дой стране - различные партии, постоянно находились в поисках оружия,
чтобы развязывать войны или устраивать государственные перевороты.
зить товар и доставить его покупателям. Кто-то, опять в баре, потому что
большая часть нашего времени проходила в отелях и барах, рассказал Лоэ,
что имеет пятнадцать тысяч винтовок на борту корабля, не знаю уж в каком
порту, и обещал ему огромные комиссионные, если Лоэ удастся их продать.
гой, несмотря на запреты.
часто приходилось играть свою роль.
забавным. Забавным и жалким. Эти винтовки, которых я никогда не видела,
которые, может быть, вообще никогда не существовали, мы продали, не знаю
уж сколько раз, самым различным группировкам. Мы говорили, что живем
этими винтовками, причем иногда - роскошно. Корабль, на котором они на-
ходились, или считалось, что находятся, ходил под греческим флагом и
долгое время сновал вдоль всего побережья, от Панамы до Огненной Земли,
никогда не освобождаясь от своего груза.
пятствие - циклон, революция или полицейское расследование с установле-
нием надзора.
потом вдруг приходилось быстро менять климат. В конце концов пришлось
покинуть и континент, где мы докатились бы до тюрьмы или же нас расстре-
ляли бы за помощь мятежникам.
произвести впечатление на французского посланника, и тот на какое-то
время взял его под свое покровительство. Для всех окружающих я была ма-
дам Лоэ. На этот раз речь шла о создании уже не газеты, а журнала, кото-
рый занимался бы французской пропагандой на все страны Латинской Амери-
ки.
в отеле, не помню уж за сколько недель.
подлости, и Бог знает, сколько у него их было!
колотил.
своей воле. И когда начинаешь кубарем катиться вниз, иногда бывает, что
получаешь наслаждение, погрязнув во всем этом, и тогда нарочно идешь
дальше и дальше.
этом не было никакой необходимости!
жизни. Мы проводили большую часть ночи за выпивкой, а потом бранились.
Он умер за три недели, от плеврита, в госпитале.
кой-нибудь другой способ существования, то сейчас предпочитала не гово-
рить о нем и не думать.
услугу и достаточно покрутилась возле кастрюль. Ты можешь сейчас сказать
себе, что к этому и стремилась, и это, во всяком случае, будет утешени-
ем.
вала у порога, вздохнула:
вероятно, задам вам некоторые вопросы, которые никому нет нужды слушать.
Уже давно - не правда ли? - вы не видели столько оживления в доме.
немного опала со вчерашнего дня. Они начали синеть. Теперь я могу сама
дотащиться до туалета.
круги и, нахмурив лоб, смотрел, как медленно исчезают белые следы.
тенце по голой груди и спине Жанны, заставляя ее дышать сильнее, слабее,
потом задержать дыхание и снова дышать.
нужна.
зали внизу, ваша невестка с детьми сейчас отбывают в Пуатье.
кольку вы больше не можете оставаться здесь, я позабочусь, чтобы вас
сразу же перевезли в госпиталь.
таль", переменит позу, станет плакать, жаловаться или даже бунтовать. Но
она продолжала улыбаться ему:
нут.
Вы не сделали этого, потому что боялись обидеть или огорчить меня. Может
быть, и потому, что боялись проявить излишний интерес к частной жизни
своих пациентов. Я помогу вам, задав прямой вопрос. Если предположить,
что я, как только встану, снова примусь за работу, как в последние дни,
то сколько, по-вашему, времени пройдет до следующего рецидива?
жать в постели. Это будет случаться все чаще и чаще, особенно летом.
ними, то не больше четырех-пяти лет. С другой стороны...
сестрой.
Мне тоже, как объяснил нотариус Бижуа, говоря о Робере, приходится выби-
рать одно решение из двух, точнее - из трех. Приют, где я смогу безмя-
тежно жить и где позаботятся о моих ногах. Семья, где я превращусь в
служанку и буду невыносимой обузой всякий раз, когда заболею.
таток жизни посвятила попыткам поддержания хоть какого-то порядка в
семье.
и терзаться самим. Я могу на какое-то время помешать Луизе пить, и осо-
бенно не дать ее кризисам превращаться в столь ужасающую мелодраму, от
которой всем делается дурно.
Семенова Мария
Лукин Евгений
Корнев Павел
Маккарти Кормак
Орлов Алекс
Прозоров Александр