Чтение 283–й страницы книги ~Графиня Де Шарни~

читатель, была обнаружена в кармане у г-на де Босира.

- Почему же лекарство должно стоить не дороже одиннадцати су? -
поинтересовался аптекарь.

- Потому что это все, что смог дать мне муж.

- Приготовьте смесь тамариска и александрийского листа, - приказал
аптекарь ученику.

Тот взялся за приготовление снадобья, а аптекарь тем временем занялся
другими посетителями.

Однако Майяр, от которого ничто не могло укрыться, обратил все свое
внимание на женщину, которая пришла за слабительным с одиннадцатью су.

- Пожалуйста, гражданка, вот ваше лекарство, - протянув ей склянку,
сказал ученик аптекаря.

- Ну, Туссен, - растягивая слова, заговорила она, обращаясь к сыну, -
давай одиннадцать су, мальчик мой.

- Пожалуйста, - проговорил мальчуган.

Высыпав на прилавок горстку монет, он стал канючить:

- Ну, пойдем, мама Олива! Пойдем же!

- Простите, гражданка, - заметил ученик аптекаря, - здесь только девять
су.

- Как, девять? - удивилась женщина.

- Да сочтите сами! - предложил тот. Женщина посчитала монеты: в самом
деле, оказалось всего девять су.

- Где еще два су, злой мальчик? - спросила она у сына.

- Не знаю я! - отвечал мальчуган. - Ну, пойдем, мама Олива!

- Кто же должен знать, как не ты, ведь ты сам вызвался нести деньги, вот
я тебе их и отдала.

- Я их потерял, - соврал мальчишка. - Ну, пойдем же!

- У вас прелестный мальчик, гражданка! - вмешался Майяр. - Кажется, он
неглуп, но за ним нужен глаз да глаз, иначе он станет вором!

- Вором?! - вскричала женщина, которую мальчуган называл мамой Оливой. -
С какой же это стати, сударь, скажите на милость?!

- Да потому, что он вовсе не терял деньги, а спрятал их в башмак.

- Я? - закричал мальчишка. - Неправда!

- В левый башмак, гражданка, в левый! - уточнил Майяр.

Не обращая внимания на крики юного Туссена, мама Олива сняла с него левый
башмак и нашла два су.

Она отдала их ученику аптекаря и потащила сына из лавочки, грозя ему
наказанием, которое могло бы показаться свидетелям этой сцены жестоким, если
бы они не принимали в расчет материнскую нежность, которая вне всякого
сомнения должна была смягчить обещанное наказание.

Это происшествие, незначительное само по себе, прошло бы незамеченным в
переживаемой тогда всеми серьезной ситуации, если бы сходство этой женщины с
королевой не поразило Майяра.

Он подошел к своему приятелю аптекарю и, улучив минуту, спросил:

- Вы заметили?

- Что?

- Сходство гражданки, которая только что вышла отсюда...

- С королевой? - со смехом подхватил аптекарь.

- Да... Стало быть, вы тоже это заметили.

- Да уж давно!

- Как это давно?

- А как же: это сходство имеет свою историю.

- Не понимаю.

- Разве вы не помните историю с ожерельем?

- Ну, судебный исполнитель не может забыть о таком скандальном деле!

- Тогда вы должны вспомнить имя некой Николь Леге по прозвищу мадмуазель
Олива.

- Чертовски верно! Она играла роль королевы при кардинале де Роане, не
так ли?

- Да, и жила она тогда с одним нескладным чудаком, бывшим гвардейцем,
мошенником, доносчиком по имени Босир.

- Как? - подскочил Майяр, словно ужаленный.

- Босир, - повторил аптекарь.

- Так это Босира она называет своим мужем? - уточнил Майяр.

- Да.

- Стало быть, для него она приходила за лекарством?

- Да, должно быть, у бедняги несварение желудка.

- И ему понадобилось слабительное? - продолжал Майяр, словно нащупав ключ
к какой-то тайне и желая получить подтверждение своему предположению.

- Ну да, слабительное.

- Вот! - хлопнув себя по лбу, вскричал Майяр. - Теперь он у меня в руках.

- Кто?

- Человек с одиннадцатью су.

- Что еще за человек с одиннадцатью су?

- Да Босир, черт побери!

- И он у вас в руках?

- Да... Если бы еще знать, где он живет...

- А я знаю!

- Отлично! Где же это?

- В доме номер шесть по улице Жюиврн.

- Кажется, это где-то рядом?

- В двух шагах отсюда.

- Ну, теперь это меня не удивляет.

- Что именно?

- Что юный Туссен украл у матери два су.

- Почему?

- Да ведь это сын господина де Босира, верно?

- Копия!

- Видать, мальчишка в папашу пошел! А теперь, дружище, скажите, положа
руку на сердце: когда начнет действовать ваше снадобье?

- Честно?

- Честно-пречестно!

- Не раньше, чем через два часа.

- Это все, что я хотел знать. Итак, у меня еще есть время.

- Значит, вас беспокоит здоровье господина де Босира?

- До такой степени беспокоит, что, опасаясь, что за ним плохо ухаживают,
я пошлю к нему...

- Кого?

- ..Двух санитаров. Ну, прощайте, дорогой друг.

Майяр вышел из лавочки аптекаря, посмеиваясь про себя, как, впрочем и
всегда, потому что никто никогда не видел улыбки на его безобразном лице, и
побежал по направлению к Тюильри.

Питу не было; как, должно быть, помнят читатели, он отправился с Андре на
поиски графа де Шарни; однако вместо него Майяр застал на посту Манике и
Телье.

Оба его узнали.

- А-а, это вы, господин Майяр! Ну что, догнали того человека? - спросил
Манике.

- Нет, - отвечал Майяр, - но я напал на его след.

- Вот это удача, ей-богу! - воскликнул Телье. - Хоть при нем ничего и не
нашли, но могу поспорить, что брильянты у него!

- Смело можете спорить, гражданин, и вы обязательно выиграете, - пообещал
Майяр.

- Стало быть, их можно будет у него забрать? - обрадовался Манике.

- На это я, во всяком случае, надеюсь, если, конечно, вы мне поможете.

- Чем, гражданин Майяр? Мы к вашим услугам. Майяр знаком приказал обоим
подойти ближе.

- Выберите мне двух надежных людей.

- Что вы имеете в виду? Храбрых?

- Честных.

- Берите любого.

Обернувшись к арамонцам, Дезире крикнул:

- Два добровольца в помощь господину Майяру! Поднялось человек
двенадцать.

- Буланже, иди сюда! - приказал Манике.

Тот подошел ближе.

- И ты, Моликар.

Второй арамонец встал рядом с первым.

- Может, вам нужно больше, господин Майяр? - спросил Телье.

- Нет, довольно. Ну, пошли, ребята! Оба арамонца последовали за Майяром.
Майяр привел их на улицу Жюиври и остановился перед домом под номером шесть.

- Это здесь, - молвил он. - Давайте войдем. Оба арамонца вошли вслед за
ним в подъезд и поднялись на пятый этаж.

Там они пошли на крики юного господина Туссена, еще не успевшего
опомниться после наказания, но не материнского: г-н де Босир, учитывая
важность проступка, счел своим долгом вмешаться и прибавил собственноручно
несколько увесистых затрещин к слабым подзатыльникам, которые против воли
дала любимому сыночку мадмуазель Олива.

Майяр попытался отворить дверь.

Она оказалась заперта изнутри на задвижку.

Он постучал.

- Кто там? - пропела мадмуазель Олива.

- Именем закона, откройте! - отозвался Майяр.

За дверью зашептались, а юный Туссен перестал плакать, испугавшись, что
пришли из-за украденных им у матери двух су; тем временем Босир решил, что
стучавшие пришли с входившими тогда уже в привычку обысками; обуреваемый
сомнениями, он, тем не менее, пытался успокоить Оливу.

Наконец, г-жа де Босир набралась храбрости, и в ту минуту, как Майяр
занес было руку, чтобы постучать в другой раз, дверь отворилась.

В комнату вошли трое к величайшему ужасу мадмуазель Оливы и г-на Туссена,