Чтение 30–й страницы книги ~Охотник за смертью. Война.~

— Он очень близок Дэвиду, — произнесла Алиса, чуть нахмурившись. — Дэвид ко мне привязан, иногда можно сказать — даже любит меня, но такой близости, как с Китом, мне даже и представить себе трудно. Как будто ни у кого из них никогда раньше друга не было. И все равно я для Дэвида та, которая ему нужна. Та, на которой он собирается жениться. Хотя пока еще он этого не знает.

Дженни бросила на подругу внимательный взгляд:

— Жениться? Брось, девушка. Забудь. Крестьяночка — и лорд, глава Семьи? Такое случается в плохих мыльных операх на голоэкране. Мы с тобой — не товар для брака, Алиса. Мы — девушки для развлечения, со всем, что отсюда следует. Нам полагаются удовольствия и те мелочи, которые мы по дороге подберем. Аристо с такими девушками могут веселиться, но жениться — никогда. Они размножаются только в своей среде.

— Ну ладно, не именно жениться, — согласилась Алиса. — Но сделать меня своей метрессой, наложницей, как там еще это вежливо называется? Аристо женятся по соображениям политическим и генетическим, но не по любви. Это все завязано на союзы, преимущества, соблюдение чистоты крови, но никогда — на любовь. Именем его будет владеть другая женщина, но сердцем — я.

— Даже если он не так уж хорош в постели?

— Я его могла бы обучить.

— Это так понимать, что никакой я не твой призовой жеребчик?

Девушки обернулись и увидели приподнявшегося на локте Дэвида, который смотрел на них мутным взглядом.

— И давно ты проснулся? — спросила, разозлившись, Алиса.

— Прилично. Черт, сколько можно узнать из девичьей болтовни, когда они думают, что их не слышат.

— А Кит еще спит? — спросила Дженни.

— Кто ж может спать под такие разговоры? — сказал Саммерайл, садясь и расчесывая пятерней спутанные волосы. Пошлепав губами, он скривился: — Поклясться могу, каждую ночь какая-то гадость заползает ко мне в рот и там сдыхает. Мне нужно выпить.

— Абсолютно не нужно, — сурово ответила Дженни. — Засыпай снова и проспись от того, что уже высосал.

— А ты и в самом деле ко мне неравнодушна? — спросил Дэвид, глядя на Алису несколько совиным взглядом.

— Да. — Алиса улыбнулась. — Разве я недостаточно часто это говорила?

— А мне нужно это слышать. А то я все не уверен. — Все мужчины хотят, чтобы их любили, — заметила Дженни. — Очень удобная слабость.

— Только не я, — заявил Кит. — Не знаю, что стал бы делать с любовью.

— Ну, так ты же чокнутый, — объяснил Дэвид. Парни улыбнулись друг другу, сбросили покрывавшие их плащи и неуклюже встали на затекшие ноги. Они были как раз в безмятежном состоянии между опьянением и похмельем. Усевшись рядом каждый со своей девицей, они налили себе по кружке эля из кувшина, стоявшего в середине стола.

Эль был теплый и выдохшийся, какой бывает в некоторые минуты жизнь. Зал таверны был холоден, спокоен и чист, будто отделен от всего мира, утонувшего в ранних предутренних часах между тьмой и рассветом. Дэвид хлебнул из кружки щедрый глоток и состроил рожу.

— Господи, ну и пойло. Будто язык из любопытства пошел шляться по трущобам и помойкам.

— А куда все девались? — спросил Кит. — Веселье только началось. Я бы сейчас не отказался от дела.

— Я здесь, — напомнила Дженни.

— Я имею в виду — настоящего дела. Соскучился по дракам и дуэлям Голгофы. Здесь же нет бойца, который хоть бы слова доброго стоил. Что за смысл быть первым в мире на мечах, если нет случая это показать?

— А кто тебе сказал, что ты первый? — спросил Дэвид. — Ты знаешь кучу приемов, зато у меня есть форсаж.

— Как-нибудь надо будет проверить, — сказал Кит.

— Ага, — согласился Дэвид. — Как-нибудь на днях. Они снова обменялись улыбками и выпили еще.

— А если честно, — спросил Дэвид, — тебе мало было всей крови на Аренах? Мы за короткое свое время на кровавых песках перерубили кучу противников. — Достаточно не бывает никогда, — ответил Кит. — Но здесь есть… скажем, отвлекающие моменты.

Рада слышать, — сказала Дженни. Она обняла Кита за плечи, а он ей улыбнулся.

Так всегда же можем вернуться на Голгофу — просто с визитом, — предложил Дэвид. — Посмотреть, не найдется ли дела на Аренах. Всегда найдется какой-нибудь дурак, который думает, что умеет держать меч.

— А мы? — спросила Дженни.

— А что вы? — ответил Кит вопросом на вопрос.

— Если вы полетите, мы тоже хотим, — объяснила Алиса.

— Вам не понравится, — ответил ей Дэвид.

— Почему это? — ощетинилась Дженни. — Потому что мы крестьянки? Потому что мы недостаточно воспитаны, чтобы показать нас своим драгоценным друзьям и Семьям?

— По сути дела, да, — признал Кит.

— Ну и пошел ты в…

— Чуть попозже, — улыбнулся ей Кит.

— А вы могли бы нас научить всему, что надо знать, — сказала Алиса. — Пожалуйста, Дэвид, прошу тебя. Я так хочу видеть столицу!

— Посмотрим, — сказал Дэвид. — Если будешь хорошей девочкой.

— А я очень хороша, — улыбнулась Алиса. — Разве не помнишь?

Дэвид улыбнулся в ответ. Дженни смотрела сердито на Кита, а тот отвечал ей безмятежным взглядом. Разговор мог пойти разными путями, и, быть может, так бы оно и вышло, если бы прямо рядом с таверной не грохнулся на вынужденную посадку звездолет. Первым признаком его приближения был длинный, все сильнее понижающийся вой перегруженных двигателей высоко в небе. Все четверо внутри таверны несколько нетвердо поднялись на ноги, открыли окно и выглянули. Утренний воздух холодил и отрезвлял, солнце только вышло из-за горизонта. На сером небе краснели кровавые потеки. А сквозь облака падал корабль, и внешний корпус его был охвачен пламенем.

— Кого это черт несет? — спросила Алиса.

— Никаких знаков на нем не вижу, — ответил Кит. — Это не из твоих, Дэвид?

— Не думаю. Моего герба на нем нет. И вообще никто не знает, что я здесь. А мне кажется, что куда лучше нам всем будет отойти от окна. Если он грохнется поблизости, обломки и шрапнель полетят во все стороны.

— По-моему, он управляется, — возразила Дженни. — Более или менее.

Пылающий корабль пролетел над таверной, оглушая грохотом двигателей. Пол под ногами затрясся, с потолка потекли струйки пыли и опилок. Все инстинктивно пригнулись, но не успели они отреагировать, как корабль развернулся и пошел обратно. Двигатели закашляли, включаясь и выключаясь, и корабль рухнул с неба, то ли упав, то ли приземлившись во дворе таверны. Тряхнуло так, что всех четверых наблюдателей сбило с ног. Дэвид вскочил первым, отпер входную дверь и выбежал наружу. Была у него какая-то смутная мысль насчет вытащить из корабля раненых, но, как только он оказался за дверью, жар от горящего корабля заставил его остановиться не хуже каменной стены. Дэвид вскинул руку, защищая от жара лицо и чувствуя, как по всему телу течет пот.

Попытался заставить себя броситься вперед, но тело отказывалось ему повиноваться, отшатываясь от обжигающего ада. Чья-то рука схватила его сзади и втащила в таверну. Еще чья-то рука захлопнула дверь, отсекая жар.

— Даже не думай, — сказал Кит, выпуская его руку. — Из такого никто живым не выберется.

— А вот черта с два! — донесся голос Дженни. — Вы только посмотрите!

Все трое бросились к стоящей у окна Дженни. Снаружи, во дворе, пламя от горящего корабля вставало выше таверны. Но внутри корабля кто-то открыл аварийный люк, и из него вылезали две фигуры. На глазах у наблюдателей языки пламени стали отступать от люка. На почерневшие камни двора выскочили две женщины с совершенно одинаковыми лицами и пошли к таверне. Полыхающий вокруг ад им явно не вредил.

— Я знаю это лицо, — сказал Кит. — Это Стиви Блю.

— А каким чертом у них это получается? — спросила ошеломленная Дженни.

— Это клоны, правда? — Алиса задохнулась от возбуждения. — Я никогда еще клонов не видела!

— Если они за нами, то мы, похоже, влипли, — сказал Дэвид, обращаясь только к Киту. — Мы задолжали Подполью кучу донесений. Может быть. Совет Подполья решил, что нас надо убедить держаться линии партии. — Ага, а учитывая, как много мы знаем о планах мятежников, эти Стиви Блю могут быть посланы, чтобы заставить нас замолчать, — подхватил Кит. — Отлично мыслишь, Дэвид. Еще немного — и я сделаю из тебя параноика. — Ладно, — сказал Дэвид, — а все же у этого заведения есть задняя дверь. И я предлагаю ею воспользоваться. Прямо сейчас.

— А в чем дело? — спросила Дженни. — Вы их знаете?

— Я ни от кого удирать не собираюсь. — Кит обращался к Давиду, игнорируя вопрос Дженни. — К тому же их только двое.

— Два боевых огнедвижущих эспера — этого вполне хватит, чтобы все это здание превратить в головешки вместе с любым кретином, у которого хватит дури здесь торчать, когда они войдут. Это же эльфы, Кит. Фронт Освобождения Эсперов. Экстремистское крыло экстремистского крыла. Заложников они берут лишь тогда, когда есть хотят.

— Мы можем их взять, — сказал Кит.

— Отлично. Ты бери ту, что слева, а я беру ноги в руки. Нельзя нам сейчас драться, Кит: с нами девчонки. Ладно, план «Б»: можем заговорить их до смерти. Никто никогда не мог обвинить Стиви Блю в избытке ума. Они импульсивные, они психопатки, они опаснее, чем хэйден в плохом настроении, но не сообразительны. Если не оплошаем, сможем от них отбрехаться.

Кит фыркнул:

— Я предпочел бы их убить.

— Не сомневаюсь, — ответил Дэвид. — Это твоя реакция на что угодно. Но твоя обычная тактика не проходит против того, кто может расплавить твой меч одним взглядом.

— Верное замечание, — согласился Кит. — Ладно, ты с ними говори. А я посмотрю, не смогу ли обойти их сзади — просто на всякий случай.

— Похоже на план, — сказал Дэвид.

— Да черт возьми, — не выдержала Алиса, — вы знаете этих людей? Я слышала слово «Подполье». Это повстанцы?

— Класс! — восхищенно сказала Дженни. — Всегда хотела познакомиться с каким-нибудь инопланетным повстанцем.

И разговоры кончились, потому что дверь распахнулась и вошли двое повстанцев с одним и тем же лицом. Две женщины в поношенной кожаной одежде с металлическими заклепками и болтающимися цепями поверх футболок с надписью «Рожденная гореть». Обе были приземистые и коренастые, обнаженные бицепсы бугрились мускулами. В длинных черных волосах было полно завязанных разноцветных лент, а на лицах были потеки краски таких же цветов. Их можно было бы назвать симпатичными, если бы не хмурые лица и не этот опасный блеск в глазах. Они коротко кивнули Дезсталкеру, грозно глянули на Саммерайла, а девушек не заметили.

— Я — Стиви Первая, — сказала та, что была слева.

Это Стиви Третья. — Не путай нас, а то мы можем обидеться. — Точно, — подтвердила Стиви Третья. — Мы совсем разные, когда нас получше узнаешь.

— Рад снова вас видеть, — сказал Дэвид, изо всех сил стараясь, чтобы голос его звучал естественно. — И что же позвало вас в такую дальнюю дорогу?

— Ты, — ответила Стиви Первая. — Но ты можешь убрать руку от меча. Саммерайл, это самое худшее исполнение обхода за спину, который мне приходилось видеть. А теперь остынь. Мы сюда прилетели помочь. Скоро здесь начнется крупная стрельба, Дезсталкер. Ты объявлен вне закона.

У Дэвида отвалилась челюсть. Слышно было, как приглушенно ахнули девушки, но сам он ничего сказать не мог. Как от удара в солнечное сплетение.

— То есть как — «вне закона»? — выдавил он из себя наконец.

— То есть так, что Лайонстон хочет видеть твою голову на шесте, — ответила Стиви Первая. — Твое право владения отобрано. Виримонд больше не твой, и великая награда ждет того, кто доставит Лайонстон твою голову, желательно отделенную от тела, чтобы Железная Сука плюнула тебе в глаза. — Но почему? — сказал Дэвид, чуть ли не жалуясь. — Я же сидел тихо, как мы с вами договорились.

— Как это ни смешно, — взяла на себя разговор Стиви Третья, — Лайонстон вряд ли вообще знает, что ты мятежник. Она хочет твоей смерти за то, что ты тут поощрял местное самоуправление и за то, что возразил против ее планов механизации планеты. Не надо было так откровенно говорить с экономом. И уж тем более — угрожать обращением к Палате Лордов. Это Лайонстон назвала заговором против Короны. И теперь каждый лорд постарается держаться от тебя на выстрел. Они-то понимают, где у бутерброда масло, а где горчица. Тебе повезло, что родители Алисы — мятежники. Они нам и подсказали, где вас искать. Только нам всем не повезло — нас подстерегли имперские корабли и здорово потрепали. Так что насчет вывезти вас с планеты — не получится. Мы здесь застряли. И ваш лучший шанс — дуть во все лопатки к Оплоту и там забаррикадироваться. А мы поищем способ переправить вас за пределы планеты. Мы не можем дать императрице тебя заполучить. Слишком большой для нее трофей.