между травмами Неотложной зайти в Нейрорадиологию для совета. Он
безуспешно пытался сделать снимок частично препарированного мозга
Маккарти, который он уложил на бумажную тарелку. Как он ни старался,
хороших снимков не получалось. На всех пленках трудно было рассмотреть
внутреннюю структуру. Филипс пытался снизить напряжение, но это не
помогало. Лаборант бросил взгляд на мозг и позеленел. После его ухода
Мартин, наконец, понял, в чем дело. Хотя мозг хранился в формальдегиде,
его внутренняя структура, очевидно, успела настолько разрушиться, что
радиологическое разрешение не обеспечивалось. Погрузив мозг обратно в
банку, Филипс с банкой и слайдами отправился в Патологию.
вздумается красть микроскопы, то пусть идут сюда. Он открыл дверь в
секционный зал. Тоже никого. Идя вдоль длинного центрального стола с целой
батареей микроскопов и стоящих рядом с ними диктофонов, Филипс вспомнил,
как впервые рассматривал свою собственную кровь. Он вновь ощутил боязнь
выявления лейкемии. Годы учебы в институте были полны воображаемыми
болезнями, которыми Мартин поочередно страдал.
химическом стакане кипятилась вода. Расположив на столе банку и слайды, он
стал ждать. Ожидание было недолгим. В лабораторию вразвалку вошел
неимоверно толстый стажер Бенджамин Барнс. Рассчитывая на отсутствие
посторонних, он в дверях продолжал застегивать молнию на ширинке.
другого отделения, но Мартин заставил себя подавить раздражение. - Столько
лет этим не занимался. А потом, это мозг, тут я никогда не был силен.
это мнение.
Просмотрев его, вставил другой. На все слайды потребовалось около десяти
минут.
чтобы Филипс мог видеть.
нейроны либо отсутствуют, либо находятся в плохом состоянии, - пояснил
стажер. - Интересно, что воспаления почти или совсем нет. Не имею понятия,
что это. Я бы описал это как многоочаговую дискретную гибель нейронов с
неизвестной этиологией.
склерозе иногда встречаются поражения серого вещества, хотя обычно все
поражения локализованы в белом веществе. Но они выглядят не так.
Воспаление сильнее. Для уверенности я бы сделал миелиновую пробу.
влияет не так много факторов, но кальций относится к их числу.
постучал пальцем по верху стеклянной банки.
Мартина был тяжелый день, и он не был готов к общению с ленивым
стажером-патологом.
и побрел в секционный зал. Филипс пошел за ним. Хирургической ложкой Барнс
достал мозг из формальдегида и положил рядом с раковиной на стол из
нержавеющей стали. Взяв один из больших секционных ножей, он подождал,
пока Филипс покажет нужную область. Потом срезал несколько сантиметровых
слоев и положил их в парафин.
ночам работает в морге?
здесь уже много лет.
Филипс чувствовал себя особенно неуверенно, идя по красной линии в подвале
к моргу. Громадное темное пещерообразное помещение перед моргом выглядело
идеальной сценой для каких-нибудь средневековых ужасов. Кварцевое окошко в
двери печи светилось в темноте, как глаз циклопического чудовища.
стараясь себя подбодрить. Морг выглядел так же, как накануне вечером.
Висящая на проводах осветительная арматура без ламп придавала обстановке
странный неземной вид. Ощущался слабый запах разложения. Дверь
рефрижератора была отворена, и оттуда проникали наружу отблески света и
струился холодный туман.
покрытых плиткой. Филипс вошел в комнату, и дверь за ним немедленно
закрылась. - Вернер! - Тишину нарушал только капающий кран. Филипс
осторожно приблизился к рефрижератору и заглянул внутрь. Вернер мучился с
одним из трупов. Тот, очевидно, упал с каталки, и теперь Вернер поднимал
обнаженный негнущийся труп и неловко пытался вернуть его на место. Ему не
помешала бы помощь, но Филипс стоял на месте и наблюдал. Когда Вернеру
удалось положить тело на каталку, Мартин вошел в рефрижератор.
нападению. Филипс его напугал.
но голос звучал слабо. - Я понимаю ваше положение и не собираюсь создавать
неприятностей, но мне нужна некоторая информация.
только вырывавшиеся при дыхании облачка пара.
какой целью его взял. Я просто хочу получить возможность посмотреть его в
связи с проводимым исследованием.
его можно было принять за один из трупов.
не доводилось никого подкупать.
он чувствовал себя бессильным. - Хорошо, если вспомните, позвоните мне на
рентген. - Он повернулся и вышел, но в коридоре поймал себя на том, что
бежит, направляясь к лифтам.
просматривать таблички с именами. Он примерно знал, где ее квартира, но
квартир было так много, что ему всегда приходилось немного поискать. Он
нажал черную кнопку и, держа руку на дверной ручке, ждал, когда откроется
электрический замок.
пошел по лестнице. В доме был лифт, но, если внизу его не было, то ждать
приходилось долго. Дениз жила всего на третьем этаже, и Филипс был не
прочь подняться пешком. Но на последнем марше он начал понимать, насколько
сильно устал. День был долгим и тяжелым.
по ее словам, она немного вздремнула после ванны. Ее блестящие волосы, не
стесненные заколкой, ниспадали мягкими волнами. Она была в розовом
атласном лифчике и таких же трусиках, оставлявших воображению требуемый
простор. Усталость Мартина немного прошла. Он всегда восхищался ее
способностью сбрасывать деловитую госпитальную оболочку, хотя и понимал,
что для такого следования своим женским фантазиям ей требовалась большая
уверенность в своих интеллектуальных способностях. Редкое и восхитительное
соответствие.
спальню. Мартин мягко опустил ее на постель. Вначале она просто
повиновалась, наслаждаясь его пылким нетерпением, потом и она загорелась,
и ее страсть не уступала его страсти, пока они оба не излились во взаимном
самовыражении.
стараясь сохранить в себе доставленное друг другу наслаждение. Потом
Мартин приподнялся и, опершись на локоть, стал повторять пальцем очертания
ее искусно вылепленного носа и губ.