горла. Вот