read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



рые ты мне сейчас нарисовал, дай только время.
- А каталог, представляешь? - сказал Марраст, как бы не слушая. - В
следующем издании придется им убрать упоминание о картине за номером во-
семь и заменить ее другой. И сразу тысячи каталогов во всех библиотеках
мира изменятся, они будут те же и, однако, станут другими, чем были, по-
тому что уже не будут сообщать правду о картине номер восемь.
- Вот видишь, все может перемениться, - жалобно сказала Николь, опус-
кая голову. Марраст медленно поднялся, взял ее за подбородок и опять
погладил лоб и брови.
- Вот тут у тебя вырос волосок, которого раньше не было.
- Он всегда был, - сказала Николь, прижимаясь лицом к плечу Марраста.
- Ты просто не наблюдателен.
- Не хочешь ли пойти в кино на фильм Годара?
- Пойдем. И пообедаем в Сохо, в испанском ресторане, где, ты сказал,
волосы у меня как-то особенно блестят.
- Я никогда такого не говорил.
- Нет, говорил. Ты сказал, там какое-то особенное освещение, вот так.
- Не думаю, чтобы от него менялся цвет твоих волос, - сказал Марраст,
- Не думаю, что в тебе, дорогая, что-нибудь изменится. Ты же сама сказа-
ла, что этот волосок был у тебя и раньше, так ведь? Просто я не наблюда-
телен, ты это тоже сказала.
Мы засиделись допоздна, беседуя и попивая коньяк, и в долгие паузы
Элен казалась далекой и безучастной, потом вдруг бралась снова за сига-
рету или рюмку или снова улыбалась, хотя только что и не видела меня,
пока я тянула свой дурацкий монолог. Когда она снова взглядывала на меня
- точно спохватываясь и стараясь быть внимательной, даже с оттенком сму-
щения за свою рассеянность, - собственные мои движения, подражавшие ей,
то, как я закуривала сигарету, как ей улыбалась, тоже были как бы вызва-
ны чем-то извне, были возобновлением доверия и счастья, на миг исчезнув-
ших в том зиянии, каким был отсутствующий взгляд Элен. Я с огорчением
сознавала, что в эти паузы я страдаю, что я остаюсь одна и что Элен име-
ла бы полное право еще из-за этого относиться ко мне как девчонке; но
стоило нам перекинуться словом-другим, и опять воцарялось доверие, бла-
женное сознание, что вот я здесь, и вовсе незачем Элен меня успокаивать,
ну, ясно, можешь оставаться здесь, сколько хочешь, устроимся, все эти
фразы-ширмы, которые Николь, и Телль, и все мы, женщины, то и дело гово-
рим друг другу и которые, конечно, надо говорить, чтобы не жить так оди-
ноко, как Элен, никогда их не говорившая. Так легко было в тот вечер
быть счастливой с Элен, без заверений, без признаний, но где-то в глуби-
не все время таилось что-то иное, черная дь1ра, и она тоже была Элен,
когда та словно бы уносилась куда-то и взгляд ее застывал на ее рюмке,
на руке, на кукле, сидевшей в кресле. И мне так хотелось сделать что-ни-
будь такое, чего я никогда не сделаю, ну вроде бы стать на колени, пото-
му что на коленях ты как-то ближе, ты можешь уткнуться лицом в тепло
другого тела, прижаться щекою к нежной шерсти пуловера; мне еще с
детства хотелось, чтобы все действительно важное, или грустное, или чу-
десное совершалось мною или со мной, когда я стою на коленях, мне хоте-
лось молча ждать, что она погладит меня по голове, ведь Элен сделала бы
это; если приблизиться к другому снизу, с миной песика или ребенка, то
рука другого непременно сама собой ляжет на твою голову, и мягко
скользнет по волосам, и коснется плеч с нежной лаской, и тогда можно
сказать ей то, чего иначе никогда не скажешь, сказать, что она как мерт-
вая, что ее жизнь, на мой взгляд, похожа на смерть и, главное - но это
было бы сказать трудней всего, почти невозможно, - что такова она и на
взгляд Хуана, и что мы никогда не поймем и не согласимся с этим безобра-
зием, хотя все мы словно пляшем вокруг нее, в свете солнышка-Элен, ра-
зумницы-Элен; и тогда она посмотрит на меня взглядом анестезиолога, о
да, доктора без злости и без удивления, сперва издалека, будто глядя на
что-то непонятное, а потом улыбаясь и нашаривая другую сигарету, но ни-
чего не говоря, не соглашаясь ни с чем из того, что, конечно, никто из
нас ей не сказал бы, даже мой сосед, а он-то мог высказать что угодно
всякому, кто этого добивался.
Но тогда остается другое, тоже в духе кроткого и смиренного песика,
которого я, сидя в кресле напротив Элен, воображаю себе, о чем она не
подозревает, - можно просто быть здесь, все равно это счастье и кров на
ночь, коньяк и дружба без всяких фраз, можно смириться с тем, что Элен -
вот эта женщина, порою рассеянно трогающая маленькую брошку с саламанд-
рой или ящерицей, и в то же время - о да, доктор, вы не сможете этого
отрицать, - в то же время флаконы с разноцветными экстрактами для ванны,
мыло и духи, такие же, как у Телль и Николь, и какие будут у меня ког-
да-нибудь, когда я буду жить одна в собственной квартире. Ты такая же,
ты наша, ты женщина с духами, и зеркалами, и капризами. Но это не делает
тебя более близкой, поразительно, но все это никак тебя не приближает:
вот только что я мылась здесь, вытиралась твоими полотенцами, удивляясь,
что твоя квартира так не похожа на то, что мы могли предполагать, и те-
перь снова сижу напротив тебя, которая мне все это дает, облегчая мне
жизнь, чтобы я не страдала, - а расстояние между нами растет умопомрачи-
тельно, и это меня убивает, отнимает последнюю способность хоть как-то
объяснить вам, доктор, ваше отличие от нас, которое нас и привлекает, и
приводит в отчаяние. Элен всегда мне казалась намного старше меня (но
кто может точно знать возраст Элен, старше она меня на пять или на де-
сять лет, и дело ли тут в годах или в чем другом, может в зеркале или в
манере говорить?), и какой толк в том, что я сижу напротив нее, что она
протягивает мне рюмку коньяку, такую же точно, как ее рюмка коньяку,
нет, невозможное не произойдет никогда, Элен не посмотрит мне в глаза и
не скажет чистосердечно слова, которые пришли бы точно из долгого
странствия среди папоротников Элен, озер Элен, холмов Элен, слова, кото-
рые не будут отзвуком пережитого в этот день, - умершего в клинике
больного, присланной Телль куклы, всех этих алиби, подбрасываемых време-
нем и разными вещами, чтобы никогда не говорить о ней самой, не быть с
нами настоящей Элен.
Нет, это ничуть не походило на отмычку, и вся операция теряла то
свойство, на которое Хуан, не очень-то себе признаваясь, втайне рассчи-
тывал; похоже на обычный гостиничный ключ, и фрау Марта бесшумно открыла
им дверь номера 22, где, судя по сырости и узости коридора, явно никогда
не живали исторические постояльцы. Хуан подумал об отступлении и о том,
чтобы спуститься и позвать Телль, которая явно заслужила такую награду
за долгое, самоотверженное подглядывание, но действия его опередили (как
и положено) его мысль: скользя вдоль стены, он - едва фрау Марта скры-
лась в проеме двери, открывавшейся внутрь, - поставил ногу в туфле между
дверью и порогом, чтобы помешать ее закрыть, и приготовился к неизбежно-
му скандалу. Старуха, разумеется, закроет за собой дверь, никто бы не
поступил иначе в таких обстоятельствах, да, никто, кроме фрау Марты, -
дверь так и осталась полуоткрытой, и туфля Хуана не испытала того, к че-
му его ступня уже приготовилась, судорожно сжавшись. В номере было темно
и пахло хвойным мылом, явление необычное и приятное в "Гостинице Вен-
герского Короля", и хвалить за это, вероятно, следовало юную англичанку.
Ошеломленному, потерявшему необходимые в такой ситуации логические спо-
собности, Хуану лишь оставалось сохранять принятую позу, по возможности
прижимаясь к стене и на всякий случай не убирая ногу, ибо прорывы в ло-
гике свершаются с молниеносной внезапностью и уже затем по обе стороны
от сверкнувшего исключения разверзаются бездонные пропасти чистой, бе-
зупречной причинности. Вот, например, потайной фонарь - роковым образом
в такой момент из потайного фонаря вырвался луч фиолетового света, - в
каких-нибудь двух метрах от двери на полу обозначился трепещущий круг,
двигаясь то вправо, то влево, будто в поисках нужного места. И во второй
раз Хуан отметил, что действует, не спросив совета у своих высших инс-
танций; боком в дверной проем он как раз мог протиснуться, и он это вы-
полнил совершенно бесшумно, а затем, сделав поворот на одной ноге, при-
жался к двери с другой стороны и потихоньку прикрыл ее мягким движением
плеча. Еще чуть-чуть, и замок бы щелкнул, однако плечо вовремя останови-
лось; смутно - как и все тут происходящее - у Хуана мелькнула мысль, что
эта щель спасла его от полного срыва в нечто, уже начинавшее проявлять
себя спазмом в желудке, не говоря о том, что по другую сторону этого не-
ведомого, темного мира ждала Телль, и это было каким-то мостом, контак-
том с остатками здравого смысла; и пока круг света упорно колебался на
некоем участке пола, где начинался фиолетовый ковер, было чуть ли не за-
бавно (если б только меня не мучил спазм) поразмыслить над понятием
здравого смысла, которое казалось равно неуместным и по ту сторону две-
ри, и по эту; почему, в конце концов, я могу быть уверен, что с другой
стороны, в коридоре, ведущем на лестницу и в номер Владислава Болеславс-
кого, расположилась утешительная реальность, Телль, и сливовица, и моя
треклятая международная конференция? Одновременно с этим мельканием че-
го-то, что и мыслью не назовешь, я сознавал, что круг света, то наплы-
вавший на фиолетовый ковер, то сходивший с него, дергался из-за не-
большой одышки у фрау Марты, углубившейся в эту темную комнату. С каждым
колебанием светового луча мой страх усиливался, я вспомнил Раффлса, Ника
Картера, книги моего детства, где всегда фигурировал потайной фонарь и
странное, ибо непонятное, сочетание этих двух слов; но выходит, это
всерьез, выходит, у фрау Марты есть и потайной фонарь, и ключ, и сама
она вот здесь, недалеко, тяжело дышит, и, несмотря на темноту, чувству-
ется, что все это происходит в комнате более просторной, чем номер Вла-
дислава Болеславского ("Как может быть фонарь потайным?" - спросил я
когда-то у отца), и в этом было что-то обидное, ведь юная англичанка од-
на занимала такую комнату, меж тем как администратор нас уверял, что
даст нам один из самых просторных номеров в отеле ("Не задавай глупых
вопросов", - ответил отец). Невозможно постичь, каким образом, в полной
темноте истинный объем комнаты становился почти осязаемым, хотя я начи-



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 [ 29 ] 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.