не роняет чести. Мы можем в любое время освободить вас от клятвы, но вы
должны поклясться всем, что для вас свято, что никогда не станете помогать
нашим врагам.
заметил:
фунем Лаксфалька. Мы должны убрать краску с твоей кожи и сбрить бороду,
иначе, если мы наткнемся на Абиру, он сможет опознать тебя.
Ну, скажи ему, что я - младший сын барона, который прогнал меня из-за
того, что меня оклеветал мой ревнивый брат. Я с тех пор путешествовал,
переодевшись сарацином. Но я намерен вернуться в замок отца - он уже мертв
- и вызвать своего брата на поединок.
Хрисенду и рог?
отступить, когда узнает, что лягает самого Властелина.
Этцельбрандт.
сделал приготовления к удалению краски. Едва выехав из деревни, они
остановились у ручья. Фунем Лаксфальк с интересом, а затем с изумлением, а
потом с подозрением наблюдал как сошла борода, а вслед за ней и краска.
повествование, в котором Вольф был внебрачным сыном идишской незамужней
дамы и тевтонского рыцаря в поиске. Рыцарь, Роберт фон Вольфрам,
остановился в идишском замке после того, как покрыл себя славой во время
турнира. Он и девушка полюбили друг друга, даже чересчур.
он оставил Ривке беременной. Но фон Вольфрам погиб; и девушка вынуждена
была родить юного Роберта в бесчестии. Отец выгнал девушку из дому и
отправил в маленькую хамшемскую деревушку жить там до конца дней. Девушка
умерла, рожая Роберта, но старый верный слуга открыл ему тайну его
рождения. Юный бастард поклялся, что, став мужчиной, отправится в замок
родичей своего отца и предъявит права на свое законное наследство. Отец
Ривке теперь умер, но замком завладел его брат, злой старик. Роберт
намеревался вырвать у него баронетство, если он не отдаст его добром.
злого дяди. Таким образом я смогу искупить свое поражение, - заявил он.
повести, настолько детальной, что он мог легко наделать ляпов. Более того,
ему не нравилось обманывать такого человека, как идишский рыцарь.
полную ложь, чем полуправду! Кроме того, посмотри, как сильно он
насладился тем, что малость прослезился. И я же Кикаха, обманщик,
создатель фантазий и реальностей, человек которого не могут удержать
границы. Я шныряю от одной к другой, Финнеган здесь, Финнеган там. Я
кажусь погибшим, и все же я снова всплываю живой, ухмыляющийся и
брыкающийся! Я быстрее людей, которые сильнее меня, и сильнее тех, кто
быстрее. У меня мало объектов верности, но уж они нерушимы. Я любимец
женщин, куда бы ни направлялся, и много слез проливается, когда я
ускользаю в ночи, словно рыжий призрак. Но слезы могут удержать меня не
больше, чем цепи. Я исчезаю прочь, и немногие знают, где я появлюсь, или
каким будет мое имя. Я - свод Властелина. Он не может спать по ночам
оттого, что я ускользаю от его Очей, воронов, и его охотников гворлов.
усмехнулся в ответ. Манера Кикахи явно давала понять, что он смеялся над
собой.
он сказал, не было настоящим преувеличением.
нахмуренность. Не могло ли быть так, что Кикаха являлся самим
замаскированным Властелином? Он мог развлекаться, бегая зайцем и с
гончими. Какая может быть лучшая забава для Властелина, человека
вынужденного искать далеко и глубоко что-то новое, чем разогнать скуку? В
нем было много необъяснимых вещей.
сомнения испаряются. Наверняка это веселое лицо не было маской игравшего
жизнями отвратительного холодного существа. И потом, у Кикахи был
бесспорно хужеровский акцент и идиомы.
столь же хорошо владел другими языками и диалектами.
ехали. Но обед, выпивка и доброе товарищество рассеяли их, так что,
укладываясь спать, он забыл свои сомнения. Трое спутников остановились в
таверне в деревне Гназельшист и с аппетитом поужинали. Вольф и Кикаха
умяли вдвоем зажаренного поросенка.
взглядов относительно своей религии, отказался от запретной свиньи. Он
поужинал телятиной, хотя и знал, что забили теленка не а ля кошер. Все
трое осушили много кружек превосходного местного темного пива, а во время
разговора за пивом Вольф рассказал фунем Лаксфальку несколько
отредактированную историю их розысков Хрисенды - и в самом деле,
благородный поиск, согласились они, а затем все шатаясь отправились спать.
на три дня, если они проберутся. По этой дороге путешествовали редко, и по
веской причине, ибо в этом районе кишмя кишели разбойники и драконы.
одного дракона. Чешуйчатое чудовище вылезло из канавы в пятидесяти ярдах
впереди них. Оно фыркнуло и исчезло в лесу на другой стороне дороги,
ничуть не меньше их желая избежать драки.
местностью. Я сомневаюсь, что они знают, кто мы такие. Я искренне надеюсь,
что они не знают.
Трегильна. Более чем двадцать четыре часа спустя они прибыли туда, где был
виден замок Трегильн, средоточие власти барона фон Элгерса. Это был самый
большой из всех, покамест увиденных Вольфом замков. Он был построен из
черного камня и расположен на вершине высокого холма в миле от города
Трегильна.
храбро подъехали к окружавшему замок рву. Из маленького блокгауза у рва
вышел привратник и вежливо осведомился об их деле.
доброй славой, будут его гостями, - сказал Кикаха, - бароны фон Хорстманн
и фон Вольфрам и широко прославленный идишский барон фунем Лаксфальк. Мы
ищем благородного вельможу, который нанял бы нас или отправил в рыцарский
поиск.
несколько минут один из сыновей фон Элгерса, роскошно одетый юноша, выехал
принять их. На огромном внутреннем дворе Вольф увидел нечто его
расстроившее. Там слонялись или играли в кости несколько хамшемов и
шолкинов.
они здесь, то значит Хрисенда и рог тоже тут.
в отведенные им покои. Они приняли ванну и надели новые одежды яркого
цвета, присланные им фон Элгерсом. Вольф заметил, что они немного
отличались от одежды носимой в тринадцатом веке, Единственные новации, как
заметил Кикаха, можно было проследить до влияния аборигенов.
был в полном разгаре. Разгар был самым подходящим словом, так как рев
стоял оглушающий. Половина гостей пошатывалась, а другие не двигались,
потому что уже прошли стадию пошатывания. Фон Элгерс сумел подняться и
поздороваться с гостями. Он любезно извинился за то, что его застали в
таком состоянии в такой ранний час.
нам неожиданное богатство, и мы немного потратили его, отмечая это
событие.
упал. Абиру поднялся ответить на их поклон. Его черные глаза полоснули по
ним, словно острие меча, улыбка его была широкой, но механической. В
отличие от других, он казался трезвым.
занимавшие их прежде отправились под стол.
за препровождение меня вглубь страны, но я всегда могу найти применение
лишним мечам. Дорога к моей цели длинная и трудная и сопряжена со многими
опасностями.
что-либо большее, чем праздный интерес, ибо он горячо рассматривал
белокурую красавицу, сидевшую за столом напротив него.
Свержин Владимир
Андреев Николай
Роллинс Джеймс
Никитин Юрий
Чернецов Андрей
Андреев Николай