такого места во дворе, где ее не могли бы расслышать. - Но плохое же
гостеприимство вы ему оказали.
неустанное постукивание копыт Сиптаха и других лошадей, еще один всадник
проехал через разрушенные ворота. Незнакомец восседал на черном коне,
потом соскочил с седла и остался ждать.
Подменыша, который опасно блестел прямо рядом с ним.
собственного горла. - Рох выехал по северной дороге перед закатом солнца,
он еще недалеко!
Сиптаха встать на дыбы. - Повернись, - сказала она и наклонилась с седла
над ним, разрезая веревки, которыми были связаны его руки. Онемевшим рукам
было очень больно. Он взглянул на нее, повернувшись, и она указала ему на
лошадь, которую человек подвел к ним.
в седло. Голова кружилась, а руки были слишком слабы, чтобы держать повод.
Он взглянул на лицо в шрамах, искаженное какой-то необъяснимой обидой или
яростью, и увидел горькую усмешку в темных глазах крестьянина.
через осыпь камней, загородившую въезд в крепость - руины двойной стены:
люди... или даже меньше чем люди. Вейни увидел их и почувствовал
покалывание в шее, наблюдая за темными тенями, которые двигались словно
какие-то пресмыкающиеся через беспорядочно наваленные камни.
ворот, раскидывая входящих. Вейни тоже дернул вожжи, но его вороной,
привыкший бежать за серым, уже повернулся. Он восстановил равновесие в
седле, в то время как лошади миновали разрушенные ворота, и опять обратил
внимание на толпу, пробирающуюся сквозь омываемые дождем камни. Они
спускались с холма, и лошади, чувствуя свободную дорогу, стучали копытами
по мостовой все быстрее и быстрее. Моргейн ехала впереди и все еще держала
меч наготове. У Вейни не было никакого желания ехать с ней рядом, пока у
нее в руке был обнаженный пылающий меч.
вынырнула, и тряска больно отозвалась в животе и легких. Дождь ослеплял, и
молнии усиливали этот эффект: Вейни перестал заботиться о том, куда они
едут. Он знал только, что должен следовать за серой лошадью. Боль
изматывала его и жгла изнутри, а мускулы напряглись от страданий,
заставляя неметь мозг и атрофируя любые чувства, кроме тех, которые
заставляли его держаться за повод и сидеть в седле.
блестит, ему хотелось, чтобы тот поскорее занял свое место в ножнах.
Моргейн задала вопросы, на которые он не смог дать ясных ответов, не зная
этой земли и ее законов. Она пришпорила Сиптаха, и серый приложил все силы
в рывке, а вороной последовал за ним. Вейни нещадно ударил его шпорами,
когда животное начало отставать, боясь, что потеряет Моргейн из вида и
зная, что она не остановится. Они завернули на резком повороте, галопом
понеслись вниз, а затем опять наверх, через мелкую воду и высокие земляные
насыпи.
холмы, перед ними раскрылась широкая долина, повсюду неслись потоки воды,
так далеко, насколько мог видеть глаз. Они с клокотаньем и ревом поглотили
всю дорогу.
вороного. Обе лошади топтались на месте. Все, дорога потеряна. Вейни
склонился к луке седла, и дождь хлестал его по спине до тех пор, пока боль
не прошла и он опять смог разогнуться.
склонился в седле, пока спазм не прошел.
Моргейн на своем плече. Он поднял голову, и вспышка молнии осветила их. На
ее лице застыл встревоженный взгляд, капельки дождя как драгоценные камни
сверкали на ее бровях.
себя ладонью по ноге. - Жаль, что у тебя не нашлось шанса убить его.
оправдываться.
не паводок. Это море, прилив. После Хнота, после лун...
молния, осветившая все вокруг, она придала клубящимся на небе тучам
странное очертание. Когда следующая вспышка осветила лицо Моргейн, она
повернула к нему голову и пристально смотрела на течение вод с выражением
загнанного волка. - Может быть, - сказала она, - непредвиденные трудности
остановят его, даже если он пройдет через Саводж.
голову, затем запрокинула ее, разбрызгивая капли дождя с волос, и снова
пришпорила Сиптаха.
этот раз она встревожилось. - Вейни? - спросила она, догоняя его. Ее голос
донесся до него словно откуда-то издалека.
одной сумасшедшей скачки пугала его. Он вряд ли сможет вынести это. Боль в
ребрах отдавалась при каждом вдохе. Он начал дрожать, чувствуя холод, хотя
раньше верховая езда обычно согревала его. Моргейн развязала на шее свой
плащ и набросила ему на плечи. Он поднял руку, отказываясь.
теплоту ее тела, и стал согреваться. Она отцепила от своего седла и
передала ему фляжку. Вейни глотнул и чуть не захлебнулся, но через минуту
горячая божественная жидкость согрела ему горло.
голосе, и это заставило Моргейн с удивлением посмотреть на него. От стыда
он пришпорил вороного, который понес его назад к Охтидж-ину, а Сиптах
гарцевал сзади легкой походкой. Он ничего не сказал, не желая даже
смотреть на нее, но под плащом прижал рукой свои ноющие ребра и пытался не
обращать внимания на панику, которая застыла словно глыба льда в его
животе.
возвращаются в Охтидж, где их ожидает предательство и вероломство.
которую там оставил. На этот счет он дал себе клятву и должен выполнить
ее.
на шею вороного. - Хитару, лорд Охтидж-ина, - сказал он, - поехал с Рохом
на север, чтобы достичь Абараиса до того, как переменится погода. Я пришел
туда, ища пристанища. Это не Эндар-Карш. Мне не удалось, лио, я сожалею.
в цель. - Я пришел, лио, - сказал он.
казалось, сконцентрировалась у него животе.
думаешь, я мог сделать? У меня не было шанса расправиться с ним.
взять все свои слова обратно, потому что неожиданно между ними возник
барьер.
устрашающее недоверие. Последовало долгое молчание, их лошади шли бок о
бок, и ему хотелось выслушать справедливые обвинения в свой адрес, чтобы
Моргейн напомнила ему о тех обязательствах, которые он имел перед ней, но
она молчала.
бы приехала позже?
нужен Рох.
знала лишь, что Рох находится в Охтидж-ине, и больше никакие слухи до меня
не доходили.
кутался в ее теплый плащ и размышлял о том, что сама она говорила ему
только правду, которую, однако, он знать не хотел.
она не лгала даже тогда, когда маленькая неправда была бы для него
облегчением. Он думал об этом с успокоением, и мысль эта согревала его.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Жюль Верн
Андреев Николай
Шилова Юлия