Чтение 30–й страницы книги ~Охотники за приведениями~

голову ему нахлобучился унитаз, валявшийся на ближайшей помойке.

- Я был не прав, когда ругал ее. Маменька - полтергейст очень высокого
уровня полезности, - задумчиво сказал профессор, наблюдая, как сутулый
катается по асфальту, пытаясь стащить с головы унитаз.

Счастливая полтергейстиха ласково подула ему в ушко и взъерошила волосы.
Минуту спустя вся "великолепная пятерка" и профессор уже стояли на крыше той
же шестнадцатиэтажки, что и Паша Колбасин. Туда же Маменька предупредительно
перенесла скафандры, энергейзеры, незаконченную ловушку, а заодно, захватив
его очевидно по ошибке - автомат Калашникова с двумя запасными магазинами.

- Осталось только придумать, как нам избавиться вот от этого, - сказал
Дон-Жуан, показывая свои запястья, закованные в наручники.

Разжав ладонь, Катя показала маленький ключ:

- Если я не ошибаюсь, он от наших наручников. Пока машина летела в пруд, я
успела его захватить. Он был пристегнут к поясу у нашего конвоира.

- Ты умница! - восхитился Дон-Жуан, пытаясь поцеловать Катю в щеку.

- А вот этого не надо! Я и так знаю, что я умница, - сказала Катя, ловко
уворачиваясь.

Вскоре наручники были сняты, и "великолепная пятерка" смогла насладиться
свободой.

Профессор Фантомов поднял голову с подушки, с которой стекала вода, и
одобрительно посмотрел на Колбасина.

- Это ты догадался послать Маменьку нам на помощь? - спросил он. - Похоже,
Маменька теперь только тебя и слушается.

- А вы что хотели: великая любовь есть великая любовь! Тили-тили тесто,
жених и невеста! - съязвил Федор.

Его ирония не осталась незамеченной. Тотчас лежащий на крыше провод стал
собираться в кольца и словно удав угрожающе пополз к незадачливому каратисту.

- А вот этого не надо! Что я такого сказал? Я что, против, что ли? Мне,
может, даже завидно! - завопил Федор.

ШЕСТЕРО - ПРОТИВ ВСЕХ И ЗА ВСЕХ!

- Домой нам возвращаться нельзя - нас тотчас схватят. Наверняка Аттиле уже
доложили, что мы скрылись, и он поднял на ноги всю милицию и все спецслужбы.
Мы теперь для них мишень No 1, - сказал Дон-Жуан.

- Тебе легко говорить. Твой-то дедушка за границей, а моим-то бедным
родителям каково! Они плакали, когда меня забирали, а папа даже полез на них с
кулаками, но его ударили прикладом автомата! - с дрожью в голосе сказала Катя.
Хоть она и отворачивалась, Дон-Жуан заметил на ее ресницах слезы.

- Надо позвонить родителям и сказать, чтобы они срочно уходили. Аттила
может решить, что они нам помогали, схватить их и держать как заложников, пока
мы не сдадимся, - заявил Федор. Он пересмотрел такое количество боевиков, что
отлично представлял себе все модели действия спецслужб.

- Звонить опасно. Телефоны на сто процентов прослушиваются, - сказал
Дон-Жуан. - К тому же вы же знаете своих родителей. Если бы они были разумными
людьми, тогда другое дело. А так вместо того, чтобы просто выскочить из
квартиры и бежать, они станут собирать три чемодана вещей, обзванивать
родственников, а, говоря с вами, будут причитать, ойкать, пугаться,
спрашивать, где мы, просить нас хорошо питаться, не волноваться и надевать на
ночь шерстяные носки.

- А шерстяные носки зачем? - удивился Паша Колбасин.

- Да так просто, к слову вырвалось, - смутился Дон-Жуан.

Ему стыдно было признаться, что до десяти лет шерстяные носки на ноги ему
надевала его собственная мама, как он с ней не воевал. Маме кто-то сказал, что
шерсть очень полезна для здоровья, потому что шекочет какие-то там нервные
окончания.

- И что ты предлагаешь, если нельзя позвонить? - спросил Егор.

- Пошлем за родителями Маменьку. Пускай доставит их куда-нибудь. Ну хоть
на Азорские острова.

- До Азорских островов далековато, а вот закинуть их куда-нибудь в
Подмосковье - дело другое, - серьезно сказал профессор. - У кого-нибудь есть в
Подмосковье на примете укромное место? Только такое, которое нельзя было бы
вычислить.

- У моей математички есть в Подмосковье маленький домик! Он около
Бородинского поля. Вот я только не помню, как я туда добиралась. Я там всего
один раз была, - сказала Катя.

- Неважно, Маменька найдет! Давай Маменька! - велел профессор.

Но Маменька не спешила слушаться, она признавала теперь только Пашу. И
только после того, как Паша сказал: "Действуй, Маменька!", полтергейстиха
умчалась. Вернулась она примерно через полчаса очень довольная. Она принесла с
собой поляроидную карточку всех родителей, которые с озадаченным видом жались
друг к другу на фоне домика учительницы.

- Слава Богу, с ними все хорошо! - радостно сказала Катя.

Гений присел на корточки возле незаконченной ловушки.

- Ладно, за дело... Ты купил все детали? - озабоченно спросил он у Паши.

- Все, - откликнулся тот, отыскивая глазами рюкзак.

Вскоре на крыше кипел уже настоящий сборочный цех. Маменьке пришлось
смотаться за паяльником и кое-какими инструментами. Здесь не обошлось без
конфуза. Маменька долго не могла сообразить, что такое паяльник и приносила то
садовый распылитель, то газовый сварочный аппарат, но в конце концов принесла
и паяльник с припоем, лежавший у Егора на столе, где он его оставил, когда
внезапно вылетела дверь. Попутно Маменька едва не выкинула из окна
притаившегося в засаде сотрудника спецслужбы.

Егор старался работать неторопливо, как у себя в мастерской, тщательно
припаивая и закрепляя все контакты.

- Чего ты копаешься? - то и дело нетерпеливо спрашивал Федор.

- Не мешай. Один контакт неправильно соединишь - потом больше времени
потеряешь, - отвечал Гений.

С крыши было видно как по району, заглядывая повсюду, ходят милицейские
цепи. У входа в каждый подъезд было поставлено по наблюдателю. Было ясно, что
их продолжают интенсивно искать. Всех подростков, казавшихся подозрительными
или просто подходящих по возрасту и описанию внешности, хватали и сажали в
автобус.

- Интересно, что сами милиционеры чувствуют, когда гоняются за
подростками? Неужели они не понимают, что то, что они делают, отвратительно? -
спросила Катя.

Ей, выросшей в хорошей дружной семье, где все по-хорошему относились друг
другу, было непонятно, как могут здоровые нормальные мужчины хватать, бить,
унижать и арестовывать других людей и не испытывать при этом ни стыда, ни
неловкости?

- У них приказ, а милиционеры не привыкли задумываться, что и почему. К
тому же, нас так интенсивно ищут, что они, наверное, думают, что мы опасные
государственные преступники, - сказал Дон-Жуан.

- Все равно не понимаю, как подростки могут быть государственными
преступниками! - упрямо заявила Катя.

- Представляю, сколько Дон-Жуанчиков и Федечек сегодня сцапают! -
засмеялся Паша.

- Это точно. Зато тебя уж точно не спутают: таких толстунов как ты раз-два
и обчелся, - согласился Федор.

Над соседними домами пролетел вертол"т, с которого внимательно оглядывали
все крыши. Опасаясь, что их сейчас засекут, "великолепная пятерка" уже
схватилась за профессорскую кровать, чтобы перенести ее за трубу, но тут
Маменька, никогда прежде не видевшая вертолетов, заинтересовалась устройством
его заднего винта. Маменька была самым искренним образом восхищена и
попыталась остановить винт, чтобы рассмотреть его. Но вместо того, чтобы
останавливаться, лопасти винта почему-то погнулись, а немного погодя отлетел и
сам винт. Вертолет закружило в воздухе, и, оставшись без управления, он
совершил вынужденную посадку на проезжую часть.

- Классно мы его сделали! - восторженно завопил Федор.

- Это еще неизвестно, - отозвался профессор. - О крушении вертолета
доложат Аттиле, Аттила пойм"т, что без дружественного нам полтергейста тут не
обошлось, а где полтергейст, там, значит, и мы.

Ловушка быстро обрастала деталями. Некоторые важные узлы Егор снимал со
старой маломощной ловушки. Например, с нее он снял герметичный контейнер для
привидений и всю систему автономного питания, которую заново возможно было
изготовить только в промышленных условиях.

Часа в два проголодавшийся Паша отправил Маменьку на промысел, и она
принесла здоровенный противень с пиццами, который, очевидно, стащила из
ресторана.

- Воровать безнравственно! - сказал профессор. От пиццы, однако, он не
отказался.

- Надо выяснить, что происходит в городе. Мы уже давно не имели никаких
известий, - сказал Дон-Жуан, глядя с крыши, как по Садовому кольцу грохочет
колонна бронетехники. Вначале, проминая асфальт, проехало несколько танков, за
ними гусеничный тягач прокатил крупнокалиберную пушку, а замыкали колонну
БТР-ы.

- Я, пожалуй, пойду на разведку! - вызвался Федор и за ремень поднял с
крыши автомат.

- А это тебе зачем? - встревожился профессор.

- На всякий случай, для самообороны. Стрелять я умею и разбирать автомат
тоже. Я в школе у военрука любимый ученик, - сказал Федор.

Это было чистой правдой. Если у кого-то Федор и был любимым учеником, то
только у физрука и военрука.

- Вот что, любимый ученик, автомат ты оставишь здесь! - решительно сказал
профессор. - С ним тебя сразу обнаружат. И помни, что возле каждого подъезда
теперь милицейский пост. Едва ты высунешь нос - тебя цап и сразу в автобус!