Чтение 286–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

на моем попечении; кроме того, в свободное время я изучаю древнееврейс-
кий язык.

- Вас очень высоко ценят в парламенте, не так ли, Ванель?

- Полагаю, что да, монсеньер.

- Вам не следует засиживаться на месте советника.

- Что же надлежит сделать для этого?

- Купить должность.

- Какую?

- Что-нибудь позначительней. Скромные притязания удовлетворить труд-
нее всего.

- Наполнять скромные кошельки тоже ведь дело нелегкое.

- Ну, и какая все-таки должность прельщает вас?

- По правде сказать, я не вижу ни одной, которая была бы мне по кар-
ману.

- Есть хорошая должность. Но надо быть королем, чтобы купить ее без
денежных затруднений, а королю, пожалуй, не придет в голову покупать
должность генерального прокурора.

Услышав эти слова, Ванель поднял на Кольбера смиренный невырази-
тельный взгляд.

Кольбер так и не смог понять, разгадал ли Ванель его замыслы или
просто откликнулся на произнесенные им слова.

- О какой должности генерального прокурора парламента вы, монсеньер,
говорите? - спросил Ванель. - Я знаю лишь должность господина Фуке.

- О ней-то я и говорю, мой милый советник.

- У вас недурной вкус, монсеньер; но товар может быть куплен только в
том случае, если он продается.

- Думаю, господин Ванель, что эта должность в скором времени поступит
в продажу.

- Поступит в продажу! Должность генерального прокурора, должность
господина Фуке?

- Об этом усиленно поговаривают.

- Должность, которая делает его неуязвимым, поступит в продажу? О, о!

И Ванель засмеялся.

- Может быть, эта должность пугает вас? - сурово произнес Кольбер.

- Пугает? Нисколько.

- Или вы не хотите ее?

- Монсеньер, вы потешаетесь надо мной, - ответил Ванель. - Какому со-
ветнику парламента не хотелось бы превратиться в генерального прокурора?

- В таком случае, господин Ванель... раз я утверждаю, что должность
поступит в продажу...

- Вы утверждаете, монсеньер?

- Об этом многие говорят.

- Повторяю, это немыслимо: никто не бросит щита, оберегающего его
честь, состояние, наконец, жизнь.

- Бывают порой сумасшедшие, которые мнят себя в безопасности от уда-
ров судьбы, господин Ванель.

- Да, монсеньер, бывают; но подобные сумасшедшие не совершают своих
безумств в пользу бедных Ванелей, прозябающих в этом мире.

- Почему?

- Потому что Ванели бедны.

- Должность господина Фуке и впрямь стоит дорого. Что бы вы отдали за
нее, господин Ванель?

- Все, что у меня есть, монсеньер.

- Сколько же?

- От трехсот до четырехсот тысяч ливров.

- А цена этой должности?

- Самое малое полтора миллиона. Я знаю людей, которые предлагали мил-
лион семьсот тысяч и все же не могли соблазнить господина Фуке. Но если
бы даже случилось, что господин Фуке захочет продать свою должность, че-
му я не верю, несмотря на то, что мне говорили...

- А, так и вам говорили! Кто же?

- Господин де Гурвиль... господин Пелисон... так, мимоходом.

- Ну, так если б господин Фуке захотел продать свою должность?..

- Я все равно не мог бы купить ее, ибо господин суперинтендант продал
бы ее лишь за наличные, а кто может сразу выложить на стол полтора мил-
лиона?

Тут Кольбер остановил советника выразительным жестом. Он снова заду-
мался.

Наблюдая работу мысли на лице своего господина и видя его настойчивое
желание продолжать разговор о том же предмете, Ванель терпеливо дожидал-
ся решения, не смея подсказать его интенданту.

- Объясните мне хорошенько, - сказал наконец Кольбер, - какие приви-
легии связаны с должностью генерального прокурора.

- Право обвинения всякого французского подданного, если он не принц
крови; право аннулирования всякого обвинения, направленного против любо-
го француза, кроме короля и принцев королевского дома. Генеральный про-
курор - правая рука короля, карающая виновных; впрочем, та же рука может
служить королю и для того, чтобы погасить факел правосудия и законности.
Таким образом, господин Фуке в состоянии выказать неповиновение королю,
подняв против него парламент; вот почему король, несмотря ни на что,
постарается ладить с господином Фуке, ибо его величество, конечно, захо-
чет, чтобы его указы вступали в законную силу без возражений парламента.
Генеральный прокурор может быть и очень полезным, и очень опасным оруди-
ем.

- Хотите быть генеральным прокурором, Ванель? - внезапно спросил
Кольбер, смягчая голос и взгляд.

- Я? - воскликнул Ванель. - Но я уже имел честь докладывать, что у
меня для этого не хватает миллиона ста тысяч ливров.

- Вы возьмете их в долг у ваших друзей.

- У меня нет друзей богаче меня.

- Вы - честный человек!

- О, если б все думали так же, как монсеньер!

- Достаточно, что так думаю я. И в случае надобности я готов отвечать
за вас.

- Берегитесь, монсеньер! Знаете ли вы поговорку?

- Какую?

- Кто отвечает, тому и платить.

- До этого не дойдет.

Ванель встал, взволнованный предложением, так неожиданно сделанным
ему человеком, слова которого воспринимались всерьез даже самыми легко-
мысленными людьми.

- Не потешайтесь надо мной, монсеньер, - сказал он.

- Давайте поспешим с этим делом, Ванель. Вы говорите, что господин
Гурвиль разговаривал с вами о должности господина Фуке?

- Да, и Пелисон также.

- Официально или только официозно?

- Вот их слова: "Члены парламента богаты и честолюбивы, им надлежит
сложиться и предложить два или три миллиона господину Фуке, своему пок-
ровителю, своему светочу".

- Что же вы сказали на это?

- Я сказал, что в случае нужды возьму свою долю в размере десяти ты-
сяч ливров.

- А, значит, и вы обожаете господина Фуке! - воскликнул Кольбер, бро-
сив на Ванеля взгляд, полный ненависти.

- Нисколько. Но господин Фуке заянимает пост нашего генерального про-
курора; он влез в долги, он идет ко дну, мы должны спасти честь корпора-
ции.

- Так вот почему, пока Фуке при своей должности, ему нечего опа-
саться.

- Сверх того, - продолжал Ванель, - господин Гурвиль добавил: "При-
нять милостыню господину Фуке унизительно, и он от нее, несомненно, от-
кажется; пусть же парламент сложится и, соблюдая благопристойность, ку-
пит должность своего генерального прокурора; тогда все обойдется как
следует: честь корпорации останется незапятнанной, и вместе с тем будет
пощажена гордость господина Фуке".

- Да, это действительно выход.

- Я рассудил совершенно так же, как вы, монсеньер.

- Так вот, господин Ванель: вы сейчас же отправитесь к господину Пе-
лисону или к господину Гурвилю; знаете ли вы еще кого-нибудь из друзей
господина Фуке?

- Я хорошо знаком с господином де Лафонтеном.

- С тем... стихотворцем?

- Да, с ним; когда мы были в добрых отношениях с господином Фуке, он
сочинял стихи, воспевающие мою жену.

- Обратитесь к нему, чтобы он устроил вам встречу с суперинтендантом.

- Охотно. Но как же с деньгами?

- В указанный день и час деньги будут в вашем распоряжении; на этот
счет можете быть спокойны.

- Монсеньер, сколь великая щедрость! Вы затмеваете короля. Вы превос-
ходите господина Фуке!

- Одну минуту... не будем злоупотреблять словами, Ванель. Я вам от-
нюдь не дарю миллиона четырехсот тысяч ливров; у меня есть дети.

- О сударь, вы мне их ссужаете - и этого более чем достаточно.

- Да, я их ссужаю.

- Назначайте любые проценты, любые гарантия, монсеньер, я готов ко
всему, что бы вы ни потребовали, я буду повторять еще и еще, что вы пре-
восходите в щедрости королей и господина Фуке. Ваши условия?

- Вы погасите долг в течение восьми лет.

- Очень хорошо.

- Вы даете мне закладную на самую должность.