нежный голос, который заставил вздрогнуть королеву и ее дам.
прежде чем королева успела вымолвить хоть одно слово, незнакомка прого-
ворила:
карство, которое должно излечить ваше величество.
Тогда бегинка сделала три шага по направлению к королеве и почтительно
склонилась пред нею.
упорно смотрела на королеву; ее глаза блестели в прорези маски.
Австрийская, - раз даже бегинки из Брюгге знают, что она нуждается в ле-
чении.
не пробуждена вашим сердцем.
маски и разгадать таинственность этих слов, дабы открыть имя той, кото-
рая говорила с такою непринужденностью. Потом, вдруг устав от своего лю-
бопытства, оскорбительного для ее обычного высокомерия, она строго заме-
тила:
говорят в маске?
бегинка.
чае, если вы сбросите маску.
открывая перед ними лица. Я могла бы принести облегчение и вашему телу и
вашей душе, но так как ваше величество чинит мне в этом препятствия, то
я удаляюсь. Прощайте, ваше величество!
что гнев и недоверие королевы исчезли, тогда как любопытство ее нис-
колько не улеглось.
гать утешениями, ниспосланными им господом богом. Говорите, сударыня, и,
быть может, вам будет дано принести облегчение, как вы обещаете, моему
телу... Увы, боюсь, что господь готовит моей плоти жестокие испытания!
которая тоже страждет, в чем я уверена.
гах кожа остается светлой, как слоновая кость, и на теле не проступает
никаких синих пятен. Врач, склоняющийся над грудью больного, не в силах
услышать, как в мускулах, под током крови, скрежещут зубы этих ненасыт-
ных чудовищ; ни огонь, ни железо не способны убить или укротить ярость
этого разящего насмерть бича; враг проникает в чувства и мысли, и они
приходят в смятение; боль прорастает в сердце, и оно разрывается. Вот,
ваше величество, язвы, роковые для королев. Не страдаете ли вы подобным
недугом?
как во времена ее молодости.
жизни, жизни великих мира сего, на которых господь возложил обязанности
печься о подданных. Когда недуг слишком тяжел, бог облегчает нас на суде
покаяния. Там мы сбрасываем с себя бремя и освобождаемся от гнетущих нас
тайн. Но не забывайте, что господь соразмеряет испытания с силами своих
тленных созданий, и мои силы способны выдержать лежащее на мне бремя;
для чужих тайн мне достаточно скромности бога, для моих собственных мне
мало скромности моего духовника.
ваше величество, но я боюсь, что вы недостаточно доверяете вашим
друзьям.
чувствуете себя вдохновляемой самим богом, словно пророчица, уйдите, ибо
я страшусь будущего.
страшитесь былого.
ликнула резким и повелительным тоном:
полная почтительности и сочувствия, я пришла к вам от друга.
зывать во мне раздражение.
три года?
ля не причинила ли вам страданий нескромность одной из близких вам жен-
щин?
ладевшее ею волнение.
пятого сентября тысяча шестьсот тридцать восьмого года в одиннадцать с
четвертью часов?
архиепископом Мосским в присутствии короля и вашем, был провозглашен
наследником французской короны. Король отправился в часовню старого
Сен-Жерменского замка, чтобы прослушать. Те Deum [34].
принца - брата короля, принцев крови и придворных дам. Врач короля Бувер
и хирург Опоре находились в приемной. Ваше величество заснули около трех
часов и проспали приблизительно до семи, не так ли?
вами знает весь свет...
зала: немногие. Увы, я могла бы сказать: только двое, ибо и прежде их
было лишь пять, но за последние несколько лет тайна стала еще более сок-
ровенной вследствие смерти большинства посвященных в нее. Король, наш
господин, покоится рядом с предками; повивальная бабка Перон умерла
вскоре после него, о Ла Порте никто уже больше не вспоминает.
рой она коснулась лица, лились горячие капли пота.
сидел за ужином; вокруг него были песни, веселые крики, полные до краев
стаканы; под балконами горланил народ; швейцарцы, мушкетеры, гвардейцы
бродили по городу, и хмельные студенты, встречаясь с ними, принимались
качать их. Этот шум народного ликования испугал новорожденного дофина, и
он тихонько плакал на руках у своей нянюшки, госпожи Гозак. И если б он
открыл глаза, то его взору предстали бы две короны в глубине колыбели.
Вдруг ваше величество пронзительно вскрикнули, и к вашему изголовью по-
дошла Перон. Врачи обедали в отдаленной зале. Дворец стал пустынею, пос-
кольку его заполнило слишком много народа; в нем не было ни заведенного
порядка, ни часовых. Повивальная бабка, осмотрев ваше величество, закри-
чала от удивления и, обняв вас, измученную и обезумевшую от боли, посла-
ла Ла Порта сказать королю, что королева желает видеть его величество.
Ла Порт, как вам известно, был человек толковый и хладнокровный. Он не
подошел к королю с видом испуганного слуги, чувствующего значительность
приносимой им вести и жаждущего напугать ею; его новость, впрочем, не
могла бы показаться королю страшной. И вот улыбающийся Ла Порт остано-
вился у королевского кресла и произнес: "Ваше величество, королева ис-
полнена счастья и была бы еще счастливее, если б могла увидеть ваше ве-
личество у себя".
любому нищему. Веселый, оживленный, он поднялся из-за стола и сказал та-
ким тоном, каким мог бы сказать Генрих Четвертый: "Господа, я иду к же-
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Буркатовский Сергей
Корнев Павел
Акунин Борис
Херберт Фрэнк