Виары.
вниманием рассматривая желтую птичку, похожую на миниатюрного лебедя.
Она беззаботно распевала, порхая в кроне ближайшего дерева.
что это неправда.
грианка. - Элц и Югд пошлют тебя в ледяные пустыни Желсы. Тебе надо
лететь на Большой Юго-Западный Остров.
тайну этого острова! Настойчиво расспрашиваю грианку. Но в ответ она
произносит загадочные слова:
на окраину огромного парка. Перед нами открылась широкая аллея,
обсаженная кустами благоухающих цветов, похожих на голубые розы. Всюду
мелькают силуэты гриан и грианок, доносятся тихие голоса. И над всем
господствуют странные музыкальные звуки, наплывающие откуда-то сверху.
Там и сям возвышаются причудливые легкие сооружения - вероятно,
увеселительные или спортивные постройки.
обступили небольшую площадку, напоминающую спортивную арену. Несколько
десятков обнаженных темно-бронзовых существ как будто соревнуются в
прыжках. Под тягучую мелодию невидимого инструмента они делают
четыре-пять стремительных шагов и один за другим птицей взлетают над
перекладиной. Прыжки в высоту поистине фантастические: три с половиной
или четыре метра!
в длину. Нагоняя уныние, протяжно вздыхает невидимый орган, его
мелодия как бы подбадривает спортсменов, заставляя совершать
шестнадцатиметровые прыжки.
бодрых, веселых лиц, ни одной живой улыбки! И зрители и спортсмены
одинаково бесстрастны и молчаливы. Невольно вспоминаю бурлящие жизнью
земные стадионы, особенно Большой Олимпийский Стадион в дни открытия
Всемирной Спартакиады: море веселья, молодого задора, песен, смеха!
Нет, здесь что-то не то.
ее найти. Направляюсь к зданию с прозрачным куполом, надеясь встретить
ее там. Осторожно обхожу группу Познавателей, занятых подобием
гимнастики: зажатые в странных аппаратах и креплениях, они с
поражающим упорством исполняют одну и ту же серию упражнений под
мерные падающие звуки, исходящие из черного ящика, установленного на
высокой тумбе. Преобладающим упражнением является сложное
конвульсивное движение рук и ног с одновременным поворотом головы чуть
ли не на сто восемьдесят градусов! Пораженный этим зрелищем, невольно
останавливаюсь. Мрачная вздыхающая мелодия завораживает, и я ловлю
себя на том, что пытаюсь воспроизвести нелепое упражнение.
Познаватели концентрическими рядами окружают серебристый пьедестал.
Мне еще не ясно, зачем они здесь собрались. Вдруг полилась тягучая,
усыпляющая мелодия. Полузакрыв глаза, Познаватели смешно раскачиваются
в такт звукам. На пьедестал поднимается высокий грианин с вдохновенным
тонким лицом и выбрасывает вперед руки. Усыпляющая музыка сменяется
резкими чистыми звуками. Может быть, целых десять минут я тщетно
вслушиваюсь, но так и не улавливаю мелодии: это была не музыка в нашем
земном понимании, - музыка, дающая высокое эстетическое наслаждение, -
а просто набор определенных звуковых колебаний, частота которых то
понижалась, то повышалась, взлетая до еле уловимых нот, находящихся на
пределе восприятия человеческого слуха. Со страхом ощущаю, как в такт
колебаниям начинает резонировать слуховой центр моего мозга. И вот уже
во мне бушует океан звуков, стремясь, казалось, разорвать барабанные
перепонки.
Познавателями; они блаженно раскачиваются, следя за "певцом" на
пьедестале, который испускает пронзительные, тонкие крики. Меня
охватывает страх, и я поспешно выбегаю из зала.
Самойлов, цивилизации! Оказывается, Познаватели выхолостили живую душу
не только у тех, кто трудился в городах, на дне морей и в Космосе...
Они лишили радостей полнокровной, настоящей жизни и самих себя. Ведь
то, что видел я, - нет, это не было искусство! Вместо прекрасной
музыки, источника духовного наслаждения, - набор слуховых колебаний,
воздействующих на нервные центры мозга; вместо спорта и физической
культуры тела - автоматизированный комплекс бессмысленных упражнений.
Все это было похоже на какую-то рационалистическую систему, может быть
и имевшую в прошлом осмысленное назначение: оградить Познавателей, из
века в век занятых напряженной мозговой работой, от вырождения и
опасности чрезмерного развития мозгового аппарата. Сейчас же, на мой
взгляд, эта система до неузнаваемости искажена.
Среди роскошной тропической зелени раскинулись павильоны и беседки, из
которых доносился какой-то неясный звон и знакомые вздыхающие звуки
"музыки". Подойдя вплотную к одному из павильонов я раздвинул руками
свисающую с крыши сплошную стену зелени и осторожно заглянул внутрь.
Неожиданное зрелище потрясло меня до глубины души. В густом полумраке,
созданном стенами растительности, в центре павильона возвышался
огромный конусообразный сосуд - вернее, это был не сосуд, а тысячи
трубкообразных сосудов, соединенных вместе так, что они образовывали
какое-то причудливое фантастическое дерево. От общей массы трубок
отходили длинные гибкие ответвления; одни из них опускались к головам
Познавателей, лежащих в разнообразных позах под "деревом", другие,
извиваясь по колоннам, достигали самых отдаленных углов павильона и
также спускались вниз.
Вначале мне показалось, что в сосудах движется светящаяся жидкость,
но, присмотревшись, я понял, что там пульсирует газ. Время от времени
синеватые струйки газа фонтаном выбрасывались откуда-то снизу и,
переливаясь всеми цветами радуги, мгновенно достигали концов трубочек,
выполненных в виде букета цветов. Познаватели напряженно ловили
момент, когда газ испарялся из букетов, и с жадностью вдыхали его. Газ
оказывал на них странное действие: их тела конвульсивно извивались,
глаза безумно блуждали, а на всегда бесстрастных лицах было написано
невыразимое наслаждение. Звон, который я услышал, выйдя к террасам,
исходил от этих стеклянных трубок и букетов, соприкасавшихся при
резких телодвижениях Познавателей. Их конвульсивные движения были
вовсе не беспорядочными, как мне показалось вначале. Они подчинялись
ритму вздыхающих звуков.
тотчас же представил себя конвульсивно дергающимся на полу подобно
грианам. Охваченный внезапным отвращением к "культурному досугу"
собратьев по разуму, я большим усилием воли заставил себя отскочить от
павильона, ибо голова уже начала слегка кружиться от действия газа.
по узкой аллее, образованной переплетающимися кронами каких-то
странных растений. - И ее создали существа, овладевшие высотами науки
и техники? В чем же дело? Где истоки этого уродливого искажения?"
Впервые я пожалел о том, что зря потерял время, которое можно было бы
употребить, по примеру Самойлова, на глубокое изучение истории
грианского общества.
сел. Призрачно белел пустынный пляж. Мелкий серебристый песок
ласковыми теплыми струйками сочился между пальцами. Прибрежные воды
были густо усеяны судами всевозможных форм и размеров: вероятно, это
увеселительные суда, так как с них доносилась знакомая усыпляющая
музыка и характерный звон приборов опьяняющего газа.
за время нашего пребывания на Гриаде померк свет двух вечных светил:
солнце закатилось, как обычно, а центр Галактики заволокло тяжелыми
тучами, - вероятно, близкими предвестниками Цикла Туманов и Бурь.
Крупные яркие звезды густо усеяли участки неба, свободные от облаков.
Громадные черно-фиолетовые волны бесконечной чередой шли с
юго-востока, с ревом обрушиваясь на пологий берег. Шипя и урча, вода
подкатывалась к моим ногам, хотя до линии прибоя было больше ста
метров.
побережье. Вслед за этим я услышал позади тихий возглас и,
обернувшись, увидел Виару: она стояла в тени ближайшего дерева. В ее
фигуре было что-то напряженное и беспокойное. Я быстро подошел к ней.
Грианка, вероятно, бежала, разыскивая меня, так как тяжело дышала.
махнула рукой в глубину острова. - Прибыли служители Кругов
Многообразия. Их послал Элц. Они сказали мне: "Землянина отправят в
ледяные пустыни Желсы, в южное полушарие Гриады..."
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Беляев Александр
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий