Чтение 30–й страницы книги ~Инсталляция~

Светлана стояла на коленях перед лежащим телом и смотрела на снежные шапки гор на горизонте.

Она слегка раскачивалась взад и вперед, напевая какой-то чуть слышный мотив, напоминавший колыбельную. Ее глаза были абсолютно сухими, а лицо - каменно-спокойным. Она останавливалась на полуслове и произносила короткие фразы, а затем снова начинала мурлыкать свою песенку. Когда двое мужчин подошли к ней, Светлана по-прежнему была спокойна. Они подхватили ее и подняли на ноги. Один попытался перехватить пистолет, но Светлана высвободила руку и направила в его сторону ствол:

- Только попробуй, сука.

- Ша, - успокоил ее второй, - ты думаешь, он здесь будет вечно лежать?

- И ты заткнись.

- Я тебя успокаивать не хочу, будешь капризничать - оставим его тебе.

Светлана посмотрела на тело Руслана, лежавшее в камнях и уже ничем не напоминавшее молодого парня.

- Сволочь! - вырвалось у нее. - Сволочь! Ты меня обманул. Я тебе поверила, а ты меня использовал, гад!

Она вторила неизвестно откуда возникшему эху и разряжала обойму в остывшее тело. Когда патроны в пистолете кончились, она еще долго жала на спусковой крючок, не понимая, почему не слышит выстрелов. Двое мужчин, уже не опасаясь девушки, подтащили труп к краю и сбросили его вниз. Они обошли ее на приличном расстоянии и направились к пещере. Светлана вынула обойму и только тогда поняла, что в оружии не осталось патронов. Она сунула пистолет за пояс и побрела к палаткам, вернее к тому месту, где они были.

Из полусотни носильщиков в живых осталось только девять. Они, словно зомби, шатались по лагерю, осматривая остатки снаряжения и продуктов. Оружие, спрятанное в пещере, не пострадало, и даже боеприпасы не сдетонировали. Но все, что находилось на воздухе или в палатках было разорвано, разбросано и искорежено. Часть вещей, впрочем, были более или менее пригодны для дальнейшего использования. Легкие предметы, те, что не разлетелись по ущелью, практически не пострадали, лишь этикетки и бумага обгорели по краям. Консервные банки оказались сплющенными или вздутыми, их содержимое, очевидно, претерпело сильное воздействие температурой и давлением.

Светлана долго рассматривала оплавившийся горный ботинок, застрявший между камней.

- Зачем он тебе? - спросил Гелат.

- Пригодится.

- Все равно пару не найдешь.

- Кроссовки еще хуже.

- Ты уходишь?

- Да.

- Куда ты теперь?

- Дальше.

- Зачем? Твои документы погибли, зачем дальше?

- Я уйду в Грузию. Через перевал.

- Домой?

- Нет.

- Тогда куда?

- Мне надо идти.

- Я не стану тебя принуждать, Света, - медленно сказал Гелат, - но одна ты погибнешь. Перевал, может быть, уже закрыт. Без проводника ты пропадешь.

- Это мой единственный шанс вернуться.

- Можешь идти обратно. Тебя пропустят.

- Кто? Ты? Твои друзья? А на "Кавказе" я скажу, что отдыхала?

- Скажешь, что была в заложниках, отпустили или убежала.

- Кто мне поверит, Гелат? Там же не дураки.

- Ай, поступай, как знаешь.

Гелат достал из кармана пачку сигарет и закурил.

- Дай мне.

Гелат протянул прикуренную сигарету, а себе достал новую.

- Мои люди теперь пойдут вниз, - сказал он, глядя на горизонт, - если хочешь, можешь идти с ними.

- А ты?

- Я останусь здесь.

- Скажи, Гелат, этот налет как-то связан со мной?

- Не знаю.

- Ты не хочешь узнать, кто в этом виноват?

- Фортуна.

- Гелат, твои люди пойдут на операцию?

- Они не воины.

- Когда они выходят?

- Завтра.

- Я пойду через перевал, дай мне проводника.

- Света, - позвал Гелат.

- Что?

- Ничего, вот возьми, - он протянул ей запасной магазин с патронами и пошел прочь.

Гелат не попрощался с ней. Он не сказал своего решения. Светлана узнала о нем лишь утром. После холодной ночи, лишенная спального мешка и палатки, она стучала зубами, когда к ней подошел Алан:

- Гелат просил проводить тебя до перевала. Ты там погибнешь, но он так сказал.

- Раз сказал, значит надо идти.

- Я нашел вот это, - Алан протянул потемневший от копоти ледоруб.

- Я не умею им пользоваться.

- Здесь этим никто не пользуется. Можешь обуть ботинки, но они тебе будут велики.

- Я что-нибудь придумаю.

Сборы не заняли много времени. Светлана боялась, что ее вещи кто-нибудь проверит, но об этом никто и не подумал. Она собрала все, что посчитала полезным, в мешок и, накинув его на плечи, зашагала за Аланом. Дорога по-прежнему петляла серпантином, и было неясно, идет ли она вверх или вниз. Каждые два часа Алан делал привал, он садился на свои вещи и молча смотрел на восток, ровно через десять минут вставал и шел дальше. К полудню Светлана стала уставать. Она уже с трудом поспевала за широким шагом Алана, и он, видя это, на очередном привале развел примус.

- Примус оставить не могу.

- Ладно, - сказала Светлана.

- Без него тебе будет плохо.

- Может быть.

Алан сварил похлебку из спекшихся в резиновый кусок концентратов с непонятным запахом. Они поели и пошли дальше. Когда стемнело, Алан развел костер, постелил рядом кусок брезента от порванной палатки и молча лег спать. Светлана достала два порванных одеяла и примостилась рядом, скромно свернувшись калачиком, но подумав, что возможно это ее последняя ночь в относительном тепле, подвинула Алана и заняла место между ним и догорающим костром.

Утро оказалось на удивление добрым без тумана и холодной росы.

Привлеченная хорошей погодой где-то далеко работала фронтовая авиация, нанося бомбовые удары. Эхо разрывов походило на далекий гром.

- Тебе везет, - сказал Алан.

- Почему?

- Может быть, снега нет, и ты успеешь проскочить перевал.

- Конечно, успею, - заверила его Светлана.

Путники на скорую руку изобразили завтрак и пошли вперед.

На ровной площадке, где дорога раздваивалась, Алан сказал, указывая на гору:

- Теперь пойдешь одна. Если будешь держаться тропы, заблудиться ты не сможешь. Тебе везет, может, успеешь подняться до темноты. В темноте не спускайся, дождись света. Если погода не изменится, это будет очень просто. Да поможет тебе Аллах!

Алан, не попрощавшись, быстро зашагал в том направлении, где раздавались раскаты, похожие на гром. Светлана повернулась к нему спиной и бодро пошла в противоположном направлении. Очень скоро она сделала привал.

Она решила, что припасенные ею продукты, будет есть равномерно и не станет делать НЗ.

Тропа с трудом различалась среди камней. Светлана не знала, была ли это пастушья тропа, или по ней больше ходили люди, но внимательно следила за чуть заметной полосой в камнях и старалась ее не потерять. Ни горные козлы, ни местные жители не были наивными и глупыми, и, если они шли, причудливо петляя меж камней, значит, в этом был какой-то смысл, во всяком случае, так считала Светлана.

За два часа пути девушка делала уже шестой привал.

Она явно теряла силы, и темп ее подъема значительно снизился. Чего-то подобного она ожидала и была к этому готова.

Светлана не стала делать рывков и ускорять движение. Она экономила силы, зная, что они ей еще пригодятся. Через четыре часа Светлана обернулась и оценила пройденное расстояние. Ей показалось, что она прошла больше половины пути. Девушка понимала, что в горах не стоит доверять глазам, и не стала себя обнадеживать. Но как это не казалось странным, через час подъем кончился и перешел в ровное плато, идти по которому было одно удовольствие. Впереди виднелся последний подъем на перемычку между двумя хребтами.

Девушка пересекла плато, где тропинка была видна особенно ярко, и, отдохнув двадцать минут, принялась за восхождение. Путь оказался круче предыдущего, и кислородное голодание проявило себя с максимальной силой. Кровь стучала в висках, словно Светлана находилась в кузнице. Каждый шаг становился похожим на подвиг. Ноги отказывались подниматься, а армейские большие ботинки, надетые на шерстяные носки и подобие портянок, казалось, весили тонну. Теперь Светлана не делала привалов. Она шла несколько шагов, а затем останавливалась и пыталась отдышаться, жадно глотая ртом воздух. Пот заливал ее лицо. Ноги казались ей протезами. Она уже подумывала о том, как бы избавиться от пистолета, но тут, наконец, подъем кончился, и взору девушки предстала темная бездна. Долина, куда ей предстояло спускаться, уже была погружена в тень гор. Зрелище, поражавшее своей грандиозностью и объемом, никак не радовало. Светлана повернулась назад. Там находилась залитая вечерним солнцем долина, обрамленная синими склонами и снежными шапками гор. Дюжина перистых облаков нежно просвечивалась розовым туманом. Если бы не обстоятельства, в которых находилась Светлана, она, наверняка, стояла бы здесь, очарованная этим зрелищем, но вместо этого, девушка сплюнула себе под ноги белой слюной и начала спускаться. Она торопилась, глядя, как быстро падает золотой диск за цепь вершин. Еще полчаса, еще двадцать минут, десять... Как это бывает в горах, солнце погасло, и стало абсолютно темно. Светлана пожалела, что не присмотрела место для привала. Она знала, что сумерки наступят очень быстро, и должна была заранее позаботиться о ночлеге. Теперь же ей совершенно не хотелось сходить с тропы, на которой она стояла, но место было очень неудачным, и, немного поколебавшись, девушка стала пробираться вперед, нащупывая большим ботинком обманчивые камни. Через несколько минут она расположилась между двумя валунами и разобрала свой скарб. Светлана достала одеяла и теперь пыталась сделать из них подобие спального мешка. Рюкзак должен был играть роль чехла, его длину компенсировала пара кусков полиэтилена, в который носильщики заворачивали продукты.

Светлана пожалела, что заранее не подумала о голове. Ее положение оказалось самым неудобным. Всю ночь держать ее на весу было просто невозможно, а класть под нее руки означало терять драгоценное тепло. Светлана попробовала сложить под голову запасы продуктов, но от них пахло гарью, и, проклиная свою непредусмотрительность, она стала перетягивать вверх одеяло. Накрывшись последним куском полиэтилена, она поняла, что лежит неудобно и долго так не выдержит.

"Надо терпеть, - сказала себе Светлана, - я очень устала и скоро привыкну и засну".

Внезапно ей стало ужасно жалко бедную девочку, заброшенную волею судьбы на край земли, пытавшуюся заснуть, завернувшись в то, что она обычно называла мусором. Светлана тихонько пискнула в одеяло и зашмыгала носом.

Глава 13

Она просыпалась несколько раз, переворачиваясь и меняя затекшие руки. Как и предполагала Светлана, большая часть тепла уходила в камни. Под утро она заснула крепко, ей показалось, что она согрелась. Когда в очередной раз девушка открыла глаза, то не узнала места. Вот, почему ей стало тепло. Ее, как и все вокруг, укрыло белое одеяло снега. Небольшой, всего сантиметров десять толщиной, снег лежал по всему ущелью. Девушка долго думала, что ей делать дальше, но так ничего и не решила.

"Вот как бывает, - думала она, - я всегда считала смерть черной, она всегда ассоциировалась у меня с темнотой, траурными лентами, черной тюлью, темной одеждой. А мне досталась смерть белая, как фата невесты, белоснежная, холодная смерть, которая убьет меня тихо и спокойно в любом случае, если я останусь лежать или пойду дальше. Конечно, я, наверняка, поднялась бы на перевал и по снегу. Но подняться в горах не значит спуститься. Теперь, потеряв тропу, я зайду в какой-нибудь тупик, выбраться откуда не смогу. Что же лучше - замерзнуть или сорваться? Говорят, что когда человек замерзает, он не чувствует боли, как будто он засыпает. А вот будет весело, если я, упав, сломаю себе ногу и вынуждена буду терпеть боль, пока не замерзну. Сама же стращала этим Гамаровского. Нет, трогаться не буду. Буду лежать и замерзать, если станет невмоготу - достану ТТ.

А с другой стороны, что толку валяться? Вдруг я никуда не зайду, а спущусь вниз, и все кончится? Может, осталось-то совсем немного? Нет, если бы все было так просто, Алан ни за что не стал бы меня пугать.

Спускаться, не зная тропы, по мокрым камням, наверняка, очень опасно. Но в любом случае шанс есть, и будет совершенно глупо замерзнуть здесь, не использовав его."

Светлана нехотя стряхнула с себя снег и села на корточки. Ее тут же затрясло. Тело за ночь затекло, руки и ноги совершенно не слушались. Она сложила вещи в мешок, надела его и бросила в рот порцию сублимированного супа. Привкус куриного жира обдал ее тошнотой.

"А ты как хотела? - спросила она себя, - тебе теперь нужны калории, так что не капризничай".

Взяв ледоруб наизготовку, Светлана нерешительно шагнула вперед. Ее слегка покачивало от голода и усталости, но камни под ногами казались устойчивыми. Останавливаясь, чтобы зацепить ледоруб, Светлана медленно начала спускаться.

Дорога не была крутой, и пока все шло гладко. Но уже через двадцать минут она поняла, что потеряла тропу. Светлана оказалась на ровной площадке в метр шириной, заканчивающейся отвесной стеной. Дальше прохода не было. Светлана вернулась на несколько метров назад и пошла в другую сторону, но и там проход преграждала стена.

Девушка попыталась оценить шанс спуститься прямо здесь, но немного подумав, решила лучше застрелиться. Мысль эта показалась забавной, и чтобы насладиться ею еще больше, она достала ТТ и приставила ствол к виску.

- Кх, и ты - покойник!

Криво улыбнувшись и прицелившись в вершину горы, Светлана выстрелила просто так. Она не смогла бы объяснить, зачем это сделала. Гулким эхом звук вернулся через несколько секунд. И вторя ему, послышался шум падающих камней. Светлана не могла понять, откуда он идет. Шум раздавался то слева, то справа.

Светлана, пренебрегая мерами безопасности, стала быстро подниматься обратно, а когда место позволило, пошла влево. Пройдя около шестидесяти метров, она направила вверх ствол пистолета и приготовилась выстрелить еще, но услышала звук, похожий на упавшие костяшки домино. Скоро она его увидела. Это был молодой самец с небольшими ровными рогами. Он стоял боком к Светлане и в недоумении смотрел на нее, как бы спрашивая: что здесь делает человек? Не найдя ответов на свой вопрос, животное сделало небольшой прыжок и унеслось вниз, оставляя на снегу четкие отпечатки копыт.

Светлана убрала пистолет и, уже чувствуя в ногах уверенность, пошла по следам, решив, что с этого момента никогда не назовет милиционера козлом".

* * *

Многие беженцы пользовались перевалом для того, чтобы уйти в Грузию. Их поток не прекращался, и прямо за ним находилось целое чеченское поселение со своей системой правления и правосудия.

Грузинские власти не вмешивались в жизнь беженцев, и, похоже, это всех устраивало. В поселении были удивлены приходу русской девушки, тем более считали, будто перевал уже закрыт.

Светлана не успела рассказать придуманную душещипательную историю. Старейшина, как ни странно, совсем не говорил по-русски, а, может быть, и не понимал. Испачканное лицо, большие ботинки и забрызганная кровью куртка, говорили сами за себя. Даже в славянской внешности старейшина не рассмотрел ничего предосудительного. Перед ним стояла нуждающаяся в помощи девушка, а через что и как она прошла, ему было все равно. Так или иначе, но он дал добро. А раз так, Светлане помогли пересечь Грузию и перейти еще одну границу возле курортного города Адлер. Точно такой же пастуший перевал никак не контролировался федеральными властями, и, заняв пятое место в колонне, Светлана без проблем пересекла российскую границу.

Там, куда она попала, было настоящее лето. Курортный сезон кончился, но дожди еще не начались, и горожане наслаждались последними теплыми днями.

Светлана прошла пешком до железнодорожного вокзала. Ее не смущало отсутствие денег. В похудевшем рюкзаке, который она несла, лежали грузинские лепешки, сыр, зелень. Этого было достаточно, чтобы не умереть с голоду, а остальное ее не очень заботило. На вокзале Светлана зашла в зал ожидания и стала рассматривать пассажиров. Она даже не думала о том, чтобы позвонить Олегу и рассказать ему все или часть всего, и Светлана поймала себя на мысли, что она просто отдыхает.

Расположившиеся рядом туристы-водники бойко обсуждали свое финансовое положение. Оказалось, что из восьми человек, сплавлявшихся на плоту, денег на железнодорожный транспорт хватает только для троих девушек, в скором времени севших на поезд. Пятеро парней старшего студенческого возраста решили добираться автостопом и пытались поделиться на пары. Они долго спорили, ехать ли им втроем, или, кому-то стоит рискнуть в одиночку. И тот и другой вариант не были хороши. В первом случае - тройка рисковала не найти машину с такой вместительностью, во втором - это было опасно и скучно.

Один из студентов часто поглядывал на Светлану и, набравшись смелости, спросил:

- Девушка, а вы не поедете со мной?

- Легко, - деловито ответила Светлана.

- Да? - не поверил молодой человек.

- Что, испугался?

- Нет, но...

- Не ожидал, что соглашусь?

- Нет.

- Тогда зачем приглашал?

- Так, на всякий случай.

- Вот твой случай и наступил.

Светлана пересела к компании поближе и приняла участие в обсуждении проекта. Поделив продукты и снаряжение между его участниками, было решено идти пешком к трассе, откуда с часовым промежутком должны были уехать двойки. Через сорок минут Светлана с молодым человеком, который оказался Димой, уже ехали в кабине трейлера и парень рассказывал невероятные истории про свой поход. Водитель специально подсаживал попутчиков, чтобы не заснуть. Пройденные километры приходилось отрабатывать, и Дима не унимался. Водитель довольно улыбался в рыжие усы, крутя большое рулевое колесо.

- А ты, дочка, чего молчишь?

- Я!? - почему-то испугалась Светлана.

- Ты, ты. Врет ведь, небось, твой друг.

- Не знаю, мы с ним час назад познакомились.

Водитель довольно расхохотался.

- А ты не с похода, что ли?

- Нет.

- Откуда же ты?

- Это длинная история.

- Так ведь мы не торопимся.

- Это надо рассказывать сначала.

- Так давай сначала.

Светлана задумчиво улыбнулась.

- Жила я в Перми. И был у меня муж, работа, квартира, не своя, правда, а свекрови. И свекровь, впрочем, тоже была. Только однажды познакомилась я с девушкой по электронной почте. Подружилась, и стала за собой замечать разные странности. Они, в основном, разных фантазий касались: то я за границу бегу, то свекровь убиваю, ну и всякая такая ерунда. В это время я познакомилась с психотерапевтом, доцентом. Он мне рассказал, что эти все мои странности - признак тайной любви.

- Во как, - одобрительно крякнул водитель.

- Да, любви к этой самой девушке. Но я это поняла только после того, когда дом, в котором она работала, взорвали. После чего я мужа бросила и поехала к ней. Кроме электронного адреса и адреса ее работы я ничего не знала, поэтому сразу попала в ФСБ, где передо мной два артиста пытались разыгрывать неуставные взаимоотношения. Я это уже позже поняла, когда Устав вооруженных сил прочитала, а сначала это выглядело весьма убедительно. Оттуда меня выпустили, но приставили хвост, да и старушка, сдавшая мне квартиру, тоже оказалась шпионкой.

- Ну ты даешь? - не выдержал шофер.

- Я не сразу это поняла, но старушка мне показалась немного экстравагантной что ли? Она все время проводила на даче, доверяя свою жилплощадь постороннему человеку, и денег вперед не взяла.

- Так что в этом странного?

- В принципе, ничего, но меня поразило, что в ее доме нет ни одной фотографии, ни на стене, ни в шкафу. Бабульки это обожают, а тут как-то все наоборот. Я, правда, подумала, что, может, у нее случилась трагедия, и муж с сыном погибли, например, и она не хочет лишних воспоминаний, и все такое. В общем, не выдержала я и стала искать в ее вещах фото.

- Ну и как?

- Нет, не нашла. Зато нашла старую тетрадь ее сына по русскому языку. Там было сочинение на тему: Кем ты хочешь быть?

- И кем хотел быть сынок?

- Как и папа - офицером госбезопасности.

- Ну ты даешь? А подружку нашла?

- С подругой возникли сложности. Единственное, что у меня осталось - это ее электронный адрес. Он, как это принято, состоит из двух частей: первая часть - это имя владельца, вторая - имя провайдера, или, проще говоря, того, кто предоставляет услуги сети. Разумеется, я нашла провайдера, просто рекламу просмотрела, и с его помощью узнала, откуда забирают почту. Это оказался корпоративный почтовый ящик для всех желающих в одном магазине. Я там ее и ждала. Тут у меня промашка вышла. Подошел ко мне парень и спросил, чего я хочу. Я его грубо отшила и большого значения этому не придала. Мало ли, кто такой? А мне пришлось ночью лезть в этот магазин и узнавать все про подругу, самым, что ни наесть, воровским способом.

- Как же ты туда забралась?

- Сигнализацию отключила, разбила стекло и забралась.

- Во дает!

- Я вообще-то бухгалтер, и мне, чтобы понять, где воруют, достаточно в документы заглянуть, а хозяин этого заведения был человек аккуратный и весь свой "черный" нал учитывал и записывал. Я его сначала хотела шантажировать и весь его "черный" учет подняла, но так и не пригодилось, потому что на мою подругу у него тоже записи велись, и оказалось, что моя подруга - это не кто иной, как Руслан Майларов, который ко мне и подходил.